Почему-то Дениса не сильно удивило, что первым, кого он увидел, очутившись за воротами госпиталя «Морского Змея», где в течении недели его готовили к новой жизни, была Айшат, бросившаяся к нему на шею с радостным воплем: — Какой же ты стал красивый!!!
— А раньше?! — строго вопросил Денис, но это у него получилось не очень — трудно проявлять строгость по отношению к прекрасной девушке, которую крепко сжимаешь в объятиях.
— А раньше ты был милый! — не растерялась Айшат.
— А теперь?
— А теперь и милый и красивый!
Этот содержательный диалог, вежливо кашлянув, прервал Ларз, который вместе с главврачом вышел его проводить (если бы Денис представлял какая это честь — мог бы и зазнаться):
— Дэн, деньги на карточке у тебя есть — пятнадцать тысяч корон — это премия за операцию по уничтожению Киль-аля, адрес гостиницы, где тебе снят номер — тоже в карточке. Так что, пока Шэф не воскреснет, наслаждайся жизнью. Надеюсь, Айшат не откажется побыть твоим гидом и покажет красоты Эстепоры.
— Не откажется, не откажется! — отозвалась девушка. Ее сияющие глаза говорили, что предстоящие служебные обязанности ее, мягко говоря, не тяготят!
— Пятнадцать тысяч корон, это много или мало? Я ведь ваши цены не знаю.
— Ну-у… если не купать цыганок в шампанском и не поить им лошадей, то достаточно.
Ответ Ларза Дениса удивил, но не поразил — он лишний раз убедился, что общение с Шэфом ни для кого безнаказанно не проходит.
— Пока! — улыбнулась магам Айшат, подхватывая Дениса под руку. — Мы пошли. — Денис вежливо поручкался с обоими магами и парочка отбыла в неизвестном направлении.
В броуновском движении пестрой толпы, заполнявшей Центральную Зону Отдыха Эстепоры, даже опытный оперативник Ларз Котен не смог бы распознать шестерку «теней», прикрывавших Дениса со всех сторон, но он знал — они есть, и находятся там, где надо. Кроме того, существовала секретная, последняя, практически непреодолимая линия обороны.
— Так что — никакого инструментального наблюдения нет? — удивился Танг.
— Одно есть — дятел. Напрямую передает изображение в дежурную виману отряда. Прямая аналоговая передача. Камера на дятле, приемник в вимане, так что… — Ларз замолчал, не окончив фразу — врачу не надо было долго объяснять, что вероятность того, что Центральный ИскИн что-либо сможет сделать, если информация, во-первых, не обрабатывается в Центральном Кластере, а, во-вторых, не цифровая, а аналоговая, равна нулю, ну-у… или близка к нулю — хотя… полную гарантию дает только страховой полис… а вот его-то как раз и не было!
*****
До чего же хорошо: яркое солнце, синее море, пальмы, беззаботная, веселая толпа, а самое главное — мимолетные касания: то упоительно упругая грудь, то не менее восхитительное бедро, как бы случайно касаются Дениса. Эти прикосновения вызывают сладкую дрожь и, наконец, он не выдерживает — разворачивает девушку лицом к себе и крепко обнимает. После затяжного поцелуя говорит:
— Айшат! Поехали в гостиницу! — Девушка в ответ распахивает и без того огромные, синие глаза, хлопает ресницами и удивленно спрашивает:
— Зачем?
— Чтобы я тебя не изнасиловал прямо здесь! — Айшат в ответ заливисто хохочет. Истинную причину ее смеха Денис поймет много позднее, а сейчас он надувается. — Ну-у… если ты не хочешь, — начинает бормотать он, с тоской замечая, что солнце тусклое, море серое, пальмы обернуты грязной ватой, а толпа унылая…
— Дурачок! — девушка быстро чмокает его в губы и снова солнце становится ярким, море синим, пальмы красивыми, а толпа веселой, — пошли! — Она хватает его за руку и тащит за собой.
— «В кусты!? — с веселым ужасом думает Денис, — а черт с ним в кусты, так в кусты! Надо же когда-то сделать это и в кустах!»
Но все оказалось несколько прозаичнее — большой одноэтажный павильон, смахивающий на типовую станцию метро и в нем, для усиления эффекта, эскалатор, правда, небольшой — метров на двадцать. Заканчивался спуск в большом круглом зале, от которого отходили восемь радиальных коридоров. Над каждым коридором светился разноцветный огонек: над шестью красный, а над двумя зеленый. В один из этих «зеленых» коридоров Айшат и потащила Дениса.
По обе стороны располагались двери, над которыми светились, как можно было догадаться, все те же красные и зеленые огоньки. Добравшись до первой двери, с приглашающим зеленым огоньком, девушка решительно завела туда Дениса. В крохотной комнатке из мебели была только кровать…
Как уже отмечалось, внутренний голос Дениса был большим поклонником Иоганна Фридриха Шиллера — рыжего Мастера из Марбаха. Не минула эта привязанность и самого Дениса: «Любовь и голод правят миром!» — всплыли в его голове слова великого романтика, после пары часов занятия этой самой любовью. Один голод был утолен, пришла пора утолить другой.
В «нумерах», как Денис обозвал заведение, обнаружился санузел, по размерам подстать комнатке — крохотный, но, вполне исправно выполняющий свои полезные функции и через пятнадцать минут наша парочка, счастливая, чистая, умиротворенная, но страшно голодная выбралась на поверхность.
— Куда идем?
— Без разницы, только поближе — а то я кого-нибудь сожру! — Денис кинул на девушку специальный, «людоедский» взгляд, вызвавший новый приступ смеха, восторг и абсолютно «логичный» отклик:
— Ты ужасно милый!
Свободный столик в море открытых кафешек нашелся моментально, и через десять минут крепкие, белые зубы вонзились в большие куски ароматного, хорошо прожаренного мяса. А еще через двадцать минут Денис допил последний глоток великолепного капучино, и совершенно осоловелый откинулся от стола.
Базовые потребности (любовь и голод) были удовлетворены, но тут же возникли новые: хлеба и зрелищ! Надо заметить, что человек вообще животное ненасытное — стоит ему заполучить желаемое, как он начинает хотеть еще чего-нибудь. Единственно возможный способ сделать человека счастливым более-менее надолго описан в древней притче про Бога, человека и козу. Если коротко, то смысл в том, что человека надо сначала сделать несчастным, а потом, когда он осознает в какое дерьмо вляпался, вернуть в исходное состояние. Вот тогда он и будет счастлив… но опять же, скотина этакая, ненадолго.
Насчет хлеба вопрос не стоял, а вот зрелища, в широком смысле этого слова, хотелось. Денис начал обозревать окружающий ландшафт, состоящий из таких же столиков, как их, и сидящих за ними людей. Тут же отметил новую, приятную особенность — если раньше, в эти три дня, до «Уловителя Душ», когда они с Айшат заходили в какую-нибудь общепитовскую точку, все мужское население тут же начинало бросать на нее взгляды разной степени жадности, в которых явно читалось недоумение: что ТАКАЯ девушка может делать рядом с ЭТИМ!? Теперь же, во-первых, в мужских взглядах, исчез немой вопрос, а, во-вторых, женская половина кидала на Дениса не менее жаркие взгляды. И это было приятно, черт побери!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
