и в уставе прописано.
— А есть что продавать?
— Пока нет. Но как связываться с поставщиками?
— Какими?
Фельдмаршал впал в ступор.
— Значит так, Константин Георгиевич! — энергию горкомовца надо было направить в нужное русло. — Смотрите. Есть такой московский кооператив Исток. Его директора показывали по телевизору.
— Помню, помню. Первый советский миллионер. Тарасов кажется?
— Точно. Артем Михайлович. Он торгует компьютерами по всему Союзу. И не только ими. Медью, нефтью, всем подряд.
— Нет уже Союза, — Фельдмаршал тяжело вздохнул.
— Неважно. По СНГ. И там большой жирный кусок намечается.
— Я же сказал, что не полезу в криминал! Вы мне обещали!
— А и не надо. Пока просто разузнайте про Исток. Где они сидят, чем торгуют. Ассортимент, понимаете? Позвоните туда, как покупатель.
Я кивнул в сторону пачки газет, которая лежала у меня в кабинете на столе. Верхняя была открыта на разделе Реклама.
— Ну, разузнаю. Дальше что? Вы этого Тарасова в плен возьмете? Так у него, как вы это называете? А точно, крыша. Миллионером без нее не стать!
— По ящику говорили, что против него уголовное дело возбуждено и он срочно уехал в Лондон, — пояснил я. — Так что крыша у него протекла. Тут, в Москве, наверняка рулит какой-то заместитель. Раз уж фирма работает и реклама идет. А уж с ним-то мы справимся.
— Но это же бандитизм! — возмущенно посмотрел на меня бывший ответственный работник.
— Бандитизм — это когда цены за год в десять раз растут, — решительно отмел я его возражения. — А у нас цивилизованное рейдерство. На Западе этим налево и направо занимаются, и даже налоги с этого платят.
— Да? — искренне поразился Фельдмаршал.
Видимо, горкомовец не смотрел фильм Красотка. Там как раз Ричард Гир подобным и занимался. Что он там отжимал в перерыве между тем, как попехивал шлюх на рояле? Судовую верфь? Не помню. Ну ничего. Устроим премьерный показ для избранных сотрудников.
— Да! — передразнил я горкомовца. — Вы забыли, как сами вещали про дикий оскал капитализма? Так это он и есть! Вы же хотели заниматься бизнесом и зарабатывать, я подчеркиваю, очень неплохие по нашим голодным временам деньги. Так и занимайтесь, и зарабатывайте. Я вас уверяю, вы сделаете доброе дело. Эта контора без отца-основателя скоро пойдет ко дну. Пусть лучше на нас работает.
— Что нужно делать? — наморщил лоб Фельдмаршал, в голове которого бегунок на шкале законного и незаконного понемногу поехал в сторону красной зоны.
— Сделаем вторую доверенность якобы от Тарасова, поменяем подпись в карточке в банке, переманим сотрудников со всеми связями. И вуаля, бизнес наш.
Я планировал познакомить наивных советских кооператоров с таким явлением, как корпоративный захват.
— Так они же в милицию пойдут! — всплеснул руками бывший ответработник.
— А их там пошлют в суд, — пояснил я. — Спор хозяйствующих субъектов. Да у нас еще ни практики судебной нет, ни постановлений пленумов Верховного суда. Да в этом никто из судей вообще ни хрена не понимает. Кому там Тарасов поручил из Лондона рулить кооперативом — поди разберись. А если ментов еще простимулировать рублем… Улавливаете?
Лицо горкомовца просветлело.
— У меня друг — председатель лобненского суда. Каждую субботу на рыбалку с ним ходим.
— Подледный лов? — с интересом посмотрел я на него.
— И он тоже. Если тишком поменять юридический адрес Истока на Лобню… Они же там сто лет судиться будут.
— Ну вот, — одобрительно кивнул я, — начинаете соображать. Но нужен свой нотариус, который не побоится все оформить по-черному.
— Есть такой! — обрадовался Фельдмаршал. — Лев Степанович Гершинсон. Он эмигрировать из страны собрался. В Израиль. Так сказать, на историческую родину. Оформит все — комар носу не подточит. Не бесплатно, конечно.
— Не рассчитывал на такой подарок, — усмехнулся я.
— Фонды потребуются, — солидно намекнул Константин Георгиевич. — Представительские! Чтобы костер дружбы горел, туда все время нужно бросать дрова.
— Дадим, — кивнул я. — Вперед, фельдмаршал! Труба зовет. Но сначала разведка. Кто заместитель, кто главный бухгалтер. Хорошо бы достать образцы подписей на каких-то документах, прайс-листы, где склады. Прикинуть обороты.
— Помощники мне нужны. Одному такую операцию не провернуть.
— Ищите. Желательно каких-то отставников из органов.
— Хорошо, займусь.
Наш Фельдмаршал хотел было щелкнуть каблуками, но передумал и исчез, вновь обретя смысл жизни. Общение с власть имущими в роли подателя материальных благ — нет доли слаще для человека, подобного ему. Статус и связи нарабатываются просто по щелчку пальцев. Только успевай бросать чужие дрова в костер своей собственной дружбы с нужными людьми.
* * *
Спустя пару дней объявились ниишные беспредельщики. И получилось это так…
— Сергей Дмитриевич! — услышал я в трубку телефона сдавленный голос зама по хозчасти. — Тут люди какие-то пришли, руководство спрашивают.
— Ну, так вы и есть руководство, Иван Тихонович, — не понял я сначала.
— Это по вашей части, — загробным голосом произнес он, а я прикрыл трубку и крикнул пацанам, которые резались в карты.
— Шухер! Братва на терки подвалила!
Все тут же подорвались, а карты оказались отброшены в сторону.
— Ну так проводите их ко мне в кабинет, — совершенно другим тоном сказал я в телефон, глядя, как бойцы готовятся к долгожданной встрече. — Скажите, что я зам по безопасности на этом объекте.
Копченый и Карась дослали патрон в своих Макаровых, Штырь забил два двенадцатых с картечью в зверски изуродованную охотничью двустволку. А вот Китаец достал нунчаки, вызвав у меня приступ зубной боли. У нас тут что, разборка или кино с Джеки Чаном?
— Димон, дружище, я тебя заклинаю, — сказал я, едва сдерживая рвущийся наружу мат. — Убери эту хуету подальше!
Не удержался-таки, а ведь стараюсь отвыкать, работаю над собой. Вот придурок! Насмотрелся фильмов своих по видаку.
— Да ладно! — обиделся Китаец. — Классная же штука.
— Убери! — рявкнул я.- Сюда не клоуны придут. Делаем, как договорились. Налажаешь, я тебе эти зубочистки в жопу засуну. Просто сиди и молчи. Насилие только в крайнем случае! А ну, сделали приличные лица! Мы же в храме науке, балбесы!
Впрочем, последнее оказалось лишним. Те, кто к нам зашли, прилично выглядели, пожалуй, только на фото у елочки. Когда стишки Деду Морозу рассказывали. Два шкафообразных молодых человека
