— Муж много о вас рассказывал, — говорила она, при этом не смотря на собеседника. Эта манера ужасно раздражала. — Вы выглядите гораздо моложе, чем описывал мне муж.
— Что поделать, у каждого из нас свои недостатки. — Наташа с трудом удержалась, чтобы не ляпнуть, что-то типа «вы, например, выглядите много старше».
— Это верно, — важно согласилась Элоида, потеряв интерес к разговору, чем немедленно и воспользовалась Наташа.
— Господин маг, — при жене она не рискнула обратиться к нему по родственному «дядя». — Помните наш разговор про подсказки?
— За которые вы обещали полцарства? Как не помнить, — усмехнулся Гонс.
— Кажется, я получила одну такую. Скажите, почему мы все ищем драгоценности?
— Драгоценности?! Это вы о наследстве? Нашли время о делах, — вмешалась Элоида. — Милый, нам пора ехать.
— Да-да. — В гостиную важно вошла мадам Клонье. — Девочка моя, — обратилась она к Наташе. — Доставили твое платье. Элоида, попроси слуг проводить Наташу, чтобы она могла переодеться.
— Нельзя так баловать ребенка, — отозвалась та, махнув рукой слуге. — Мадам Клонье, это плохо для нее может кончиться.
— Порой я удивляюсь, что мой племянник нашел в этой вертихвостке, — вздохнула мадам Клонье. — Наташа не обращай внимания на нее. Из-за нее мы с племянником так долго и не общались.
Любоваться новым нарядом времени не оказалось и Наташа, только мельком взглянув на себя в зеркало, выскочила на улицу и сразу столкнулась с магом.
— Вы великолепны, — восхищенно выдохнул он.
— Наверное, — рассеянно отозвалась Наташа. — Так с чего мы решили, что искать надо именно драгоценности?
— Вы неподражаемы, — расхохотался Гонс. — Первый раз вижу девушку, у которой дела важнее обновки!
— Что случилось, дорогой?
— Ничего. Одну минуту, деловой разговор. — Отвернувшись от жены, он кивнул девочке. — Вы же тоже не спорили. Если Лориэль посетил квартал ювелиров…
— То это вовсе не говорит о том, что покупал он там драгоценные камни. Откуда этот стереотип? Что, неужели в этом квартале одни ювелиры?
Маг уже не смеялся и всерьез обдумывал новую информацию.
— Но что можно купить за девятьсот тысяч деж?
— И куда эти девятьсот тысяч делись потом? Помните, я уже задавала этот вопрос? Почему мы отбросили самый очевидный вариант? Денег этих в Моригате уже нет. Они покинули не только город, но и остров сразу после сделки… Аслунд, скажите, чем вы собираетесь заниматься после того, как мы приедем на бал?
Аслунд как раз в этот момент подавал девочке руку, чтобы она могла забраться в коляску. Наташа одной рукой чуть приподняла длинное платье, а второй оперлась о поданную руку Аслунда. Вопрос застал его врасплох, и он чуть замешкался.
— Я должен провести вас в парадный зал, а потом присоединиться к остальным слугам в служебной части дворца.
— А-а-а. Это, наверное, весело.
Аслунд состроил такое лицо, что девочка невольно улыбнулась.
— В таком случае, вы не сильно огорчитесь, если я попрошу вас кое о чем?
— Слушаю, госпожа?
— Я знаю, что в вашем порту регистрируются все приходящие корабли и, тем более, караваны. Вы можете узнать, уходил ли пятнадцатого апреля — за день до смерти Лориэля, какой-нибудь корабль или караван после семнадцати ноль-ноль… — Девочка задумалась. — Нет. Именно караван. Узнайте, сколько таких караванов было и сколько времени они находились в Моригате.
— А почему все же только караваны, а не корабли? — удивился слушавший разговор Гонс. — И почему только пятнадцатого? Караван мог уйти и шестнадцатого и семнадцатого.
— А вы бы поплыли обычным пассажиром на простом корабле с чемоданом, набитым миллионом деж?
— Гм… — Гонс крепко задумался. — Если только с очень надежной охраной.
— Вот именно. Любой человек не рискнёт путешествовать с таким грузом, не обеспечив себе надлежащую безопасность. Значит, это был именно караван. А если бы караван отплывал после смерти Лориэля Гринвера, то тот, кто заключал сделку с ним, непременно об этом сообщил бы. Лориэль, конечно, мог попросить держать сделку в тайне, но смерть сенатора республики не та вещь, с которой стали бы шутить. Тем более имея такую сумму в качестве платежа. Тот, кто продавал товар, не стал бы так рисковать. Он же не мог быть уверен, что их сделка не откроется так или иначе. Не один же он там. И наверняка не один человек получил деньги. Зато, если станет известно, что этот человек промолчал о договоре с Лориэлем… как вы думаете, сможет он после этого спокойно вести дела в Моригатской республике? Так что молчание может для него обойтись очень дорого.
— Логично, — вынужден был согласиться Гонс.
— Но госпожа, — заговорил Аслунд, — Скоро праздники, кто останется в архиве работать?
Гонс сунул в руку слуге портмоне.
— Здесь десять деж. Полагаю, за эту сумму служащий архива согласится ненадолго задержаться на работе.
— Конечно, господин. Госпожа, будет исполнено. Как только провожу вас.
— Дорогой, долго вы еще там? — раздался недовольный голос Элоиды.
Гонс обернулся и махнул.
— Наташа, встретимся на балу. — Он соскочил с подножки и дал возможность кучеру выехать со двора. Следом выехала коляска с мадам Клонье.
Коляски выкатились на громадную площадь, на которой терялось даже весьма немаленькое здание сената. В этом месте города девочка еще не была и теперь во все глаза смотрела по сторонам. Саму площадь со всех сторон окружали величественные здания: главное в центре Сенат; с левой стороны Совет Магов; справа Адмиралтейство, о чем ей и рассказал Аслунд. Тут внимание девочки привлекли странные колеса, установленные на железных подпорках. Такие вещи девочка видела в исторических фильмах — фейерверки. Тоже, наверняка, с использованием магии, а не пороха. Или все-таки порох? Впрочем, какая разница?
В центре площади возвышался высоченный столб, на котором с трудом можно было разглядеть фигуру человека. Девочка вспомнила, что Гонс что-то говорил о покровителе города и республики. Наверное, он и есть. Уточнять у Аслунда не стала.
Коляска покатила по краю площади, где, судя по всему, специально были оставлены подъездные пути. Вот она остановилась напротив главного входа. Тотчас соскочил Аслунд, раскрыл дверцу и помог сойти девочке. Коляска, ни на секунду не задерживаясь, покатила дальше. За Наташей уже шли Гонс с женой и слугами, впереди величественно шествовала мадам Клонье, изредка кому-то чуть кивая. Девочку, разглядывавшую всю эту величественную публику, начало трясти. Только огромным усилием воли ей удалось взять себя в руки. Словно почувствовав ее волнение, мадам Клонье чуть притормозила, и Наташа поравнялась с ней.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
