— Юля, подай халат.
Девочка на соседней кровати повернулась на другой бок, бурча:
— После вчерашних заданий телепортирую его тебе в кровать, не иначе. Мне запретили перемещать предметы спросонья. И в истощённом состоянии… Мало ли. Потом не достанешь.
— Бяка, подушками вчера кидалась будь здоров… И с Егором самолётики зажжённые кто по столовой пускал? Нас всех чуть пожарной сигнализацией не замочило.
Юля повернулась, показала язык и снова отвернулась:
— Он и дымом управляет. Не бурчи, малая, сама халат притяни.
— Мне вне тренировок нельзя! И причём здесь дым? Он воспламеняет объекты, а не…
— … и тушит теперь. Небольшие правда…
Владлена, горестно вздохнув, подошла к кровати. Халат укрыл растрёпанную Ладу с головой.
— Так не честно! Ты его руками принесла.
— Да, я не паранорм, — легко согласилась Владлена. — Но я успею на встречу к маме, а ты нет. Мы поедем в город на ёлку, а ты спи. Или снова швыряйтесь подушками, заглушив камеры помехами. Лада, мы два месяца маму-Елену не видели, папу-Дмитрия три, а…
— А братьев около четырёх месяцев. Но не волнуйся, с ними всё в порядке. Они сильные и вместе. Спорим до ванной первой добегу?
— Пока не наденешь тапочек, и не надейся.
Через час суеты, укутавшись в шубки, стояли у входа. На лицах сияли улыбки — с прошлой недели можно пользоваться струнным транспортом. Пробная грузопассажирская ветка двухстороннего маршрута Тень-Школа СКП-1-Институт СКП-1-Эдем-1. Двадцать три километра натянутых по лесу струн, четыре остановки, контролирующие кабинки, восемь опор с тройным запасом прочности каждая. Себестоимость километра пути на начальном этапе обошлась в миллион долларов за километр. Владлена понимала, что антисистема не намеревалась окупать вложенные средства на данном отрезке пути — никакого товарооборота, плотного пассажирского трафика, ценных грузов. Даже когда дотянут до города, связывая сотрудников с офисами в городе. В школе объясняли, что эта ветка о четырёх станциях просто "тест-драйв", пробник, на результатах тестирования которого в самое ближайшее время взрастёт смертельный всем железным дорогам конкурент. Но как бы, ни хватались за прошлое магнаты шпал, даже с вагонами с бассейнами их век прошёл, время железных дорог иссякло, чудом позволяя дожить до начала двадцать первого века.
Во-первых, струнный транспорт превосходил железные дороги по скорости, в семь рас превышающие любые экспрессы. Во-вторых, по доступности для любого вида местности. Ведь столпам с натянутыми "тросами" всё равно где располагаться, хоть на горах, хоть на вечной мерзлоте, а хоть и навесами через морские проливы. В-третьих, по комфорту для каждого пассажира и безопасности террористической угрозы. Если в городских струнниках, что в будущем будут висеть над городом, скорость разгона позволяет пассажирам стоять в ожидании своей остановки, то в дальних рейсах наверняка каждый будет сидеть пристёгнутым. Скоростью. Надёжно вдавлен в кресло, чтобы лететь в трёх-четырёх метрах над землёй со скоростью рекордов Формулы-1. Потому и двигателя для кабинок проектируются нескольких вариантов. От электронных и ракетных, до тех, о которых есть только научные гипотезы. И кабинки разные: "пышные", лёгкие транспортники внутригородского типа, "мясистые", тяжёлые товаровозы, болидообразные "пассажирники" дальнего следования, смежные конструкции. Не все уже пробники на бумаге.
По ступенькам поднялись до уровня второго с половиной этажа на станцию "Школа СКП-1". Стеклянные на вид двери разъехались в стороны, впуская в прогретое помещение. Само помещение было небольшим. Основное место отводилось платформе с четырьмя натянутыми тросами на полу, по которым и скользили кабинки в двух направлениях, да запасным путям, куда мини-кран под потолком станции мог переставить на время кабинку в случае неисправности или при необходимости пропустить по трассе что-то более важное.
"Кран, возможно, понадобится, когда трасса будет использоваться с перегрузками", — подумала Влада.
Подошёл молодой контролёр станции:
— В какую сторону?
— В сторону посёлка, — буркнула Лада.
— Кабинка будет через двадцать секунд. Сбрасывает скорость на подходе.
— А она сбрасывает мощность двигателя или срабатывает система торможения? — Спросила Владлена.
— Действуют оба варианта. "Струны" только в зимнее время строительства спецсоставом покрывать не решились, проскальзывает иногда. "Смазывающие" кабинки ещё не готовы. Потому пока скорости большие не используют.
На платформу по двум натянутым тросам, как мыло по дну ванны, плавно вкатила серебристая кабинка, с довольно неплохой аэродинамической конструкцией. Она в меру поглощала свет, не слепя отражённым снегом солнцем и не нагревая обшивку сверх меры, резала воздух и на двух струнах сидела так крепко, словно стояла на железобетонной конструкции на земле, а не висела над ней в трёх-четырёх метрах.
— Классно! Пойдём! — Лада влетела в распахнутые створки.
Влада вошла следом. Горел автоматически регулируемый по необходимости свет.
В мягких креслах, пристёгнутые двойными ремнями, уже сидели сотрудники антисистемы, следующие с базы в посёлок. Народ весело переговаривался, обсуждая поездку. Контролёр рассадил девчонок на свободные места, пристегнул, прошёлся вдоль всей кабинки и вышел. Створки автоматически закрылись. Кабинка без водителя плавно, без рывков, выехала из-под козырька станции, набрала скорость и вдавила в кресла. В окнах замелькали верхушки деревьев. Прошло меньше минуты, как скорость упала и кабинка вновь заехала под козырёк станции.
— Институт СКП-1, — донеслось из динамика и створки разъехались.
Несколько человек вошли со станции и расселись по свободным местам. Женщина- контролёр проверила ремни, прошлась вдоль кабинки и побыстрее вышла прочь. Кабина продолжила путь над лесом.
— Владлен, а кабинками кто управляет?
— Большую часть времени автоматизирована, — охотно ответил усатый мужичок, сидящий сбоку. — Компьютер рассчитывает расстояние, скорость, температуру окружающей среды, степень освещённости, общий вес пассажиров и груза и выбирает оптимальные для человека условия поездки. В случае заданных параметров, может прибавить в скорости или наоборот, экономить ресурс топлива. При желании управление кабинами может перехватить ближайшая станция. В экстренных случаях — ручное управление кем-то из пассажиров. Ещё долго по всем маршрутам будет кататься пара-другая смотрящих за маршрутом людей, охраны и тестеров вообще.
— А вы откуда знаете? — Прищурилась Лада.
— Я принимаю участие в разработках кабинок.
— Тогда автоматизируйте пристёгивание ремней, чтобы сократить время на станциях. Пусть пикает, если не пристёгнут.
— Понимаешь, девочка. Это всё можно устроит без проблем. Просто в идеале, если полностью компьютеризировать струнники, останется только штат ремонтно-технических бригад, да кассиры с охраной. Мы должны будем вводить новшества постепенно, дозировано. Антисистеме не всё равно, как страдает психика человека в информационном потоке. Ему сложно будет сразу в один день просто проснуться, прийти на станцию и не заметить людей, кроме таких же пассажиров. Безликий автомат продаёт тебе билет, он же следит за твоим комфортом, безопасностью, он обесточивает станции в случае угрозы терактов, он определяет какую кабинку отправить в путь первой, он пустит безбилетника на станцию ровно один раз, потому что в следующий раз тебе придётся оплатить обе твои поездки. За прошлую и настоящую.
— А как комп узнает, что я без билета?
— Останавливать кабины из-за одного безбилетника довольно глупо, но чипованное в дальнейшем человечество выдаст всю информацию компьютеру, единая компьютерная система запомнит данные, разослав по всем станциям.
— Чипование для всех людей? Но когда это ещё будет-то?
Усач вздохнул:
— Надеюсь, что позже… Гораздо позже. Вот поэтому пусть ходят по кабинкам живые контролёры, сидят по кассам живые банкиры и скучает по углам живая охрана… — Усач посмотрел на часы. Там на циферблате таймер замер на 7.49. Именно столько понадобилось кабинке, чтобы пролететь двадцать четыре километра, трижды затормаживаясь и останавливаясь по минуте с небольшим на станциях. — Ну, вот и конечная, девчонки. Через месяц она станет всего лишь очередным звеном, во весне расползётся струнник по краю, а через год-другой массовым строительством по всей стране. Мировая транспортная артерия звучит же лучше, чем сырьевой придаток, не так ли? — Усач подмигнул грустным взглядом и вышел первым.
Лада и Владлена отцепили ремни и покинули кабинку. Едва двери станции выпустили на морозный воздух, докатился голос Елены. Мать стояла возле джипа и махала рукой.
