Глава 20 - Рита
Он не улыбнулся, не поздоровался, словно мы незнакомы. Собственно, я тоже не планировала с ним играть в старых друзей, отвела взгляд, будто меня интересовала игра и ребята, отбивающие мяч на площадке.
– Хочешь с нами? – предложил вдруг парень с татуировкой.
– Да, можно, – согласился Витя. Ну надо же, мимо кольца пройти не может что ли? Я насупилась, но тут же одернула себя – какая, собственно, мне разница? Хочет играть, пусть играет. И чего я озадачилась этим вопросом?
Шестаков закинул сумку под лавку, стянул с себя толстовку, на несчастные пару секунд оголив рельефные мышцы спины. К щекам тут же хлынула краска, пульс участился, я пару раз сглотнула и силой заставила себя перестать пялиться. А то еще подумает чего, ему повод не нужен для этого, там звезда во лбу.
Ната вернулась ко мне, подсела и тихонечко шепнула на ушко:
– Ты должна его забрать себе.
– Что? Ты чего несешь? – шикнула на нее я. Тем временем Шестаков уже поправил майку, скрыв загорелую после лета кожу. Он подошел к игрокам, что-то сказал им, показал жестами то ли комбинации, то ли указания, я не особо поняла, затем они начали играть.
– Ну хорошенький же, – пропела сладким голосом подруга. Я ткнула ее в бок локтем, поджимая губы.
– У этого “хорошенького” девушка есть, забыла? – прошептала, стараясь не смотреть на Витю. А он умудрился привлечь к себе внимание даже здесь, где и людей-то не было, ведь буквально через пару минут на лавку присели еще две девчонки. Начали шептаться, глазками стрелять в Шестакова. Меня аж передернуло, где-то внутри болезненно кольнуло.
– Не шкаф, подвинется, – засмеялась Краснова.
– Пошли отсюда.
– С чего это? – Ната устремила взгляд на площадку, где шла активная борьба. Уж как Витя умудрился зажечь этих ребят, одному Богу известно. И если до этого они еле передвигались, то сейчас умудрялись носиться вихрем по столь маленькой территории.
Вот блондин повел мяч в центр, обходя то одного, то другого игрока. И тут, словно из ниоткуда, вырос Шестаков, легким движением рук выхватил пас, путая соперника в тактике защиты. Все произошло молниеносно: Витя завел руку с мячом за спину, резким движением передав мяч товарищу по команде, сам же проскользнул мимо блондина, татуированный отдал ему обратно пас, и Шестаков, подпрыгнув, забил очко.
– Ура! – закричали девчонки, аплодируя. Даже Ната и та заулыбалась, расцвела вся. Господи, у этого парня энергетика что ли такая – всех девушек притягивать?
Не выдержав, я резко поднялась, дернула подругу, намекая на уход, но Краснова лишь повела плечом, не сводя глаз с игры. Вообще она не любила спорт, откуда такая заинтересованность? И снова болезненно кольнуло. Мне даже стало жаль Алену, ей, вероятно, приходилось постоянно ревновать Шестакова, он вечно в женском окружении крутился.
– Я домой, – заявила довольно громко. Думала, Наташа обратит внимание, а она лишь махнула рукой. Не знаю, на что рассчитывала подруга, однако я здесь задерживаться больше не планировала. Поэтому развернулась, обошла места для зрителей и пошла по узкой тропинке, ведущей с территории площадки.
Не успела я сделать и пяти шагов, как к моим ногам прилетел мяч. Он слегка коснулся пятки, но заставил моментально обернуться. Все смотрели на меня, даже незнакомые девушки, сидящие на лавке. И Витя. От его взгляда внутри заискрило, словно на спине завели ключик и толкнули, а я продолжала отчего-то сдержанно стоять, хотя все тело тянуло в направлении Шестакова.
– Романова, – подал неожиданно голос мистер Популярность. – Пас дашь? – смотря на его полуулыбочку, с которой он практически постоянно разгуливал по школе, я пришла к мысли, что Витя намеренно кинул мяч в мою сторону. Только зачем, непонятно.
Пас давать я, конечно, не планировала. Сперва! Потом вдруг подумала – а почему бы и нет? Это же всего лишь мяч. Наклонилась, подняла его с земли и направилась уверенной походкой к главному заводиле на площадке. Чем ближе подходила, тем жарче отчего-то становилось, будто на улице все летние сорок, а не осенние восемнадцать. Сердце разгонялось, в ушах отдавало его громыхание. Ноги меня почти не слушали, в них такая легкость возникла, и в то же время небольшая дрожь.
Зато Шестаков стоял абсолютно уверенный в себе: ладони в бока упер, притопывая ногой. Он не сводил с меня глаз, смотрел так, что казалось, по всему телу оставались ожоги. В какой-то момент мне даже подумалось, что время остановилось, люди вокруг испарились, только осенний ветерок касался губ, только его прикосновения обволакивали, затягивая в свои невидимые сети. Раньше я не замечала за собой подобной физической чувствительности. Странно, конечно.
Напротив Вити я остановилась, он протянул руки, сверкая довольной белозубой улыбкой. И надо было передать ему мяч, но мне почему-то захотелось сделать иначе, пусть и играть я не умела. Поэтому вместо спокойной передачи я кинула мяч через голову Шестакова, не особо целясь куда-то. Пас прилетел в щит, а затем с грохотом ударился об асфальт.
– Пожалуйста, – хмыкнула, – можно не благодарить.
– С такого расстояния и не попасть – плохо, Рита, плохо, – отшутился в привычной манере Витя.
– Я не умею играть в баскетбол, если бы потренировалась, спокойно бы попала.
– Вот как? – в глазах у Шестакова сверкнул огонек, словно он уже знал развитие событий и ждал их в каком-то предвкушении.
