Я никак не могу согласиться с В. М. Тарновским, что «привычный онанист всегда, без исключения, представляет различные болезненные уклонения относительно нормального полового акта». Это категорическое утверждение заключает в себе большую долю преувеличения.
Не все авторы разделяют высказанную выше точку зрения на роль онанизма в этиологии бессилия. Так, Задгер считает страх бессилия от онанизма ни на чём не основанным. Он не отрицает, что онанизм, практикуемый в течение целого ряда лет, понижает половую силу, но, по его мнению, люди, склонные к этому, в большинстве случаев обладают повышенной половой способностью, так что даже после значительного уменьшения их половой силы её остаётся ещё достаточно для выполнения супружеских обязанностей. При психоаналитическом лечении психических импотентов часто выясняется, что мнимые импотенты в действительности половые атлеты и более дееспособны в половом отношении, чем нормальные люди.
По Форелю, люди, предающиеся излишествам в онанизме, нередко делаются впоследствии дерзкими Донжуанами. Они могут быть, прибавляет он, такими же смелыми и физически ловкими людьми, как и другие люди.
Штекель идёт ещё дальше. Он утверждает, что онанизм никогда не бывает причиною полового бессилия. То обстоятельство, что столь многие онанисты импотентны, объясняется, по его мнению, тем, что они не могут найти удовлетворения в нормальном коитусе. Вследствие связанной с онанизмом фантазией он заменяет им половой акт. Штекель вообще считает, что вред усиленного онанизма очень преувеличивается. Он неоднократно наблюдал людей, усиленно онанировавших в течение ряда лет, даже в течение 50 (!) лет, и оставшихся совершенно здоровыми и вполне потентными. К Штекелю явился однажды с ничтожными жалобами субъект, онанировавший в продолжение 25 лет по 3–6 раз в день. Однако я считаю этот и подобные ему случаи исключениями, показывающими лишь, в каких широких пределах колеблется половая дееспособность и сопротивляемость мужчин.
Сторонники того мнения, что онанизм вреден для половой силы, также сообщают о редких исключениях в этом отношении. Так, по Фюрбрингеру и Куршману, в очень ограниченном числе случаев самый интенсивный онанизм может протекать без всякого вреда для духа и тела.
Само собой разумеется, что нельзя говорить о половом бессилии женщины, как это делают некоторые авторы, ибо от женщины при коитусе не требуется силы, а, следовательно, нельзя говорить и о бессилии. Онанизм может, однако, серьёзно влиять на ощущения женщины при совокуплении и даже на её отношение к таковому.
Если девушка до замужества предавалась онанизму, то она, по выходе замуж, может в брачной жизни не найти привычного ей удовлетворения. Как мы видели выше, она при совокуплении лишена возможности точно копировать свою форму онанизма в ритме, такте и силы. Поэтому она иногда вновь прибегает к прежнему способу полового удовлетворения в результате может произойти охлаждение супружеских отношений, ведущее к отдалению супругов друг от друга, а иногда и к разводу (Фельнер, Гентер и др.).
Лойману представляется весьма возможным, что вследствие очень частых и неестественных раздражений может значительно понизиться возбудимость центра, дающего у женщины высшее чувство сладострастия.
Робинзон не жалеет красок для описания онанисток:
«Они становятся совершенно бесполыми (асексуальными). Это они составляют наиболее неприятный тип угрюмых, брюзжащих старых дев. И многие из них остаются старыми девами и после того, как вступают в брак, потому что страдают преждевременной эякуляцией. Дело в том, что оргазм происходит у них почти одновременно с приближением к ним мужчины, после чего они его отталкивают, если не обладают достаточной силой воли для того, чтобы скрыть своё чувство. После оргазма дальнейший акт им делается отвратительным».
По Адлеру, онанизм является наиболее частой причиной недостаточного полового ощущения у женщины, диспарейнии. Таковы особые случаи, где имеются катаральные изменения слизистой оболочки половых органов, вызванные онанизмом, вследствие чего понижается чувствительность заложенных в слизистой оболочке нервных окончаний и потому усиливается диспарейния.
Роледер относится к разбираемому вопросу значительно сдержаннее. По его наблюдениям, значительная диспарейния появляется лишь после многолетнего чрезмерного онанизма, притом практиковавшегося чаще всего при помощи посторонних предметов. В этих случаях обычно имеется, как последствие онанизма, катар влагалища (незаразный). Половое влечение у этих женщин очень сильное. Предсказание в разбираемых случаях не особенно благоприятно. Такие женщины прибегают к нормальным половым сношениям лишь для разнообразия, притом иногда не с одним, а с несколькими мужчинами. Другими словами, среди этих онанисток с диспарейнией имеется немало нимфоманок. В большинстве случаев это — особы в возрасте за 30 лет, часто за 40 лет, поэтому легко дать им совет отказаться от онанизма и перейти к нормальным половым сношениям, но осуществить этот совет в силу указанного соображения значительно труднее.
Что касается изменения рефлексов у онанистов, то Фюрбрингер находил коленные рефлексы у онанистов всегда скорее повышенными, иногда в очень значительной степени. По его мнению, повышение коленных рефлексов имеет значение для диагноза онанизма. Я с этим не могу согласиться, так как повышение глубоких, а часто и кожных рефлексов регулярно наблюдается при неврастении независимо от причины, её вызвавшей. Повышение это может быть при неврастении, по Крафт-Эбингу, настолько значительным, что сопровождается в некоторых случаях клонусом коленной чашки. Напротив, Ренци считает характерным последствием эксцессов в онанизме отсутствие коленных рефлексов. Я лично затруднюсь установить здесь какую-нибудь закономерность. В одних случаях я находил значительное повышение коленных рефлексов, в других — резкое понижение их до полного исчезновения, при отсутствии органического поражения спинного мозга.
Впрочем, по Белицкому, всегда удаётся обнаружить коленный рефлекс у неврастеников соответствующими приёмами, даже в тех случаях, когда он резко понижен, как это бывает у неврастеников с крайне слабой и вялой мускулатурой.
По Бехтереву, более или менее постоянное явление у онанистов — повышение кремастерового рефлекса при механическом раздражении внутренней поверхности бедра, которое, по его мнению, зависит от частого подъёма яичек при семяизвержении и большого вследствие этого развития кремастера. Вместе с повышением и часто ранним развитием половой деятельности этот рефлекс представляется, по Бехтереву, у онанистов, несомненно, повышенным. Однако, в монографии Белицкого «Неврастения», вышедшей из клиники Бехтерева в 1906 году, повышение кремастерового рефлекса упоминается как одно из обычных явлений при неврастении вообще. Это вполне совпадает и с моими наблюдениями.
Во многих случаях половой неврастении у онанистов Л. В. Блуменау наблюдал повышение бульбокавернозного рефлекса.[29]
С течением времени наряду с явлениями общей неврастении могут возникнуть психические явления: боязливость, крайняя застенчивость, неловкость движений в присутствии других людей, которая может доходить до дрожи и расстройств координации. Мышечный тонус у таких больных уменьшен, отчасти вследствие этого понижено чувство собственного достоинства (Крафт-Эбинг).
В некоторых случаях онанизм и вообще дефекты в половой сфере являются непосредственным поводам для появления «боязни чужого взгляда». Это болезненное состояние, описанное Бехтеревым, состоит в навязчивом развитии аффективного состояния смущения и боязни при смотрении других больному в глаза, причём это аффективное состояние появляется или непосредственно при смотрении больному в глаза или же, что бывает, по-видимому, чаще, путём возбуждения навязчивой мысли о возможности обнаружить по глазам больного его ненормальное состояние (онанизм, половое бессилие и т. д.). У многих больных при постороннем взгляде появляются своеобразные ощущения неприятного характера в области глаз. Онанизм является для описанного состояния лишь непосредственным поводом. Само же состояние развивается на почве неблагоприятного наследственного отягощения.
Школа Фрейда относит вообще невротические расстройства и навязчивые состояния, наблюдаемые у онанистов, в значительной степени на счёт страха, который в раннем детстве в периоде онанизма детского возраста был включён в неделимую ассоциативную связь с самоудовлетворением (у мальчиков опасение кастрации, у девочек опасением того, что им отрежут волосы). Многие случаи истерии и навязчивых неврозов при анализе их оказываются психическим последствием этого инфантильного страха, который с пробуждением любви к определённому существу сочетается со страхом вследствие кровосмесительных фантазий при онанизме. Таким образом, чувство страха у взрослых онанистов составлено из инфантильного страха (страха кастрации) и юношеского (кровосмесительного) страха. Страх возникает в том случае, если половое возбуждение количественно не вполне отреагировано или качественно неадекватно отреагировано. В том и другом случае остаётся неиспользованный излишек возбуждения, который проявляется в страхе, или превращается в страх, или вызывает страх. Большинство людей реагирует страхом на неполное половое удовлетворение или на воздержание при сильном половом влечении. Появление страха, как последствие воздержания, нельзя считать специфическим для онанизма, так как в детском возрасте онанизм представляет собою адекватную форму полового удовлетворения. Специфическая этиология онанизма в страхе может наблюдаться лишь в той стадии, в которой адекватная и онанистическая деятельность не совпадают (Фрейд).
