По данным Н.А. Прохорова, ополченцы в Химози продержались до темноты, отбивая многочисленные атаки противника, а потом вырвались из окружения, но не на север, а на юг. И в конце концов часть людей смогла выйти к своим. В самом городе, как утверждает противник в своем донесении, ему удалось быстро опрокинуть арьергард отступавших из Красногвардейска. Трудно сказать, насколько это соответствует действительности. Известно, что в качестве заслона в Красногвардейске была оставлена группа прикрытия А. Григорина, разведчика 267-го батальона.
По заявлению противника, в захваченных блиндажах найдены мертвыми армейский комендант и комиссар 42-й армии. Кто конкретно имеется в виду, не совсем ясно, но штаб 42-й армии потерял несколько человек в ходе боев за Красногвардейск и в последующие дни. В плен попал и А. Григорин. Он был повешен через несколько дней.
Утром 489-й полк доложил, что противника в Красногвардейске нет, 490-й полк также доложил об отступлении противника из Красногвардейска. Поэтому 489-й полк должен был продвинуться через Красногвардейск от кладбища до его северной окраины. После ожесточенного боя на окраине (так говорится в донесении, это могли быть отставшие ополченцы) полк ворвался в город и около 2 часов дня достиг Иваново.
В это же время 469-й полк получил приказ захватить мост через Ижору, соседка, 6-я танковая дивизия, в этот момент должна была зачистить от противника участок у Верево. Полк перешел в наступление в 12 ч. 30 мин., к 13 ч. 25 мин. мост был захвачен. Полк получил приказ продвигаться на Онтолово. К этому времени 490-й полк окончательно овладел Иваново. В дальнейшем 469-й полк с танковым батальоном должен был направиться в район Пушкина, 490-й полк с двумя дивизионами артиллерии имел самостоятельную задачу – зачистить участок у Ижоры, 489-й оставался в резерве у Иваново.
Захват Красногвардейска серьезно облегчил положение немецких войск под Ленинградом, ведь высвободились силы целого армейского корпуса. Правда, одна из его дивизий продолжать наступление оказалась не в состоянии. Речь идет о дивизии СС, чьи подразделения сутки приводили себя в порядок после боев. Дивизия в полном составе до 23 сентября в боях так и не участвовала. Захват крупного узла дорог позволил перебросить тяжелую артиллерию на участок 38-го корпуса 18-й армии. Однако задержка в пять дней самым серьезным образом сказалась на ходе всей операции под Ленинградом. Фактически именно это заставило противника отказаться от использования основных сил 6-й танковой дивизии для наступления на Пулково или Пушкин. Ведь подошел срок начала переброски подвижных частей в состав ГА «Центр». Да и потери у противника оказались весьма значительными.
Несмотря на тяжелые потери, бойцам 267-го батальона удалось вырваться из окружения. Батальон по списку потерь потерял 784 человека только пропавшими без вести, но, видимо, это не точные данные. Г.А. Багиян оценивает потери убитыми и ранеными примерно в 500 человек, но, скорее всего, большая часть раненых оказалась в списках пропавших без вести. 2-я гвардейская дивизия народного ополчения понесла очень большие потери, ее остатки отошли к Пушкину. О судьбе 126-го отдельного пулеметно-артиллерийского никаких дополнительных сведений обнаружить не удалось. Бойцы 276-го батальона также в своей массе погибли или попали в плен. По немецким оценкам, они взяли в плен в основном за 13 сентября около 1 тыс. человек. В утреннем донесении в разведотдел 50-го корпуса сообщалось, что взято 770 пленных.
Что касается потерь противника, то в нашем распоряжении имеются ежедневные сводки в штаб 4-й танковой группы. Только по этим сводкам дивизий 50-го корпуса потери составляют:
– по дивизии СС: 212 человек убитыми, 647 ранеными, 95 без вести пропавших;
– по 269-й пехотной дивизии: 153 человека убитыми, 623 ранеными, 72 без вести пропавшими.
В целом потери корпуса составили 368 человек убитыми, 1290 ранеными, 161 пропавший без вести. Потери 6-й танковой дивизии за 9—13 сентября составили 110 человек убитыми, 444 ранеными, один человек пропал без вести. Вплоть до 13 сентября потери штурмовавших Красногвардейск частей 4-й танковой группы составляли большую часть потерь в ходе наступления на Ленинград.
Оценка, которую дал действиям на Красногвардейском рубеже Г.К. Жуков в своем разговоре с Б.М. Шапошниковым, была явно несправедливой: «На Красногвардейском УР уровские части и гвардейские части серьезно не дрались, так как противник, прорвавшись перелесками, обошел части с фланга и с тыла, и под воздействием обхода противника 3-я дивизия полностью разбежалась. 2-я дивизия разбежалась частично. И вот в эту зияющую дыру устремился противник»[107].
Г.К. Жуков, намеренно или нет, путает участок у Сквориц, где, как показано выше, противник действительно прорвался относительно легко, и бои у Красногвардейска, где противник вынужден был вести тяжелые бои, прорывая укрепленные позиции.
Как видно из описания боев, немцы как раз на участке у Красногвардейска сделали ставку на быстрый прорыв укрепленных позиций в лоб. Но из этого ничего не вышло. Ополченцы дрались буквально до последнего патрона. Та поистине гигантская роль, которую сыграла оборона Красногвардейска в сентябре 1941 г., станет понятна только после войны. Ни в документах фронта, ни в составленных на их основе оперативно-тактических очерках об этом не будет сказано ни слова. Да и послевоенная военно-историческая литература тоже будет молчать об этом. Тем не менее молчание не означает, что этих событий не было. Голоса тех, кто выжил, зазвучат уже в 80-е гг., а А.П. Крюковских к 1989 г. подготовит первое и практически единственное на данный момент исследование, посвященное обороне Красногвардейска.
Заключительными аккордами боев у Красногвардейска были действия 6-й танковой дивизии и 269-й пехотной дивизии. В течение 14 сентября 6-я танковая дивизия продолжала окружение противника, зачищая территорию северо-западнее Красногвардейска, у района поселка Тайцы. Также 6-я танковая дивизия установила локтевую связь с 269-й пехотной дивизией севернее города. Неподдельное удивление у противника вызывали возведенные вокруг Ленинграда укрепления.
Из событий в течение дня следует выделить следующее. Дело в том, что Э. Раус в своих мемуарах описывает танковый бой своей дивизии с целой колонной КВ. Эти события отражены в ЖБД дивизии в событиях за 14 сентября.
Вот как описывается это в документах:
«В 15.15 наблюдалось приближение большой группы танков с северо-востока и по Пушкинскому шоссе. Навстречу был послан 1-й батальон 11-го танкового полка <…>. В усиленном 2-м батальоне 114-го полка были обе 88-мм зенитки, которые оказались очень эффективными против танков.
<…> Танки противника остановились перед болотами по обе стороны дороги. Около 15 танков открыли оттуда огонь по усиленному 2-му батальону 114-го полка. Из-за болот наша атака не состоялась. По договоренности право атаковать было предоставлено 1-й танковой дивизии, которая могла нанести фланговый удар». Таким образом, встречный танковый бой не получился.
Затем 1-я танковая дивизия нанесла удар с фланга, и советские танки отошли. Часть советских танков, которая вклинилась в боевые порядки 6-й танковой дивизии, также вынуждена была отойти. Дивизия выводилась в резерв корпуса. Возможно, именно то, что 6-я танковая дивизия вынуждена была вести длительные и тяжелые бои у Красногвардейска, было одним из решающих факторов в том, что немецкое наступление на Ленинград потерпело неудачу. Именно 6-ю танковую дивизию первой вывели из-под Ленинграда.
Наступление 490-го полка 269-й пехотной дивизииПолк в течение 14–17 сентября действовал отдельно[108]. Именно ему предстояло поставить точку в истории существования Центрального сектора. Ночь с 13 на 14 сентября полк провел в селе Горка. О характере советских укреплений вдоль берега р. Ижора немцам ничего известно не было. Утром командир 3-го батальона провел рекогносцировку, затем ударные группы перешли в атаку против позиций восточнее дер. Горки. Там все еще находились подразделения 270-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона. За очень короткое время штурмовыми группами с помощью кумулятивных зарядов был уничтожен один дот ополченцев, второй был уничтожен, после того как артиллерия подавила советскую батарею у Вилози. Уничтожение второго бункера было проведено около 16 часов, потом были обнаружены еще два дота к юго-западу у Вилози. Оба дота были уничтожены силами штурмовых групп, что обеспечило продвижение 3-го батальона в направление высоты северо-восточнее Вилози.
Атаку на эту высоту отложили на следующий день, 15 сентября. Днем 15 сентября последовала еще одна задержка до полудня, так как была необходима разведка местности у деревень Лукаши и Корпикюля. В ходе проведения разведки одна из разведгрупп попала под огонь, который велся из дотов и с укрепленных позиций, которые были обстреляны немецкой артиллерией. Атака на высоту началась во второй половине дня и велась силами пехоты с приданными штурмовыми отрядами саперов. Доты на высоте прижали немцев к земле огнем. Их попытались подавить огнем из гаубиц, но даже обстрел прямой наводкой не дал результата. Это повторилось еще раз, но под прикрытием огня артиллерии немецкая пехота ворвалась на позиции. Немцы отбили контратаку небольшой группы бойцов 270-го батальона, а также уничтожили доты на высоте с помощью кумулятивных зарядов.
