Он вошел в квартиру со всем висящим на нем хозяйством, бросил на пол чемодан — в нем все равно не было ничего хрупкого. Маринка, продолжавшая висеть на нем, плакала. Ее он тоже пристроил на пол, отстранил от себя, стал разглядывать. В мире происходило что-то странное. В прошлый раз она была на голову ниже его, сейчас — на полголовы. Что будет в следующий раз, когда он посетит родные пенаты? Девочка-достань-воробушка?
— Здравствуй, родная… — Он снова ее обнял, прижал к себе, зарылся в густых волосах, вдыхая родные запахи.
— Ну, все, теперь я тебя не отпущу, — шумно выдохнула Маринка. — Приехал — так приехал. Отключаем все доступные средства связи, включая Интернет, теперь ты мой…
— Слушаюсь, моя командующая, — прошептал он. — Надеюсь, ты не придумала ничего экстраординарного?
— Придумала, — потупилась дочь. Поколебалась и, наконец, решившись, подняла голову, уставилась на него ясными светло-серыми глазами: — Я тут вот что подумала, пап… Тебе нужна женщина. На постоянную основу. Желательно, проживающая в нашем городе. Понимаешь, о чем я?
— Эй-эй, минуточку! — заволновался Вадим.
— Помолчи, пожалуйста, — сказала Маринка. — Я не глупая, понимаю, что маму не вернуть, а жить надо. Это естественный процесс. Тебе нужна женщина — если угодно, жена. Она не заменит тебе маму, а мне — тем более, но это надо сделать. Так дальше жить нельзя. Только так ты сможешь больше времени бывать дома. Я уже все продумала…
— Слушай, ты, неизвестная доброумышленница… — Он машинально заглянул в комнату — не спряталась ли там какая-нибудь невеста.
— Не волнуйся, там пока никого нет, — успокоила его Маринка. — Ты должен подготовиться. Это хорошая женщина, мать моей подруги. Ей всего-то тридцать три. Учитывая твои преклонные тридцать восемь, это очень неплохо, согласись? Сегодня вечером мы всей толпой встречаемся у нас дома. И попробуй потом сказать, что она тебе не понравилась. Сейчас я покажу тебе фотку.
Она убежала в комнату, быстро вернулась, сунула расстроенному отцу планшет, пролистала пальчиком до нужного снимка, где были запечатлены мать и дочь крупным планом. Вадим почувствовал, как где-то в глубине рождается смех. Только бы не рассмеяться вслух, а то еще подумает не то. Женщина как женщина, хорошая улыбка. Дело в другом — родная дочь натерпелась такого, что превращается в сваху. С одной стороны, это грустно… Маринка усердно подносила к его глазам планшет, смотрела на реакцию. Глупая она еще. Впрочем, ладно, ничего страшного, начал успокаивать себя Вадим, дело житейское, прорвемся. Это еще не самое страшное, что случалось с ним в жизни…
