Эви наблюдала за всем, чувствовала, как они все борются за Романа, на мгновение икнула от страха, что не успеет вовремя измениться. Что они не смогут удержать своего короля.
А затем с медленно нарастающей уверенностью почувствовала это. Словно некий пазл встал на место, словно кто-то услышал ее безмолвные мольбы и ответил.
Словно все ее мечты осуществились мгновенно. Казалось, что каждая история, которую она когда-либо писала, вдруг сбылась. С замешательством, от которого покалывало пальцы на руках и ногах, Эви медленно прекратила пить и отстранилась. Затем убрала руки с груди Романа и выпрямилась.
Король вампиров, во всей своей широкоплечей красоте, дрожал в объятиях собственных приспешников. Теперь Эви ощущала его силу еще сильнее, словно живую дышащую сущность. Роман окатил всех присутствующих яростью и в тоже время всей силой собственнически обернул Эви, словно не хотел, чтобы она отстранялась.
Но теперь у нее имелась собственная сила. Эви уверенно чувствовала, как вокруг нее нарастает магический кокон, такой же как вокруг Романа. И эта врожденная магическая сила позволила ей отстраниться, создавая достаточно пространства, чтобы Дэвид мог отпустить своего короля.
Роман на мгновение залип красным полыхающим взглядом на Эви. И вампиры, удерживающие короля, одновременно отпустили его и сделали шаг назад. Король вампиров сначала не двигался. В комнате воцарилась тишина. Его магия бушевала вокруг, соприкасалась с магией Эви, посылая дрожь предвкушения сквозь ее тело.
Размытым движением Роман рванулся вперед. Скользнул руками по ее талии, и это лишь одно из немногих охвативших ее ощущений. Все произошло мгновенно. Роман мысленно прошептал магическое слово, и сейчас она все слышала. Они переместились, комната растаяла, время исказилось, другие вампиры исчезли.
Мир снаружи замерцал, быстро рассеялся и снова восстановился. Эви вздохнула, и огляделась. Они оказались одни, в тайной пещере Романа, стояли на коленях в зарослях густой травы и клевера на одном из островов. Водопад на одной стороне пещеры наполнял волшебное пространство мирными звуками. Журчали ручейки, деревья на отдельных островках слегка покачивались от неуловимого ветерка. От коттеджа клубился дым, распространяясь сразу на несколько островов, Эви чувствовала аромат свежеиспеченного печенья.
Теперь Роман смотрел на нее мерцающим черно-красным взглядом.
— Как ты себя чувствуешь? — его красивый голос охрип от похоти и нерастраченной силы.
Эви чувствовала себя фантастически. Ничего не болело, никакой усталости, никакого гнева. Только ощущение жизни… бессмертной и мощной. Это его кровь, текущая по ее венам.
— Я чувствую себя отлично, — произнесла Эви от всего сердца.
— Рад это слышать, — произнес Роман, растянув губы в ухмылке, такой коварной, мрачно-решительной, почти жесткой. Восхитительной и абсолютно жестокой.
А потом набросился на нее, повалив их обоих на землю. Несмотря на кровь Романа, девушка едва заметила его приближение. Одно размытое движение, и король вампиров крепко, но нежно обхватил ее за талию. Едва успев моргнуть, Эви оказалась лежащей на спине на земле, а Роман оседлал ее прямо в густой траве и клевере.
Удивленно вздохнула, уставилась на короля раскосыми глазами. Роман навис над ней, с расстегнутой на груди черной рубашкой, обнажив клыки. Напряженные мускулы многообещающе выпирали под плотной тканью одежды, а чернильно-черные волосы завивались влажными завитками на лбу и щеках. От него захватывало дух. Как от влажного сверхъестественного сна.
«Тебе понравился мой вкус?» — прошептал в ее разуме его голос. Роман сильной рукой умело перехватил оба ее тонких запястья, прижимая к ковру из клевера за головой. Эви подумала было сразиться с ним просто ради удовольствия, но воздержалась. Он король вампиров. Он прожил три тысячи лет. В его распоряжении было добрых две тысячи девятьсот семьдесят лет. И независимо от того, насколько сильной Эви только что стала от его крови, Роман победит. И на этот раз она просто сдалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Ты восхитителен», — мысленно сказала она ему, одаривая дразнящей похотливой улыбкой.
От усмешки Романа соблазнительные вибрации рассыпались по всему ее телу, от места, где они соприкасались бедрами.
«Тогда ты понимаешь, почему я должен это сделать».
Едва его слова прозвучали в сознании Эви, как Роман свободной рукой повернул ее голову набок и вонзил клыки в горло, заставляя вскрикнуть от изумления.
Ощущения оказались сногсшибательными. Это оказалось всем, о чем Эви когда-либо писала и мечтала, превосходя все ее представления. И даже больше.
Кончики клыков Романа оказались острыми, словно бритва. Он впился в ее горло быстро и мгновенно, с мастерством погружая их глубоко в ее плоть, и Эви почувствовала одержимость. В этот момент она стала по-настоящему принадлежать мужчине, который правил сверхъестественным королевством в течение трех тысяч лет. Роман был настолько неукротимым, что властвовал в фантазиях миллионов женщин. И из всех этих женщин он выбрал именно ее.
«Пути назад нет, любовь моя», — слова Романа пронеслись в сознании Эви, разжигая вспыхнувший адским пламенем огонь, когда он впервые притянул ее к себе и прокусил шею.
О боже… Это не описать ни мыслью, ни словом, но восхитительный хаос, что ощущала Эви… она словно взлетала и падала одновременно. Задыхалась и стонала, когда влага еще больше увлажнила промежность, а соски затвердели почти до боли.
«Аддо Нокс Ноктис… Моя королева».
Он приподнялся, снова сглотнул, прижался к ней всем жестким телом, идеально подходящим ее податливому и воспламененному телу. Жар внутри усилился, закручиваясь и скапливаясь между бедер. Эви выгнулась, и Роман крепче сжал ее запястья.
И король вампиров овладел ею, высасывая и глотая кровь, с нерешительностью, которая постепенно становилась похожей на пытку. Каждая секунда пробуждала к жизни все больше нервных окончаний, с каждым движением лава, текущая по венам податливого тела, все сильнее приближало ее к какому-то совершенному безумию.
«Больше не могу… — Эта мысль всплыла в ее разуме, освобожденном отчаянием. — Я больше не могу», — подумала Эви. Словно сгорая заживо от его силы, скользящей по коже, от губ, ласкающих горло, ее вампир забирал кровь из самой ее души, словно не мог насытиться.
Через ее разум прокатился раскатистый смех, неизбежно жестокий. Голос Романа, лишенный милосердия и сдержанности. Он словно насмехался над ней, искушал и дразнил, как будто говоря: «Ты можешь взять гораздо больше, чем это, любовь моя. Возьми. Ты сможешь». Роман собирался вознести ее на грань смерти и вернуть обратно. Он собирался осушить ее до самой последней капли.
Он сделал еще один глоток ее крови, и боль в теле стала невыносимой. Наполовину разочарованное рычание, наполовину полный страсти крик заклокотал в ее горле, угрожая вырваться на свободу.
— Роман! — воскликнула она, даже не осознавая, почему произносит его имя и о чем умоляет.
Впрочем, это не имело значения, потому что, какова бы ни была ее потребность, его в десятки раз больше. Роман ответил на ее крик собственным рычанием, вынул клыки из ее горла, приподнялся. Эви возненавидела это. Ощущение словно ее оторвали от самого восхитительного наслаждения.
«Я могу все исправить», — прошептал он, даже не вслух. Теперь они были связаны, настолько глубинной связью, что уже ничто не имело значения.
То, что он произнес вслух, оказалось волшебным словом. Вспышка света, прикосновение теплого ветерка к лицу Эви, снова Роман прошептал магическое слова, и по ее уже обнаженной коже повеял свежий воздух.
Эви ахнула, взглянула вниз, какую бы магию ни использовал Роман, их одежда исчезла… Затем ее взгляд остановился на этом.
Святое дерьмо.
Все связные мысли, кроме этих двух слов, вылетели из головы Эви. Ее губы приоткрылись, дыхание сбилось, а взгляд блуждал… скользил по рельефному мускулистому и, по ее мнению, самому совершенному телу, когда-либо сформированному природой. Наполняя ее невыносимой тоской.
