быстро, что я на самом деле ничего не успела осмыслить. Соображение пришло ко мне тогда, когда я уже оказалась внутри машины. И она тут же рванула с места. А кроме того, на улице почти никого не было. Какой смысл кричать, если никто бы не пришел на помощь? И вообще, я уверена, что даже если бы кто-то и проходил рядом, на помощь мне никто бы не пришел. Как говорится, своя рубашка ближе к телу. Никто не станет лезть на рожон и рисковать собой ради незнакомого человека.
– Возможно, ты и права, Лен, – согласилась я. – А что было дальше? Кто был в машине?
– Там сидели еще двое. Они схватили меня за плечи и так держали, пока мы ехали.
– Лен, ты запомнила их лица? Узнать сможешь? – спросила я.
– Тань, да ты что? – Ленка изумленно посмотрела на меня. – Я от страха и не смотрела на них совсем. Да они мне и не давали этого сделать. Они нагнули меня вперед так, что я почти упиралась лбом в спинку кресла водителя.
– Но какое-то впечатление о них у тебя все-таки сложилось? Лен, ты извини, что я тебя так пытаю, но мне важно знать все детали. Ну, ты могла определить, что это были за типы? Похожи они на гопников, бандюганов? Или все-таки это был другой контингент? – продолжала я допытываться.
– Да нет, на отморозков они не похожи. Я тебе даже больше скажу. Когда один из них стал со мной разговаривать, я подумала, что он не лишен интеллекта.
– А о чем он стал с тобой разговаривать? – задала я вопрос.
– Да так… какой-то абстрактный разговор получился. Вообще никакой конкретики. То есть говорил один он, я-то молчала. Да и разговором это трудно назвать. Он все время на что-то намекал, угрожал даже. Правда, все вроде бы очень пристойно, даже вежливо было. Но, тем не менее, довольно зловеще.
– Лен, ты можешь передать хотя бы фрагменты того, что говорил тебе этот тип? – я все продолжала выяснять детали.
– Ну, что-то там о краткости бытия в целом и отдельного индивидуума. О том, что если что-то предначертано, то не следует пытаться это изменить.
«Иными словами, через Ленку эти мерзавцы решили воздействовать на меня, – подумала я. – Это означает, если отбросить философскую шелуху по поводу бренности бытия, то мне не следует соваться в расследование убийства Воротниковского, вот что хотел сказать этот тип. Ну, это мы еще посмотрим. Однако Ленку надо как-то обезопасить».
Но вот что интересно. Это уже третья группа мальчиков-зайчиков. Или вторая? Впрочем, те, кто меня пытался похитить, особым интеллектом не отличались. А может быть, решили, что дуболомы с поставленной задачей не справляются, и привлекли… скажем так, работников звена повыше.
– Таня, если честно, то я так ничего и не поняла, – призналась подруга, – но испугалась жутко. К тому же они завезли меня куда-то в Поливановку, отобрали сотовый. Вот и все. Слушай, Тань, а это может быть связано с тем делом, которое ты сейчас расследуешь? – спросила Ленка.
– Определенно связано, Лен, – подтвердила я ее предположение. – Понимаешь, ниточка тянется в столицу, кто-то очень влиятельный хочет скрыть факты и представить преступление совсем в другом свете. Ты же помнишь вчерашнее приключение с двумя амбалами?
– Еще бы не помнить! – воскликнула Ленка. – Такое не забывается.
– Ну вот теперь я уверена, что и сегодняшний наезд на тебя – это тоже одно из звеньев этой цепи. У меня, похоже, один выход: отказаться от дальнейшего расследования и признать доводы официального следствия. Иначе такие вот штучки не прекратятся.
– А что, официальное следствие, оно… неправильное, да, Тань? То есть выводы неверные? – спросила Ленка.
– Лен, козлом отпущения сделали местного алкоголика и наркомана, недавно вышедшего из мест не столь отдаленных. Он, безусловно, заслуживает того, чтобы его отправить за решетку, но совершенно по другой статье. К убийству, которое я расследую, он не имеет ровным счетом никакого отношения, – объяснила я.
– Тань, но тогда ты должна продолжать свое расследование, не думая обо мне, – твердо сказала Ленка. – Ты не должна отступать.
– Но я не могу не думать о тебе, – возразила я.
– Давай я тогда вернусь к себе домой, – предложила подруга, – там уже можно ночевать.
Я покачала головой.
– Нет, Лен, они могут найти тебя. Собственно, они определенно это сделают. А я не смогу быть спокойной и продолжать делать свое дело.
– Ну, тогда я вижу только один вариант, – сказала Ленка.
– Какой же?
– Ты будешь делать то, что считаешь нужным, а я буду находиться с тобой, – твердо сказала подруга.
Я посмотрела на Ленку: ее лицо было полно решимости.
– Лен, ну, это тоже не выход, – наконец произнесла я.
– Но почему же? – недоумевала Ленка. – Если я буду рядом с тобой, ты же всегда сможешь меня защитить? Ведь так?
– Ну, положим, что так, – согласилась я.
– Так тогда в чем же дело?
– Да дело в том, что это очень опасно, Лен! Как ты не понимаешь?
– Ну, не опаснее того, что уже произошло, – возразила она. – Вот скажи, какие у тебя планы на ближайшее будущее? Что ты собиралась делать прямо сейчас? Пока не узнала о том, что со мной случилось?
– Я собиралась отправиться к одному подозреваемому по этому делу. И выяснить необходимые мне детали. – Я посвятила подругу в свои планы.
– Вот вместе к нему и отправимся, – решительно заявила Ленка и поднялась с дивана. – Давай вставай, и пошли. Да, – спохватилась она, – а ничего, что скоро уже окончательно стемнеет?
– Ничего, Лен. Время суток вообще не имеет значения, если речь идет о преступлении, – объяснила я ей.
– Ну, тогда вперед!
– Ладно, твоя, Лен, взяла, – скрепя сердце согласилась я. – Но только заранее предупреждаю: ты должна слушаться меня беспрекословно.
– Обещаю!
Я наконец сунула в сумку свой «макаров», который, оказывается, так и держала в руках.
– Ну все, Лен, едем, – сказала я.
Когда мы с Ленкой доехали до дома, где проживал Константин Воротниковский и, где, по сведениям, полученным от его друга, также
