Именно поэтому все чаще и чаще стали появляться в обращении фальшивые монеты. Вот характерный пример.
… Первый тревожный сигнал поступил в полицию французского города Марселя 2 апреля 1984 года: в городе появились первые поддельные 10-франковые монеты. Затем полиция установила, что каждую неделю в марсельские кассы поступает около четырех тысяч фальшивых десяти-франковых монет. В течение трех месяцев полиция находилась в состоянии повышенной бдительности. Наконец, опираясь на агентурные данные, полиция резко усилила внимание к транзитному автотранспорту, проходящему через приграничный городок Вентимилья на франко-итальянской границе.
Рано утром 12 июля 1984 года, когда восходящее солнце позолотило верхушки гор, обступивших еще спящий город, французскую границу пересек большой крытый грузовик итальянского производства «Ланчиа». За рулем машины сидел бородатый 42-летний Марк Гэй, уроженец Марселя. Когда французские пограничники увидели приближающуюся со стороны итальянской границы ярко окрашенную в бело-голубую краску кабину грузовика, они немедленно разбудили начальника таможни Гастона Руссо. Не умывшись, поеживаясь от утренней прохлады, он встретил машину первым. Разбудили и двух пограничников, недавно сменившихся с поста. Схватив автоматы, они встали в стороне, держа на изготовке оружие. Даже слепой мог бы прочитать на их лицах возмущение по поводу того, что им пришлось поспать всего лишь полтора часа.
— Ну, как дела, Марк? — спросил любезным тоном начальник таможни, рассеянным взглядом окинув машину. Этого водителя он не один раз видел на пограничном пункте и, конечно же, не стал бы вскакивать столь рано только для того, чтобы поприветствовать шофера грузовика.
Дело в том, что французская полиция уже давно держала на подозрении Марка Гэя, полагая, что он является посредн иком между французскими бандами уголовников и итальянской мафией. Он работал в марсельской фирме «Этьен» (торговля недвижимостью) и по роду своей деятельности часто ездил в Италию.
Весной 1983 года в Марселе вспыхнула междоусобица — гангстеры разных банд не могли поделить между собой один из районов города. За период с апреля по октябрь в столкновениях погибло 19 гангстеров.
Знал об этой междоусобице, таможенники были удивлены, увидев Марка Гэя целым и невредимым — он был, как подозревали, одним из важных сторонников банды «карлика» Жака Шампуйе.
Итак, грузовик остановился, и шофера приветствовал любезным тоном начальник таможни. Это, конечно, было неспроста. К тому же, когда Марк Гэй открыл дверцу грузовика с документами, он краем глаза заметил стоящих в тени палисадника двух автоматчиков.
Хмурый, не отвечая на приветствия Гастона Руссо, он спустился на землю и подал начальнику таможни документы. В больших зеленого цвета ящиках, если им верить, находились дверные и оконные ручки, шпингалеты. Но когда открыли первый же ящик, таможенники увидели аккуратно упакованные в полиэтиленовые мешочки 10-франковые монеты. Новенькие, как будто бы только что из монетного двора. Впрочем, так оно и было.
Ну, а как же водитель? Он, увидев монеты, схватился за голову.
Месье! Месье! — бросился он к начальнику таможни. — Клянусь, я понятия не имел, что в этих ящиках! Поверьте, даже и в мыслях не было. Как меня подвели эти негодяи! Если..
Заткнись! — перебил его Руссо. — Мы уже давно замечали, что твои рейсы связаны с появлением фальшивых монет. Вот, видишь, подтверждение наших подозрений налицо.
Подсчитали улов. Оказалось, что груз составлял 500 тысяч монет общим весом 4 тонны на сумму 5 миллионов франков.
Улучив минуту, шофер бросился бежать. Ему вслед полетели пули из автоматов недоспавших пограничников. Марк Гэй скрылся, но к концу дня его все же поймали…
Следствие быстро установило, кто был замешан в этом необычном деле. Оказалось, что итальянские фальшивомонетчики, тайно перебравшись через югославскую границу, организовали в глухой деревушке своего рода микрометаллургический завод и рядом с ним — монетный двор. Завод выпускал ломы, топоры и между прочим — металл для денег — затем, также тайком, продукция переправлялась в Италию.
Здесь за соответствующую плату их брали французы, переправляли в Авиньон, где в специально оборудованной мастерской их «старили», после чего каждую 10-франковую монету продавали распространителям за 5 франков, но уже настоящих.
Арестовали и судили 17 человек, в том числе главаря тулонской банды Жака Шампуйе. Но подлинного организатора этой операции поймать не удалось. Почуяв опасность, он из Тулона бежал на быстроходном катере в Италию. Так закончилась эта история…
И еще несколько слов о поддельных монетах. Коллекционеры — народ особый. Им только и подавай какой-нибудь раритет, что-то особенное. Вот и готовят им мошенники это «необычное»: появляются «рубли» царевны Софьи и «рубли» Емельяна Пугачева. Но, создавая эти произведения «искусства», злоумышленники отлично знали — их нечестное мастерство и неправедный труд будут хорошо оплачены. Конечно, в конце концов, коллекционеры разберутся с тем «товаром», который им подсовывают умельцы, но из этого бизнеса последние извлекают немалый доход.
Иногда они очень осторожно спиливают одну из сторон монеты, а потом пайкой соединяют ее с другой. Так возникает уникальный денежный знак. А. Щелоков в своей книге «Свидетели истории» приводит любопытный факт появления на свет «фантастической монеты». Неподалеку от западного побережья Англии, в устье Бристольского залива, есть маленький островок Ланди. По названию он обозначен только на подробных картах, так как остров маленький и ничем не примечательный.
В 20-х годах этот клочок земли в океане купил за 25 тысяч долларов богатый английский коммерсант — Мартин Хартман. В 1929 году он заказал на Лондонском монетном дворе 50000 монет острова Ланди. Но не для того, чтобы они «ходили» на острове, где жителей-то раз-два и обчелся, а для того, чтобы сбывать эти «монеты» коллекционерам.
Однако в дело вмешалось английское правительство: оно расценило этот акт как посягательство на суверенные права Великобритании и эмиссии денег. И хотя юристы продолжали твердить, что остров — собственность Хартмана и он может на нем делать все, что угодно, но Ланди не является самостоятельным государством, а является частью владения британской короны. Английский суд оштрафовал Хартмана и предписал уничтожить весь выпуск «монет».
Но эпопея с монетами острова Ланди на этом не кончилась. В 1965 году Хартман повторил выпуск, но уже с юридическим обоснованием своего права на него. Дело в том, что в Англии частным лицам не запрещается выпускать жетоны и памятные медали с нейтральными изображениями. Вот Хартман и воспользовался этим правом. На его монетах изображена морская птица тупик, по-английски — «паффин», и надпись под ней: «один паффин», что соответствует действительности, ибо на самом деле изображен один, а не два или сто паффинов на монете. А на маленькой монете изображен паффин не целиком, а только голова и шея этой птицы. В результате на монете, вполне логично, появилась новая надпись «полпаффина». А на другой стороне обеих монет помещен профиль самого Хартмана и надпись, удостоверяющая, что это именно он… Таким образом удалось обойти суровый закон Великобритании.
Среди советских монет объектом фальсификации чаще всего становятся 2 копейки 1927 года и 20 копеек 1934 года. Как делаются подделки? Умелец берет любую подлинную двушку, датированную двадцатыми годами и переделывает последнюю цифру в семерку. Известны случаи, когда эту, в общем-то, не очень простую работу выполняют настолько чисто, что даже под лупой трудно обнаружить подделку.
Что же все-таки делать, если вам предлагают купить эту очень дорогую монету? Прежде всего, не спешить. Посоветоваться с опытным нумизматом и попросить его сравнить признаки лицевой стороны монеты, характерные для двушки 1927 года, с лицевой стороной предлагаемой к покупке монеты. Заключение опытного нумизмата позволит избежать ошибки.
Наконец, перечислим наиболее характерные признаки фальшивых монет.
Для монет, изготовленных путем отливки.1. Несколько меньший, чем у подлинных монет этого типа, диаметр в связи с уменьшением глиняной формы при сушке и обжиге, а также самой отлитой монеты при остывании.
Литая монета при равных размерах с чеканенной всегда легче.
Изображения и легенды на отлитой монете всегда менее четки, чем на чеканной.
При отливке монеты, которая в подлиннике имеет рубчатый гурт, рисунок или надпись на нем, воспроизвести их почти невозможно. Рубцы же гурта, сделанные резцом или напильником, отличаются обычно неравномерностью их нанесения.
Поверхность отлитых монет, как правило, кажется жирной на ощупь.
