«Не райд же на меня так подействовал, в самом деле?» — подумал Арибальд мрачно.
В следующий миг он обратил внимание на то, что снаружи уже довольно давно (да, собственно, с момента выхода из беспамятства) доносится непонятный шум. То ли тролли ревут в сотню глоток, то ли обезумевший дракон мечется у дворца. Поскольку дворец одновременно являлся космическим кораблем, звукоизоляция тут была превосходная, но в посадочном режиме все же не абсолютная. И тем не менее — если шум доносится сюда, в опочивальни венценосных, можно представить, что творится снаружи!
Арибальд указал пальцем в сторону окна.
— Это… давно?
— Вы о криках? — уточнила Фейнамиэль.
— Да.
— По-моему, они начались одновременно с тем, как вы потеряли сознание. Простите, я испугалась за вас и не сразу обратила на них внимание.
— Но что там происходит?
— Не знаю, Ари! Мне было не до того!
— Надо поглядеть в окно!
Арибальд решительно встал на ноги, на всякий случай приготовившись упасть обратно в кресло, если в глазах опять потемнеет. Но нет, внезапная слабость так же внезапно оставила его — на этот раз только тупая боль слегка толкнулась в виски.
«Йэнналэ, это уже становится привычным!» — с неудовольствием подумал Арибальд о боли.
Но до окна он дошел быстрым и уверенным шагом.
К сожалению, лучший вид из этого окна открывался на лоджии и галереи соседнего крыла (в режиме полета — инжекторы и ускорители маневровых двигателей). Только с самого краю, если приблизить лицо вплотную к прозрачному пластику, можно было рассмотреть небольшой клочок земли перед одной из опор корабля. В данный момент там было пусто, если не считать валяющегося без движений орка.
Пять минут, проведенные у окна, ровным счетом ничего не прояснили — в узкой просматриваемой щели так никто и не появился. Зато послышался новый шум — на этот раз из смежного помещения. А затем отчетливо вздохнул отпираемый дверной замок. Створки разошлись несколькими мгновениями позже.
Арибальд ожидал увидеть кого-либо из террористов, однако к его величайшему удивлению пожаловали эльфы-стражи. На мэтра с помощницей они почти не обратили внимания, кинулись дальше, в глубь опочивален. А следом вошел коммандер Ваминор. Лицо его было совершенно серым — видимо, от гнева.
Он молча прошествовал через зал и устроился в кресле, где недавно сидел Арибальд.
— Ва! — обрадовался Арибальд. — Что, вы наконец-то скрутили террористов?
В положительном ответе мэтр не сомневался ни секунды.
Однако Ваминору пришлось его удивить:
— Увы, Ари! — хрипло ответил коммандер. — Скорее все обстоит наоборот: они скрутили нас.
Лицо Ваминора было застывшим, словно театральная маска. Он поднял на Арибальда тяжкий взгляд, в котором преобладали усталость и безнадега.
— Ты тоже недавно валялся в обмороке? — справился он зачем-то.
Арибальд замялся:
— Ну… Было дело… Что-то мне с утра нехорошо.
— Не оправдывайся, — фыркнул Ваминор. — Не ты один. Это все они.
— Люди? — догадался мэтр.
— Да. Люди. Они перехватили управление орками, троллями и даже драконами. Половина моих эльфов перебита. Дворец блокирован, и не только наш. Хорошо хоть, почти все венценосные уцелели, хотя я, право, не понимаю, зачем люди позволили им уцелеть. Это крах, Ари, полный крах! Земля вновь принадлежит людям.
Словно в подтверждение, на галерею напротив окна откуда-то сверху рухнуло тело наездницы с биофака. Алого было очень много, и причиной тому была отнюдь не одежда.
У девушки отсутствовали правая рука полностью и правая нога до колена.
— Перехватили? — жалобно вопросил Арибальд. — Управление?
— Да, Ари. Перехватили. И виноваты в том твои любимые мнемографы и тот осел, который разрабатывал программы подавления интеллекта у низших рас. Ну и, конечно, твой рядовой Айвен, бездна его пожри! А началось все с сущей невинности: с того, что во время сеанса мнемозаписи этот твой Айвен вдруг связался с таким же пациентом из Ковентри. И все! Представляешь, все! Нас теперь вышвыривают с Земли!
— С Земли? — беспомощно переспросил Арибальд.
Ваминор вяло махнул рукой:
— Нам предъявили ультиматум. Либо мы улетаем, одномоментно, все и навсегда. Либо… нас уничтожат. Мы — это исключительно эльфы. Орки, тролли и драконы остаются.
— С людьми?
— Разумеется, с людьми! Люди же их освободили! Спасли от нашего тысячелетнего гнета! — в голосе Ваминора звучал нескрываемый сарказм, но преобладала все-таки горечь.
«О небо! — растерянно подумал Арибальд. — Сделай так, чтобы все это оказалось таким же обморочным бредом, как недавнее пробуждение в палате клиники…»
Но нынешний обморок отчего-то не желал проходить.
— Я не знаю, зачем им это нужно, — добавил Ваминор, устало откидываясь в кресле, — но напоследок они хотят поговорить с тобой. Особенно этот твой Айвен. Так что ступай к главному шлюзу.
Коммандер уронил голову на подголовник кресла и закрыл глаза.
Арибальд машинально покосился в сторону окна — труп наездницы никуда не исчез, да и рев троллей снаружи и не подумал затихнуть.
— Ари, — робко попросила Фейнамиэль. — Можно мне пойти с вами?
— Куда?
— К людям.
На некоторое время Арибальд погрузился в странный ступор, пытаясь поверить в происходящее. Потом глубоко вздохнул, сказал: «Пойдем, Фейна!» — и твердым шагом направился к шлюзу рест-сектора.
В коридорах дворца было полно трупов. Кое-где они просто лежали внавалку, особенно там, где сходились несколько коридоров. Эльфы и орки. Трупов людей видно не было. Фейна судорожно вцепилась в руку мэтра, и он вполне понимал помощницу. Даже ему, за тысячу с лишним лет повидавшему всякое, становилось не по себе от подобного зрелища. Чего же требовать от девчушки, которая не разменяла еще и вторую сотню лет?
У внешнего портала трупов было еще больше, причем снаружи стали попадаться и погибшие тролли. Остро воняло паленым мясом, пороховой гарью и выжженной землей.
Айвена он заметил сразу.
Бывший пациент стоял шагах в полуста от портала. Увидев Арибальда, Айвен как ни в чем не бывало помахал рукой, словно не было никакого побоища и не лежали вокруг сотни мертвых тел.
Чуть позади Айвена, припав окровавленным брюхом к земле, сидел крупный дракон-самец и неотрывно глядел на вышедших из корабля Арибальда и Фейну. Взгляд его желтых глаз с вертикальными зрачками был пронзителен и вызывал невольную оторопь. Но Арибальд пересилил себя; для этого даже не пришлось превозмогать слабость — она прошла, бесследно и окончательно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
