– Мамуля, перестань плакать, – погладила я ее по руке.
– Машенька, мне даже страшно подумать о том, что мы с папой могли тебя потерять. Ты сейчас стала совсем другой, но это не главное. Главное, что ты осталась жива.
– Я и сама не могу к этому привыкнуть, – вздохнула я и вспомнила путану по имени Лена.
Господи, неужели все это было со мной? Убитый грек, тюрьма и страшный пожар, который, по сути дела, дал мне путевку в новую жизнь. Прежняя Машенька умерла и родилась новая. Я не могу открыть счастливым родителям страшную правду, потому что они слишком много сделали для меня.
Остается только одно – действительно стать их дочерью. Нужно учиться жить по-новому и дорожить тем, что подарила мне судьба.
В честь моего выздоровления родители устроили вечеринку. В гостиной был накрыт пышный стол. Человек на пятьдесят, не меньше. Благо место позволяло. Приехали гости. Родственники, друзья. Наверное. Я ведь никого не знала. В основном пожилые люди, соратники отца. Среди них – политики, артисты и даже один известный писатель, книжки которого на протяжении последних двух лет неизменно возглавляли списки бестселлеров. Я их почитывала в больнице. Что ж, ему было откуда брать сюжеты. Как я давно уже поняла, Машенькин папа возглавлял крупнейшую питерскую криминальную группировку. А раньше... А раньше он работал в торговле. Не рядовым продавцом, конечно. Тогда-то все и началось.
Когда все расселись, отец произнес тост. Слушая его, я чуть не прослезилась.
– Сегодня, пожалуй, один из самых счастливых дней моей жизни, – сказал он, поглаживая меня свободной рукой по плечу. – Домой вернулась моя Машенька, моя дочка. На ее долю выпали тяжелые испытания. Но она все вынесла. Я и не думал, что дочка у меня такая сильная. Признаться, нам с матерью есть чем гордиться!
– За Машеньку! За ее молодость и красоту! – зазвучали возбужденные голоса.
Гости стоя выпили.
Смотрели на меня все – и женщины, и мужчины. Сравнивали, наверное, с тем, что было раньше. Оценивали работу хирургов. Ловить на себе чужие взгляды было неприятно. От прежней Машеньки ничего не осталось. Это-то и заставляло меня волноваться. А вдруг кто-нибудь догадается, что я самозванка, обманом проникшая в богатый дом? Да ну, что за бред, вряд ли. Ведь родители признали меня. Да и на Лену я совсем не похожа.
На проститутку Лену из Москвы, у которой не было никакой амнезии и которая отлично помнила, что с писателем она точно спала!
После пятого или шестого тоста свободное пространство перед камином заполнилось танцующими парами. Ко мне подошел бритоголовый браток с толстой цепью на бычьей шее. Я с непониманием уставилась на него.
– Машенька, это Вадик, – шепнула мне мама. – У вас была сумасшедшая любовь!
– Не помню.
– Оно и понятно. Врачи говорят, что после того, что ты пережила, очень сложно восстановить память. Тебе придется по крохам все восстанавливать. Когда-то Вадик был твоим женихом. Вы с ним отлично ладили. Хотя мы с папой никогда не одобряли твоего выбора. Таких Вадиков у папы пруд пруди. Можно было бы подыскать что-нибудь поинтереснее.
Я встала, улыбнулась своему так называемому жениху и отправилась с ним танцевать. Мордоворот, обняв меня за талию, бесцеремонно вглядывался в мое лицо.
– Привет, давно не виделись, – наконец пробасил он.
– Привет, и как давно?
– Два с половиной года.
– Неужели прошло два с половиной года? Господи, а я и не заметила. Как быстро бежит время!
– А ты здорово изменилась. На улице я бы тебя не узнал.
– Я представляю, как бы выглядел ты, если бы попал в такую передрягу.
– Извини.
– Да ничего, я уже привыкла.
– Мне даже кажется, что ты стала еще красивее.
– Спасибо.
– Маша, скажи правду, почему ты тогда от меня уехала?
– Я от тебя уехала? Куда?
– Извини, я забыл, что ты ничего не помнишь.
– Я хочу знать, что же со мной произошло.
Мордоворот опустил глаза и, понизив голос, сказал:
– Маша, мы любили друг друга и... спали вместе.
– Вот как?
– Да, и тебе это очень нравилось. Мы даже кончали всегда одновременно.
В этот момент заиграла быстрая музыка, но мы с Вадимом по-прежнему топтались на месте в медленном танце.
– Надо же, какие интригующие подробности, – захихикала я.
– А еще, Маша, ты собиралась за меня замуж.
– За тебя замуж?!
– Почему ты удивляешься? Ты называла меня маленьким мальчиком, шалунишкой.
Мордоворот покраснел.
– Шалунишкой?!
Бросив на него оценивающий взгляд, я прыснула со смеху.
Мордоворот обиженно запыхтел.
– Извини, пожалуйста, – погладила я его по плечу, – просто я и в самом деле ничего не помню. И что же произошло дальше?
– А затем ты связалась с каким-то козлом.
– С каким еще козлом?
– Ну, не с козлом, а уродом...
– Он что, был такой страшный?
– Ну, это я так, образно говорю. В общем, ты поехала в Москву и познакомилась там с каким-то мужиком. В Питер не звонила, жила у него на квартире. Отец везде тебя разыскивал. Послал своих ребят, чтобы они кверху дном перевернули всю Москву, но тебя так и не нашли. Отец поседел за это время, да и мать сильно сдала. А затем отцу позвонили и стали требовать за тебя выкуп. Для виду он согласился, а сам хотел подстроить ловушку, но с той стороны что-то почуяли и за деньгами не пришли. После этого он готов был заплатить за тебя любую сумму. Мы привезли ровно столько, сколько просили, все по-честному, но тебя больше не увидели. Твои предки искали тебя несколько месяцев и наконец обратились в Интерпол. Следы твои отыскались в Греции. Ты лежала в тюремном лазарете в полнейшей наркотической коме. Тебе грозил большой срок.
– А почему я лежала в тюремном лазарете? Разве я сидела в тюрьме?
– Ты торговала наркотиками.
– Я торговала наркотиками?!
– Это правда.
– А почему я занималась этим именно в Греции? Каким ветром меня туда занесло?
– Не знаю, Маша. Говорят, ты была там всего несколько дней. К тому времени ты стала законченной наркоманкой. Мужик, с которым ты жила, посадил тебя на иглу, а затем, получив от нас деньги, послал тебя в Грецию якобы для того, чтобы ты передала наркотики местным торговцам. Тебя взяли на таможне в Афинах. В самолете ты, видимо, ширанулась герычем и была невменяемая. Поэтому тебя сразу положили в лазарет, где ты впала в кому.
–А как же я провезла наркотики? Почему меня в Москве не повязали?
– Этого мне не сказали. Наверное, ты их куда-то спрятала.
Мордоворот настороженно взглянул на меня и, помявшись, спросил:
– Маша, а тебя больше к наркотикам не тянет?
– Да я вообще не знаю, что это такое.
– Это хорошо. И зачем ты с этим мужиком связалась? Чего тебе не хватало?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
