Ней взглянул на меня искоса:
— Была ли она когда-нибудь, спокойная жизнь?
— Нет, но нам так казалось. Кианна тоже ведь думает, что все вокруг хорошо и надежно, что она под защитой Тии и Коса, и Бая, и Ксандра, и остальных.
— И под моей тоже, — сказал он. — Здесь она в безопасности, и еды хватает на всех. Ради этого я и иду на сделки. Вот так-то… — Он хлопнул меня по плечу, словно кого-нибудь из кормчих, поднялся и пошел прочь.
Я посмотрела ему вслед.
— Ты, мой царевич, неизмеримо ценнее любого хлеба и всех бобов в мире, — произнесла я, точно зная, что он меня не услышит.
Так Арен оказался у нас. Ксандр взял его в команду «Дельфина» и поручил ему заботу о Кассандре, пока тот не встанет на ноги. Лет им поровну, вряд ли они будут ссориться — характер у Кассандра спокойный, особенно сейчас, когда рана на ноге еще отнимает силы. Он, как и я, уже никогда не сможет бегать, но от гребца никто не требует легкой походки, ему важнее сильные руки и крепкая спина.
Вскоре после этого я, как обычно, пришла вечером в храм посмотреть на звезды вместе с Хри.
Огни города еще не начинали гаснуть, улицы казались многолюднее обычного. Я поделилась недоумением с Хри, тот в ответ улыбнулся.
— Взгляни на восточный горизонт, — показал он. — Видишь звезды над дальними холмами? Сегодня они не двинутся выше, но завтрашней ночью там, поднявшись из пустыни, взойдет холодный и ясный Сотис. Вступив на небо, он затрубит в охотничий рог, звук которого разнесется от края до края Черной Земли, и тогда Хапи, отворив сокровенные истоки Нила на Элефантине, освободит речные воды. Сорок дней Нил будет подниматься, заливая поля и даруя жизнь земле Египта. Завтра, в ночь восхода Сотиса, будет великое празднование. А в последующие пять дней наступят дни рождения богов.
— Я родилась в ночь первого восхода Сотиса, — проговорила я. — Так сказала Лида, она меня повивала.
Лицо Хри прорезала широкая улыбка.
— Чудесно! Дети, пришедшие в мир с восходом Сотиса, считаются в Черной Земле возлюбленными и избранниками богов — ведь они родились с ними в одну ночь. Владычица, назначив тебя к служению, подала тебе знак не несчастьем, а чистейшим звездным светом!
Я посмотрела на горизонт, где появится Сотис. В ночь перед тем как черные корабли пришли в Пилос, он горел тем же ясным и холодным светом, что и в ночь моего рождения.
С храмовой пристани раздались громкие крики, двор заполнился людьми. С крыши, где мы стояли, я увидела других жрецов: одетые в такие же, как у Хри, церемониальные одежды, они спешили к небольшому каменному зданию в конце причала.
— Что случилось?
— Нил поднимается, — ответил Хри. — Жрец, измеряющий по камням уровень реки, определил, что начался разлив. Хапи открыл свои воды! — Голос его на миг прервался от радости. — Вновь свершилось чудо, боги возобновили завет с Черной Землей!
Он коснулся ладонью моей головы.
— Завтра, дочь Вилусы, ты увидишь празднование, какого никогда не знала. Пусть ваш народ устроит пиршество, разделяя радость Черной Земли так же, как он разделял ее труды и опасности. Я пришлю вам вина и рыбы, пусть твой народ возликует, чествуя богов.
Ликование, по правде говоря, к нам никак не относится: мы не связываем почитание богов с восходом какой-то звезды. С другой стороны, отказаться от вина и рыбы, предложенных нам в дар, значило бы жестоко оскорбить Хри и наших хозяев, а праздник нашему народу не помешает.
Нея, конечно, пригласили на дворцовый пир. Он отправился туда еще до заката, гладко выбритый и умащенный, в белой складчатой юбке с поясом, скрепленным золотыми заклепками. Уходя, он улыбнулся мне, пока мы с Полирой пристраивали над огнем вертела для жарения рыбы. Уже ждали своего часа сладкие арбузы, и хлеб с медом, и мелко порезанные джутовые листья со взбитым яйцом, жаренные на плоских камнях и посыпанные козьим сыром. Я надела новый хитон — такой же, как и прежний, только не потрепанный от непрерывной носки.
— Доброй ночи, царевич Эней! — сказала я.
— Доброй удачи, сивилла! — улыбнулся он в ответ.
Через час из дворца прибыли носильщики с шестью огромными, высотой до пояса, кувшинами пива.
— Милостивая госпожа, — сказали они, — мы служим во дворце, царевич Эней приказал нам доставить сюда эти кувшины пива для вашего народа.
— Чтобы Ней вспомнил про пиво — уж будьте уверены, — сказал Ксандр, открывая ближайший кувшин и зачерпывая из него полную чашу пива. Он осушил ее одним глотком.
Я без слов посмотрел на него, затем поблагодарила носильщиков и отпустила их прочь.
— Ксандр! — возмутилась я, возвращаясь. — Тебе не приходило в голову, что пиво могло быть не от Нея? Мало ли чей тут умысел!
— Приходило, конечно, — сказал он спокойно. — Потому я и отпил сразу. Пока начнется праздник и пиво польется рекой — пройдет несколько часов, к тому времени как раз и выяснится, выжил я или нет.
— А если нет?!
— Значит, пиво выльете. И будете знать, что сказать Нею.
— Боги, богини и владыки земель! — не удержалась я. — Утопить бы тебя в Ниле, честное слово…
— А кому я должен приказать его испробовать? Баю? Косу? Кассандру? На мне проклятие Владычицы Моря, мне меньше терять.
Я стиснула зубы.
— Ксандр, в тысячный раз! Нет никакого проклятия!
— Да ладно, так я и поверил…
Разразиться отповедью я не успела: кто-то пришел с вопросами об угощении и устройстве праздника. Когда я обернулась, Ксандр уже сидел рядом с Косом — тот держал на руках Кианну, пока Тия помешивала в огромном котле вареные бобы.
— Вареные бобы, печеные бобы, тушеные бобы, — проворчала я себе под нос, — воистину Земля Бобов.
К тому времени, когда пришла пора начинать праздник, стало ясно, что с Ксандром ничего не случилось — он специально пришел обратить на это мое внимание.
— Прекрасный вечер, чувствую себя просто замечательно! — с намеком произнес он, садясь рядом и отламывая себе щедрый кус хлеба.
Я на него даже не взглянула.
Настала ночь, начали появляться яркие чистые звезды, усыпая весь небесный свод — и реку: с наступлением темноты берег Нила вверх и вниз по течению заполнился людьми, водная гладь покрылась мельчайшими светящимися точками. Я вышла на пристань, вглядываясь в широкий поток мерцающих на волнах огоньков.
— Что это? — спросил Ксандр, подходя и становясь рядом.
— Хри сказал, что здесь делают маленькие глиняные светильники в форме ладьи в честь Исиды и пускают их по воде. Чем дольше не погаснет огонек — тем более угодна жертва, такое считается добрым знаком. Те, что мы видим, зажжены здесь же, в Мемфисе, чуть выше по течению. А позже ночью сюда доплывут и те светильники, что пущены на воду в дальних верховьях Нила.
— Красиво, — сказал Ксандр. — Будто звездная река.
— Да, — ответила я. Он тоже не чужд этого волшебства, ему внятно прикосновение тайны. Во всем народе таких лишь двое — он и Ней…
Вслед за вечерней звездой Киферы над горизонтом поднялся Сотис. На речных волнах покачивались мерцающие огоньки, с ярко освещенного корабля, причаленного выше по течению, донеслись звуки музыки. Теплый ветер легко коснулся моих волос.
Я услышала, как позади нас Кос достал барабан. Вскоре раздался песенный ритм, гребцы повели мелодию. Тут же в их пение влился высокий мальчишечий голос, чисто и звонко парящий над музыкой. Арен! Оказывается, все эти годы он помнил слова, что поет наш народ в изгнании…
Ритм сменился, сильный и звучный голос Коса начал парную любовную песню, к нему присоединилась Тия. Я обернулась посмотреть. Белый хитон в отблесках пламени казался алым, ее богатый голос лился гибко и плавно, как морские волны. Она обращала песню к Баю: он сидел здесь же, с Кианной на руках, не отрывая глаз от Тии.
Песня отзвучала, в ритм вступили другие барабаны, начался танец — пока еще не хоровод, но легкий вихрь, раскрепощенная пивом круговерть гибких тел и ярких одежд.
— Пойдем танцевать! — Теплая рука Ксандра легла поверх моей.
— У меня не получится, я не умею.
— Я научу. — Он улыбнулся мне, легкий и радостный, близкий, как брат, и неведомый, как море.
Я на миг прикрыла глаза, не в силах смотреть на эту улыбку.
— С моей ногой не потанцуешь.
— Я тебя поддержу. — Он подхватил меня за талию, увлекая в водоворот пляски. Я и вправду почти не касалась земли изувеченной ногой.
Свет, и тени, и дурманящий вихрь танца, и не отпускающие меня руки Ксандра, и мои ладони у него на плечах… Я кружусь на одной ноге, с каждым оборотом он подхватывает меня, притягивает к себе гибким движением, чтобы снова завертеть в вихре. Улыбающиеся лица, смех и веселье вокруг…
После долгого кружения я оказываюсь лицом к лицу с Косом, который тоже ворвался в круг пляшущих.
— Жрица, малышка! Если кому и вытащить тебя в танец, то только Ксандру, я всегда знал! — Пахнущий сладким пивом, он подхватывает меня и снова увлекает в вихрь. — Будь с нами в радости, сивилла!
