— Кто же будет прививать им чувство экологической ответственности? — полюбопытствовал Уильямс.
— Люди из будущего. Они станут уходить в прошлое постепенно, не все сразу, некоторые наверняка согласятся задержаться, если мы их попросим. Точнее, они сами предложили оставить группу специалистов, которые обучили бы нас тому, что стало — то бишь станет — известным за пятьсот разделяющих наши времена лет. На мой взгляд, это предложение можно принимать без колебаний.
— Разумеется, — произнес Уильямс. — Кое-что из того, чему они научат нас, приведет к ломке ряда экономических и социальных стереотипов, однако в общем итоге мы, несомненно, выиграем. Ведь за какие-то двадцать или около того лет мы преодолеем в своем развитии пятисотлетний промежуток, причем не совершая тех ошибок, которые натворили наши прямые потомки.
— Право, не знаю, — проговорил Дуглас. — Тут слишком много всего… Мне надо подумать.
— Мы все забыли об одном, — подал голос Сэндберг. — Конечно, планировать нам никто не мешает, тем более что без плана действий не обойтись. Мне кажется, у нас на раскачку где-то с месяц, потом мы окажемся в цейтноте. А забыли мы вот о чем: все планы никуда не годятся, если мы не сумеем справиться с инопланетянами.
Глава 45
Возможно, сказал себе Уилсон, демонстранты в чем-то и правы. И впрямь, идея о новом начале завораживает, подкупает своей простотой: стереть все записи, разбить таблички, которые не желают стираться, — и вперед. Однако человечество просто не способно развиваться, не делая новых ошибок или не повторяя старых. Впрочем, уход в прошлое позволит взглянуть на себя со стороны, и, возможно, люди сумеют воздержаться от повторения слишком уж вопиющих ошибок.
Элис Гейл утверждает, что в будущем на месте Белого Дома раскинулся пустырь; доктор Осборн по дороге из Форт-Май-ера в Вашингтон выразил сомнение, что историю, которая приведет к возникновению пустыря, можно изменить. Он заявил, что мы находимся в состоянии нарушенного равновесия. Очевидно, он не преувеличивал. В самом деле, чаша весов клонится лишь в одну сторону правительства становятся все многочисленнее, большой бизнес укрупняется на глазах, налоги растут и падать не собираются, бедняки, несмотря на хлопоты тех, кого заботит социальная справедливость, день ото дня все беднее, а пропасть между богатыми и бедными, правительством и общественностью — все шире. И разве может быть иначе? В таком мире, как этот, ожидать иного было бы до смешного нелепо. Уилсон покачал головой. Нет, не то, все не то. Вероятно, найдутся люди, которые могут заглянуть в прошлое, зафиксировать все стадии экономического и социально-политического развития, указать на совершенные человечеством ошибки — «в такое-то время в таком-то месте произошло то-то». Но кто они? Теоретики, теории которых не выдерживают проверки практикой!
Зазвонил телефон. Уилсон снял трубку.
— Мистер Уилсон?
— Да.
— Говорит охранник от юго-западных ворот. Тут у меня один джентльмен, который утверждает, что должен срочно увидеться с вами. Мистер Томас Мэннинг. С ним еще мистер Бентли Прайс. Вы знаете этих людей, сэр?
— Да. Пожалуйста, пропустите их.
— Я пошлю с ними сопровождающего. Вы будете у себя, сэр?
— Да.
Уилсон опустил трубку на рычаг. Что привело сюда Мэннинга? Он что, не мог позвонить? «Срочно увидеться»! Хорош гусь, да вдобавок притащил с собой Бентли! Тому-то что здесь делать? Может, Том раскопал что-нибудь новенькое насчет предложения русских? Уилсон посмотрел на часы. Заседание кабинета продолжается дольше, чем предполагалось. Однако оно могло и закончиться, просто президент занялся другими делами. Хотя странно — Ким наверняка выкроила бы для него пару-тройку минут.
На пороге показались Мэннинг и Бентли. Уилсон кивнул охраннику, который остановился у двери
— Все в порядке. Подождите снаружи, — Он приблизился к журналистам и пожал им руки, — Какой приятный сюрприз! Том, с тобой мы в последнее время общаемся исключительно по телефону, а Бентли я не видел целую вечность.
— Я все бегаю, — объяснил Бентли, — скоро ноги отвалятся.
— На сей раз он прибежал из Западной Вирджинии, — сказал Мэннинг.
— Ну да, на дорогу выскочила собака, а потом в меня врезалось дерево, — заявил Бентли.
— Бентли сфотографировал чудовище, которое стояло посреди дороги, — продолжал Мэннинг, — перед тем как оно исчезло.
— Я теперь вник, — сообщил Бентли. — Оно засекло камеру и услышало щелчок. Они, ну, чудовища, не любят, когда на них что-нибудь наводят.
— Мы получили несколько сообщений о подобных исчезновениях, — сказал Уилсон, — Возможно, это своего рода защитная реакция, из-за которой солдатам не удается чего-либо достичь.
— Не скажи, — возразил Мэннинг, — Может, и не стоит их отлавливать? — Он расстегнул «молнию» на папке и достал пачку фотоснимков, — Взгляни-ка.
Он пододвинул Уилсону верхнее фото. Пресс-секретарь послушно взглянул, а затем сурово уставился на Бентли.
— Кого ты пытаешься надуть?
— Никого, — отозвался Прайс. — Камера не врет. Она всегда говорит правду, показывает, что есть на самом деле. Теперь ты знаешь, куда исчезают чудовища. Я снимал на высокочувствительную пленку…
— Но динозавры! — воскликнул Уилсон.
Бентли сунул руку в карман, извлек оттуда некий предмет и протянул его Уилсону.
— Вот стекло, — сказал он. — Увеличительное. Посмотри через него. Там их сотни. Где я, по-твоему, мог их щелкнуть?
Изображение чудовища было нечетким, слегка размытым, но в том, что на снимке запечатлен инопланетянин, сомневаться не приходилось. На заднем плане маячили три динозавра.
— Милые крошки, правда? — спросил Мэннинг, — Покажи их палеонтологу, он скажет точно, кто они такие.
Уилсон поднес к глазу увеличительное стекло и нагнулся над фотографией. Диковинные растения, одни похожие на пальмы, другие — на гигантские папоротники; диковинные существа — поодиночке, вдвоем, стадами. Какое-то небольшое млекопитающее притаилось под раскидистым кустом.
— Мы увеличили фон, — проговорил Мэннинг, — Показать?
— Нет, с меня достаточно.
— Мы порылись в справочниках по геологии, — прибавил Бентли, — и решили, что я заснял ландшафт мелового периода.
— Да, я знаю, — пробормотал Уилсон. Он снял трубку телефона. — Ким? Мистер Гейл у себя? Спасибо. Попроси его зайти ко мне.
— Они твои, — сказал Мэннинг, раскладывая на столе остальные снимки, — Мы, разумеется, опубликуем их, но сочли за лучшее сперва показать тебе. Ты думаешь о том же, о чем и я?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
