Они прошли на кухню, где стол был завален немытыми тарелками и чашками. Ариадна сразу же сложила посуду в раковину.
– Пока вы с Джонатаном будете разговаривать, я помою посуду и приготовлю чай.
– У меня ни на что не осталось сил, – сказала миссис Флинт, оправдываясь, и опустилась на стул. – Ариадна, милая моя, вы так заботливы…
Джонатан снял плащ и тоже присел к столу.
– Хорошо бы перекусить хоть немного. Лишнего времени нет, надо скорее решать, что делать.
Ариадна поджарила яичницу, сделала бутерброды с сыром, быстро помыла тарелки и чашки, накрыла на стол.
– А где же Дженни? – спросила она.
– Благодарение небесам, на уик-энд она поехала с подругой и ее родителями в Бат и там пока и осталась. А Ронни проводил выходные у Хемпстедов, они живут на том берегу реки. – Глория всхлипнула. – Они с Эриком Хемпстедом сразу после школы отправились в пешую прогулку, хотя его родители и пытались отговорить их, но вы же знаете этих мальчишек. Такие упрямые! Эрик вернулся поздно вечером, и один. Он сказал, что Ронни упал и повредил ногу. Он не мог идти дальше. Где? Что?.. В нескольких милях от дороги. Точно Эрик не запомнил, уже лил сильный дождь и стемнело. Примерно там, где перелесок между нераспаханными полями, недалеко от моста. – Глория замолчала, глотая слезы и принимая дрожащими руками от Ариадны чашку чая. – А есть я совершенно не в состоянии, – сказала она и опять заплакала.
– Берегите силы, Глория! У вас будет предостаточно хлопот, когда мы привезем Ронни, – спокойно заметила Ариадна. – Надо позаботиться и о сухой теплой одежде, и о постели для него, но, если вы не будете есть, у вас ни на что не хватит сил.
Глория улыбнулась сквозь слезы.
– Джонатан, твоя жена просто сокровище, – сказала она и дрожащей рукой взяла с тарелки бутерброд.
– Где этот мост, Глория? – спросил Джонатан.
– Ниже по течению: хорошо еще, что Хемпстеды успели позвонить до того, как нарушилась связь. Правда, они не знают, как там обстоит дело с мостом, удастся ли по нему проехать на машине.
– Эрик так и не объяснил толком, где остался Ронни?
– Он твердит, что милях в двух от их дома, но он долго плутал, добираясь до дома, поскольку все низины там затопило.
– Доеду до моста, а там видно будет… – сказал Джонатан и, перехватив взгляд Ариадны, улыбнулся. – Ну, хорошо, хорошо, поедем вместе… И чем скорее, тем лучше…
Они спустились вниз, к деревне, и оттуда свернули к мосту; река сильно разлилась и подтопления были довольно глубокими. Достигнув моста, Джонатан остановил машину прямо в потоке бурлящей воды.
– Пойду разведаю, можно ли перебраться через мост, – сказал он спокойно и вышел из машины.
Это был узкий каменный мост, и взбухающие воды реки поднялись уже почти до уровня мостовой. Ариадна видела, как Джонатан в высоких резиновых сапогах дошел до конца моста. Скоро он вернулся и сел за руль.
– Думаю, стоит рискнуть. На той стороне около моста небольшой холмик, оставим там машину, а дальше придется идти пешком.
Машина переехала мост и остановилась на возвышающемся над потопом клочке земли.
Все походило на кошмарный сон. Если бы не твердая рука Джонатана, она бы струсила и вернулась назад. Дождь хлестал как из ведра, но Джонатан шел так уверенно, будто цель ему была хорошо известна, он шел прямо в пасть ветра, таща ее за руку. Ариадна предположила, что здесь, наверное, пролегает тропа, скрытая сейчас под водой. Но не время задавать Джонатану вопросы, да если он и ответит, она все равно ничего не услышит в этом диком вое стихии. Она просто следовала за ним по пятам, вода хлюпала уже у нее в сапогах, поскольку несколько раз она проваливалась в ямы, и вдруг всем сердцем она ощутила, что счастлива в эти минуты как никогда. Ведь они вместе.
Что произойдет, если она возьмет и скажет Джонатану, что любит его? Но нет, конечно, это немыслимо: под вой ветра, в потоках дождя ей пришлось бы кричать ему о том, о чем лучше всего говорить полушепотом, в постели, положив голову на его обнаженную грудь. Неужели их брак так и останется дружеским союзом двух одиночеств? Неужели он так никогда и не пожелает ее как мужчина? А Джонатан все тащил ее за руку, возвращая к реалиям обыденности. Но вот он свернул к кустам можжевельника, рядом с рекой.
Они не прошли и половину пути, как Ариадна вскрикнула:
– Да вот же он, смотри! Вот там, слева, под упавшей березой.
Джонатан тоже увидел мальчика. Он лежал на едва выступавшем из воды сломанном дереве, мокрый, замерзающий, но, слава богу, живой. Нога у него действительно была подвернута, и профессор сразу наклонился над ним, чтобы лучше осмотреть его.
Путь обратно оказался куда тяжелее, хотя ветер теперь дул им в спину. Ариадна то и дело поскальзывалась и оступалась, стараясь не потерять из виду силуэт Джонатана, несущего на закорках мальчика.
Дальнейшее ей вспоминалось каким-то неясным пятном. Джонатан сразу же увез Ронни с Глорией в больницу. После непродолжительного сна она поднялась и недоуменно взглянула на часы, не представляя, когда они вернутся. Она перемыла посуду, накрыла на стол, сварила суп и всем застелила постели. Завывание ветра и шум дождя за окном уже не были так оглушительны. Уезжая, Джонатан сказал, чтобы она, если их не будет до двенадцати ночи, ложилась спать. В кухне было так жарко, что ее прямо здесь и сморило. Она опустила голову на руки, лежащие на столе, и вновь заснула.
Проснулась в час ночи и, прислушавшись к шуму ветра, поняла, что буря почти совсем стихла. Поднявшись наверх, она плюхнулась в постель и проснулась на рассвете. Дождь кончился, ветер тоже утих. Ариадна спустилась вниз и обнаружила в кухне Джонатана, заваривающего кофе.
Пытаясь сбросить с себя остатки сна, она спросила:
– Когда вы вернулись? Как Ронни?
– В два часа ночи, и Ронни в своей постели. Перелом лодыжки, но других повреждений, к счастью, нет. Ногу загипсовали.
Ариадна достала чашки, молоко и сахар, и они сели за стол.
– Ну, после кофе – сразу домой. Петси отправилась на уик-энд погостить к двоюродной сестре, сегодня вернется, а Джейк только завтра возвращается из санатория. Он до сих пор еще не оправился после болезни, и Глория побоялась его беспокоить. Слава богу, все обошлось…
На усталом лице Джонатана появилась улыбка.
– Спасибо тебе, Ариадна, за поддержку. Что бы я один без тебя делал!
– Начну готовить завтрак для Ронни и Глории, – сказала Ариадна, смущенно отводя глаза: она боялась, что слова любви преждевременно сорвутся с ее уст.
Интуитивно она чувствовала, что время для объяснения еще не наступило.
Их возвращение в Лондон не было легким: профессор чуть ли не засыпал за рулем от безумной усталости. Два раза они останавливались в придорожных кафе, чтобы он мог выпить чашку кофе. Путь до Лондона занял в итоге вдвое больше времени, чем обычно. Когда они подъехали к дому, Ариадна с облегчением вздохнула. Во время пути они почти не говорили, в этом не было необходимости. Теперь, помогая ей выйти из машины, он лишь сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
