Подбегаю к окну, ощущаю, как сбивается дыхание и на губах появляется глупая довольная улыбка. Так и думала! Кирилл сказал, что не обещает точно, сможет освободиться или нет. Но я почему-то наверняка знала, что он из кожи вон вылезет, но обязательно приедет.
Глава 25
* * *
Жанна Леонидовна провожает меня на веранде. Машет рукой, улыбается. И улыбка эта хитрая и загадочная, будто Анина мать что-то подозревает. О нас с Кириллом. То, чего на самом деле нет. Уже нет.
Самсонов ждёт меня в машине. Опускает стекло, смотрит, как я поднимаюсь по ступеням.
— Минутку, ладно? — прошу его. — Я только бутерброды возьму с собой! И компот.
Он недовольно качает головой, но ни слова не вставляет поперёк. Дорога у нас пусть и не такая дальняя, но неизвестно, как всё пойдёт. Калиновка большая, вдруг мы заблудимся? Возможно, семью Кузнецовых придётся долго искать. Там не окажется кафешек и ресторанов. И что же нам делать? Голодать? Тем более Кирилл не завтракал. Во всяком случае, точно не дома.
Прихватив с собой контейнеры с едой и сумочку, выбегаю на улицу и забираюсь на переднее сиденье автомобиля. Кирилл тут же выезжает со двора и закрывает ворота.
У меня чудесное настроение, я улыбаюсь. Пульс то и дело частит от предвкушения скорой встречи с сестрой. И небольшого, но всё-таки путешествия. Я никуда не езжу и нигде не бываю. Лишних денег нет. Дом-работа-учёба. Когда Серёжа жил в Москве, он всегда вытаскивал меня куда-нибудь прогуляться, но эти прогулки ограничивались лишь чертой города.
За окном мелькают поля, дома и деревья. Спустя полчаса монотонной езды начинает клонить в сон. Я зеваю, прикрываю глаза. Подремать, что ли?
— Скажи мне, откуда у тебя столько сил? — спрашиваю у Самсонова. — Вчера вернулся поздно, потом мы долго не спали. А утром встал раньше меня и спустился в спортзал.
— Разве ты дала мне поспать? — усмехается Кирилл. — Всю ночь теснила к краю и громко храпела на ухо.
Открываю глаза и легонько толкаю его кулаком в плечо.
— Я не храплю! Что за чушь?
— В следующий раз на видео сниму. Не забыть бы.
И опять этот «следующий раз»! Кобель он, вот и всё. Пусть и душа за него болит, и сердце ускоренно бьётся, когда он рядом.
Я стараюсь повернуть разговор в другое русло. Во-первых, потому что действительно не храплю и слова Самсонова мне неприятны, а во-вторых, потому что до Калиновки остались считаные километры. Вот мы уже сворачиваем с загородной трассы и едем по убитым дорогам со здоровенными ямами. Нас подкидывает на месте.
— Я не знал, что у тебя столько родственников, — сообщает Самсонов, рассматривая незнакомую местность.
— Ага, жениться надо на сироте, Кирилл. Оплошал ты.
— Не то слово.
— Вообще-то бабушку случайно получилось забрать в Москву. Переехала не потому, что боялась за своё здоровье, а чтобы поближе к Майе. Она её любимая внучка.
Я пожимаю плечами и закусываю нижнюю губу.
Иногда обидно становится, особенно когда бабуля нас сравнивать начинает. Майя хозяюшка, умница, отличница, талантливая, в прекрасном здоровом весе. А я — дырявая голова и тощая шпала, которая не умеет как следует убираться и готовить. Хочу, чтобы бабушка меня тоже любила. Просто так.
— Показать тебе, как Майя рисует? — предлагаю Кириллу погодя секунду.
— Давай.
Я открываю телефон, нахожу фотографии картин сестры. Бесспорно, она талантлива. И несмотря ни на что, я беспокоюсь и люблю её. Хочу дать всё, что в моих силах.
Кирилл отводит взгляд от дороги, смотрит на экран телефона. Я листаю, а он одобряюще кивает.
— Замечательные работы. Ей бы в Краснопресненскую худшколу.
— О, там огромный набор, я узнавала. Зачислять на будущий год начинают с зимы, а сейчас, на секундочку, лето.
— Разберёмся, — кивает Самсонов. — Нам бы для начала мебель купить для твоей сестры.
— Не нам, а мне. Куплю с будущей зарплаты. И ремонт косметический сделаю в квартире.
Автомобиль попадает в очередную глубокую яму, я едва не впечатываюсь в лобовое стекло.
— Человек! Вон человек! — указываю пальцем на седовласого дедулю, идущего вдоль дороги. — Надо спросить у него адрес Кузнецовых.
— Сиди, — командует Кирилл, остановившись на обочине.
Он выходит на улицу, окликает местного, долго что-то объясняет ему. Достав из кармана пачку сигарет, угощает дедулю и сам закуривает. Меня до дрожи бесит, что Кирилл взялся за старую привычку, но… он делает это так красиво, что удержаться и не рассматривать его в этот момент просто не получается.
Проходит пятнадцать минут, как Самсонов болтает с местным. Я изнываю от нетерпения! Дедуля решил ему рассказать всю свою биографию или что?
Открываю дверь автомобиля, но Кирилл машет, чтобы не выходила, тем самым всё сильнее распаляя мой интерес.
— Сколько можно ждать! — возмущаюсь я, едва Самсонов садится на водительское место. — Ты узнал, где живут Кузнецовы?
— Да, в конце улицы. Багряная, восемь.
— О-о! И ради этой информации ты столько времени проболтал с дедулей? Надо было мне выйти, я бы живее его разговорила.
Кирилл усмехается и не отвечает. Было что-то ещё, о чём он не хочет рассказывать?
Я пищу от радости, заметив на углу одного из дальних домов табличку с нужным адресом.
— Останови, Кирилл! Теперь я пойду.
Самсонов глушит двигатель, позволяет мне выйти из салона.
Спрыгнув на землю и оглядевшись по сторонам, начинаю красться сквозь колючие кусты малины прямо к высокому забору из камня.
Обернувшись назад, замечаю, что Кирилл заинтересованно на меня смотрит. Складывает руки на груди, опирается бёдрами о капот. Готовится к представлению?
Я специально оделась в удобную одежду — короткие шорты, футболку и кроссовки. Для того чтобы перелезть через ограду и как следует рассмотреть, с какой целью Кузнецовы взяли под опеку столько детей.
— Что ты делаешь, малыш? — спрашивает, не выдержав, Кирилл.
— Как что? Пытаюсь увидеть Майю.
Ухватившись рукой за
