— Понятно. Гость стаба?
— Ага.
— Предъяви-ка своё вооружение!
— Да его и так видно. Нож, да пистолет.
— Вижу. Нож положенной длины, пистолет интересный. С глушителем должен быть?
— С ним.
— И где глушитель?
— В кармане.
Одновременно, лязгнули затворами три автомата. Двое бойцов наставили оружие на Сварного, а бородач угрожающе произнёс:
— Руки в гору. И не дёргайся.
Он принялся обыскивать, ничего не понимающего и растерянного рейдера. Найденный пакетик со споранами и горохом, вернул на место. Сняв с ремня кобуру и ножны, оставил только фляжку с живцом. Глушитель, также забрал. После стянул руки за спиной пластиковым жгутом и скомандовал:
— Шагай вперёд! И только попробуй дары применить! Будем стрелять без предупреждения!
Процессия прошагала до серого одноэтажного здания с красной табличкой у входа, на которой позолоченными буквами, была выведена надпись: «Комендатура». В вестибюле, за похожей на гостиничный ресепшн стойкой, сидел усатый брюнет в камуфляже «мультикам». При виде Сварного, он растянул рот в зловещей улыбке:
— Бандита поймали? Молодцы! Что он натворил?
— Имел при себе пистолет с глушителем! — отчитался бородач.
— Не иначе киллер!
— Да какой я киллер! — вспылил Сварной. — Я к Фиксу на банкет шёл!
— Будешь отвечать, когда я разрешу! — рявкнул дежурный. — С какой целью собирался использовать глушак?
— Ни с какой. Я всегда его таскаю.
— Зачем?
— Затем, чтобы тварей бесшумно валить.
— Каких тварей, ты собирался валить в стабе?
— Никаких. Я просто шёл к Фиксу на банкет.
— Предположим. Ты в курсе, что с глушаками, шататься по стабу запрещено?
— Нет. До меня такой информации, никто не доводил.
— Должен был предупредить дежурный «эсбэшник».
— Болт сказал, что можно ходить по стабу только с пистолетом и ножом. О запрете на глушитель — он ничего не говорил.
— Болт может и забыть, — заговорил бородач. — Тем более, он почти трезвым не бывает.
— Могу повторить всё сказанное мною — при ментате, — твёрдо сказал Сварной.
— Ладно, разберёмся, — подытожил дежурный. — Но пока, гость, придётся до выяснения посидеть в камере. Выводной!
Прибывший выводной, русоволосый мужчина лет сорока пяти, с ПП-2000 на плече, добродушно улыбаясь, проводил задержанного в подвальный этаж. Там он определил его в камеру-одиночку с минимальными, но удобствами, затем срезал жгут с запястий.
— Ты не расстраивайся, — успокоил он арестанта, замыкая на ключ толстую металлическую дверь. — Разберутся и отпустят.
Завалившись на жёсткий топчан, Сварной принялся размышлять о вопиющей несправедливости, в результате чего, приходится сидеть под замком. В томительном ожидании, прошло два часа.
Когда выводной открыл окошко в камере, рейдер вскочил, потому как решил, что его выпускают. Охранник же просто решил рассказать о последних новостях и пообщаться.
В комендатуру приходил Фикс. Он долго ругался с дежурным, требуя отпустить задержанного. Тот сильно рассердился и сказал, что вопрос об освобождении будет решаться утром. Фикс пообещал достучаться до Сябра и ушёл.
— Кто такой Сябр? — поинтересовался Сварной.
— Ты что, не знаешь? — поднял брови выводной. — Это же глава Карагача!
— Мужик, справедливый? Или как?
— Если честно — по настроению. Главное — против на него буром не переть.
— Охренеть, порядки…
— Ну так, не во всех же стабах демократия.
— Как в этой тюрьме насчёт кормёжки?
— Для тебя лично — никак.
— Это почему?
— Если бы ты был заключённый — то стоял бы на довольствии. А всего-лишь задержанных — кормить не положено. Только живец по необходимости.
— Что же, мне теперь с голода умирать?
— Ну, до утра не умрёшь. Или выпустят, или в разряд заключённых переведут.
— Ты умеешь успокоить.
— Это да. Я до попадания в Улей, в психотерапевтическом отделении работал.
— Доктором наук?
— Нет, охранником. Кстати, если у тебя есть спораны, то можно заказать ужин в доставке.
— Давай закажем.
Получив от задержанного три спорана, выводной удалился. Вернулся минут через пятнадцать. Взяв со Сварного слово, что тот не будет пытаться сбежать, открыл дверь в камеру. Косясь на сидящего на кушетке рейдера, начал выкладывать из термосумки на стол, термоса и пищевые контейнеры. Напоследок, вытащил бутылку водки, объёмом триста семьдесят пять граммов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А это нафига? — удивился задержанный.
— Ну, чтобы без сдачи было, — ответил выводной. — Тебе для аппетита, совсем не помешает.
— Не, мне сейчас, только алкоголя не хватает! Вдруг, сейчас дело моё будет решаться? А от меня спиртным разит?
— Дело твоё, только утром разрешится. Это я тебе точно говорю. А если не хочешь пить, можешь меня угостить.
— Ты же на дежурстве?
— Ну и что? Сябр разрешает нам грамм по сто для аппетита принимать.
— На дежурстве?
— Ну да.
— Офигеть! Сколько я по Улью мотался, никогда такого бардачного стаба не видел!
— Поверь мне, есть намного и хуже нашего.
— Не клевал вас ещё жареный фазан?
— Мы же на отшибе стоим. Да и местечко не завидное. Потому к нам никто и не лезет. Твари, те вообще редко появляются.
Исходя слюной от аромата, исходящего от открытого термоса, Сварной принялся накладывать в тарелку жаркое. Выводной молча устроился за столом и уже наливал водку, в откуда-то раздобытую хрустальную стопку. Пришлось делиться мясом и салатами, которых для одного человека, было слишком много.
За едой и разговорами, охранник «уговорил» всю бутылку и сидел довольный и раскрасневшийся. Наливая по кружкам чай, Сварной поинтересовался:
— Ты же должен меня караулить, а вместо этого сидишь со мной за одним столом. А если, я что замыслил плохое против тебя?
— Не, не замыслил, — мотнул головой выводной. — У меня один дар, определяет, грозит ли опасность от ближайшего человека. Если нет враждебности, то аура у него — зелёного цвета. Если есть угроза — красная, а иногда даже бардовая. Сейчас, когда я прищуриваюсь, ты выглядишь сплошным салатовым пятном. То есть, агрессии — ноль.
— Неплохой дар!
— Они и остальные отличные, но, не будем об этом.
— Не будем.
После позднего ужина, выводной собрал посуду в термосумку. Пожелав спокойной ночи, закрыл за собой дверь камеры на ключи. Задержанному больше ничего не оставалось, как растянуться на топчане и вскоре уснуть.
Рано утром, его разбудил скрежет ключа в замочной скважине. Охранник указал следовать за ним, по дороге предупредив, что делом будет заниматься сам Сябр.
Кроме вчерашнего дежурного, в вестибюле находился высокий грузный мужчина, на вид лет сорока пяти, одетый в десантный камуфляжный комбинезон. Постукивая пухлыми пальцами по кобуре с пистолетом Ярыгина, он посмотрел на задержанного тяжёлым взглядом серых, и немного мутноватых глаз.
«Тоже, что ли, квасит? — насторожился Сварной. — Повезло же мне со стабом! Так, хватит отвлекаться. Если сейчас мне объявят какой-нибудь приговор — буду прорываться к КПП. Благо, он недалеко. О своём снаряжении и оружии — придётся забыть. Буду довольствоваться трофеями…»
— Ну, шо глазки забегали? — Сябр неожиданно улыбнулся и, заговорил с ярко выраженным белорусским акцентом. — Наверное, представил самые страшные варианты?
— Не без этого, — согласился Сварной.
— Расслабься. Я поговорил с Болтом. Он подтвердил, что не предупредил тебя о глушителе. Так что, ты свободен, как стрекоза в полёте!
— Ну, спасибочки!
— У меня не балуй! Всё по справедливости.
— Если бы ещё «эсбэшники» да ментаты, не бухали на дежурстве — было бы вообще зашибись!
— Что? Что ты сказал?!
— Что порядок в стабе не на должном уровне.
— Так-с… Ну, если ты такой умный, то проваливай из моего стаба! Сегодня же! Нет, чтобы через час — духа твоего здесь не было! Чистоплюй залётный!
Сябр пинком открыл дверь, продолжая материться, зашагал к стоящему рядом с комендатурой, камуфлированному «Лендроверу».
