в полку я намечал закрыть за счет молодых бывших прапорщиков и офицеров, чье сознание еще не закостенело и из которых можно создать хороших тактиков и даже стратегов будущих кровопролитных войн.
Я, как куратор воплощения своих идей в жизнь, уделял немало своего времени еще и формированию полка из моряков черноморского и балтийского флота (поскольку флот являлся наиболее технически оснащенным видом вооруженных сил, его комплектование производилось за счет наиболее грамотных и развитых призывников), проводя отбор по физическому состоянию — курсантами в учебный полк зачисляли только знающих грамоту после проверки физического состояния — кросса на пять километров, выполнения отжиманий и подтягивания на турнике не менее двадцати раз. Мне удалось подобрать отличных инструкторов, попутно подыскав из освобожденных «бывших» инструкторов для Спецобъекта по предметам «слежка», «криминалистическая методика расследования преступлений», «использование грима» и «театральное перевоплощение»(моих курсантов учат выглядеть естественно даже в женской одежде), «шифрование», «радиодело», «фехтование», «хореография», «правила этикета». Так же приходилось отвлекаться на проблемы детской колонии Макаренко.
В этом угаре две с лишним недели пролетели как один день. В субботу, двадцать пятого октября меня с трудом нашел порученец Дзержинского, передав приказ срочно прибыть в Кремль. Прибыв через пару часов, я доложился Дзержинскому, но тот не дал толком изложить потребности моего управления в стройматериалах, отмахнулся — Нас ждет Владимир Ильич! — пришлось молча проследовать в кабинет Ильича, в котором кроме него находились Троцкий и Сталин.
— Здравствуйте, голубчик! На вас, товарищ Сорокин, возлагается ответственное дело — после официального замирения с казачеством и объявления амнистии от Богаевского стали дезертировать чуть ли не каждый день, к нам в плен сдаются большие отряды казаков, по словам прорвавшихся пять дней назад пяти казаков, покинуть белых хочет почти половина казаков, остальные колеблются, но после смерти Деникина и его окружения сомневающиеся все-таки тоже вернутся к мирной жизни.
Троцкий достал блокнот и зачитал из него данные — На Дону были введены военно-полевые суды, объявлена мобилизация двадцати пяти возрастов. Казаки восемнадцати лет определены в особые военные формирования, получившие название Молодой армии. В учебных лагерях из них формируют две пехотные бригады, три конные дивизии, артиллерийские и другие части по довоенным штатным расписаниям, уставам и программам. По замыслу Краснова, они должны были стать ядром кадровой армии Дона, донской гвардией. Создана даже своя флотилия. На пассажирские пароходы установили пулеметы и орудия. Для подготовки личного состава моряков в Таганроге устроили береговой батальон. Кроме того, военную помощь ранее оказывали германцы. По соглашению с Германией, Дон получил одиннадцать тысяч винтовок, сорок четыре орудия, восемьдесят восемь пулемётов, сто тысяч снарядов и около десяти миллионов патронов.
После поражения Германии Донская армия в ноябре восемнадцатого года оказалась на краю гибели, и Краснов был вынужден принять решение об объединении с Добровольческой армией под командованием Деникина. В феврале этого года Краснов под нажимом Деникина вынужден был уйти в отставку и уехать в Германию. В сентябре Краснов прибыл в Северо-Западную армию Юденича, где возглавил армейскую газету «Приневский край». Отстранив от руководства генерала Краснова, Деникин заменил его Африканом Богаевским, причём возглавленные Богаевским остатки Донской армии были переподчинены напрямую Деникину. Такая реорганизация положила начало созданию Вооружённых сил Юга России. Во ВСЮР также вошли Кавказская армия под командованием генерал-лейтенанта Врангеля, которая к июлю насчитывает около девяноста орудий, пятнадцать самолетов и семь бронепоездов, около пятнадцати тысяч человек и Черноморский флот. Всего у Деникина около девяноста тысяч человек. Ставка главнокомандующего ВСЮР переведена в Таганрог.
Сами видите, товарищ Сорокин, какие силы находятся в распоряжении Деникина. Мы послали несколько проверенных товарищей, но они не смогли даже фронт перейти — их головы подброшены к нашим позициям.
Сталин, встал и медленно прошелся по кабинету, остановившись за моим плечом — Не спешите, Андрей Юрьевич, подумайте — сможете ли вы справиться с ответственным заданием нашей партии? Нейтрализация штаба Донской казачьей армии вместе с Красновым сразу решит проблему дальнейшего кровопролития на Дону.
Я ответил, невольно потерев пальцем лоб — Будет непросто, но я сделаю все, что в моих силах.
Вернувшись в свой кабинет на Лубянке, я расстелил на столе карту с отражением ситуации на фронтах и задумался над положением дел и оно совсем не радовало. Разгромив в мае — июне большевиков на Дону и Маныче, войска Деникина повели успешное наступление вглубь страны. Его армии смогли овладеть Каменноугольным районом — топливно-металлургической базой юга России, войти на территорию Украины, а также занять обширные плодородные районы Северного Кавказа. Фронт его армий расположился выгнутой на север дугой от Чёрного моря восточнее Херсона до северной части Каспийского моря. Широкая известность в пределах Советской России пришла к Деникину в связи с наступлением его армий в июне этого года, когда добровольческие войска взяли Харьков, Екатеринослав, Царицын. Деникин в середине девятнадцатого года внушал советской стороне серьёзное опасение. В ответ на упреки, Деникин говорил, что гражданская война имеет множество своих особенностей, причем ряд их трудно предугадать.
При этом Деникин в разгар своих успехов, в июне этого года, официально признал власть адмирала Колчака как верховного правителя России и верховного главнокомандующего Русской армией. В июле Совет министров Российского правительства назначил Деникина заместителем верховного главнокомандующего в целях «обеспечения непрерывности и преемственности верховного командования». В июле Деникин поставил своим войскам Московскую директиву, предусматривающую конечной целью захват Москвы — «сердца России». Войска ВСЮР под общим руководством Деникина начали свой Поход на Москву.
В конце лета его армиями были взяты города Полтава, Николаев, Херсон, Одесса и Киев. При взятии Киева добровольцы соприкоснулись с частями УНР и Галицкой армии. Деникин, не признававший легитимности Украины и украинских войск, потребовал разоружения сил УНР и их возвращения по домам для последующей мобилизации. Невозможность нахождения компромисса привела к началу боевых действий между ВСЮР и украинскими силами, которые хоть и развивались успешно для ВСЮР, однако привели к необходимости воевать на два фронта одновременно.
Сентябрь и первая половина октября девятнадцатого года были временем наибольшего успеха сил Деникина на центральном направлении. Нанеся в августе — сентябре в масштабном встречном сражении под Харьковом и Царицыном тяжёлое поражение армиям Южного фронта красных (командующий — Владимир Егорьев), деникинцы, преследуя разбитые красные части, стали стремительно продвигаться к Москве. Но после разгрома мамонтовцев двадцатого сентября года они взяли Курск и вынужденно остановились. Южный фронт большевиков спешно укреплял свои позиции, пользуясь возникшей передышкой и неделю назад Курск был все-таки отбит.
Донская армия занимала позиции южнее станции Таловой, находящейся в 157 км к юго-востоку от Воронежа, именно там я и решил
