После этих слов Лидия вспомнила о том, сколь бесцеремонно Исидро использует саму мисс Поттон, и пришла в ярость. «Перестаньте вести себя, как дура!» — бросила она и, удалившись в соседнюю комнату, хлопнула дверью. Маргарет некоторое время рыдала за стеной, потом затихла. Приотворив дверь, Лидия увидела, что гувернантка уснула на диване, даже не раздевшись
Впрочем, вскоре они помирились…
— Что же вы не разбудили меня раньше?… — пробормотала Маргарет, когда Лидия потрясла ее за плечо.
— Мы прибыли. Константинополь, — сообщила Лидия и подумала, что Исидро правильно сделал, дав выспаться мисс Поттон.
Маргарет достала из сумочки гребень и принялась чесать волосы, время от времени бросая опасливые взгляды на Исидро, как будто занималась этим при нем впервые. Затем повернулась к окну и произнесла растерянно:
— O!.. Взгляните, какая красота!
В ониксовой воде вились прядки отраженных огней. То тут, то там смутный свет выхватывал часть стены медового цвета, в то время как большая часть города была погружена во мрак. Залитые лунным светом хребты холмов были увенчаны минаретами и куполами.
— Его называли Городом Стен, — мягко сказал Исидро. — Городом Дворцов. С тех пор, как императоры покинули Рим, его жаждали завоевать и в то же время боялись. Как киплинговское сокровище, охраняемое коброй. И даже завоевав, его так и не узнали до конца.
И Лидии вспомнилось, что Джеймс, глядя на башни Оксфорда, мог каждую из них назвать по имени. Возможно, Исидро так же знал древние имена этих куполов и башен.
— Вы здесь уже бывали? — Маргарет коснулась руки дона Симона, чего тот, как было известно Лидии, терпеть не мог.
Он улыбнулся:
— Однажды…
Видимо, теперь ей приснится Константинополь.
Поезд остановился на маленькой станции близ приземистой башни старой твердыни. Вблизи станция, однако, не отличалась особой экзотикой. Здесь останавливались составы, пришедшие с запада. Очевидно, поэтому здание вокзала было сложено в европейском стиле и выкрашено все той же золотистой охрой. В резком свете электрических ламп Лидия увидела на перроне все тех же бабушек и козлов, джентльменов в красных фесках и черных сюртуках, белые брючки греков, клетки с цыплятами и плетеные корзинки болгар. Люд на перроне никуда не спешил — все знали, что поезд еще не скоро тронется. Кругом витали запахи трущоб и кожевенного завода. Невдалеке Лидия заметила группу солдат в современной форме цвета хаки.
— Неужели так теперь выглядят янычары? — спросила она, и в бледно-желтых глазах Исидро мелькнула ирония. Несмотря на сильно осунувшееся черепообразное лицо, в это мгновение он стал как никогда похож на человека.
— Корпус янычаров был ликвидирован (точнее — вырезан) столетие назад по приказу султана Мурада, учредившего взамен новую армию. Ту самую армию, что в июле отплатила услугой за услугу, отстранив теперешнего султана от власти и силой учредив в Турции конституционную монархию в духе нынешнего просвещения.
— Так что, султана уже нет? — В возгласе Маргарет прозвучало изумление ребенка, услышавшего в канун Рождества, что Санта Клаус вышел на пенсию и проживает теперь в поместье на юге Франции.
— В июле… — задумчиво повторила Лидия. — Пятнадцатого августа я отдавала в набор свою монографию о воздействии ультрафиолетового излучения на гипоталамус… И до сих пор не могу запомнить, на чьей стороне султан: за нас он или за немцев. Стало быть, это не он посылал за Эрнчестером?
— Возможно, что и он, — сказал Исидро. — Султан и сейчас обладает немалой властью. Но если он в самом деле думает воспользоваться услугами иноземного вампира, то еще неизвестно, как к этому отнесется Хозяин Константинополя.
Поезд медленно двинулся, наращивая скорость и все дальше погружаясь в неразбериху ламп, теней и оплетенных виноградом стен.
— Кто он, этот Мастер Константинополя? — тихо спросила Лидия
Все трое смотрели в окно купе, где над чернильными водами вставали унизанные огнями холмы
— В мое время считалось опасным называть его по имени. — Исидро повернулся к столу и собрал карты. Маргарет кинулась было помочь, но он уже сунул колоду в карман своего мышастого сюртука. — При жизни он был колдун, но в ту пору так именовали и алхимика-теоретика, и студента, изучающего травы. Совершенно точно, что он был отравителем; возможно, астрономом, хотя все это для него не было главным. И до, и после смерти он обладал властью, сравнимой лишь с властью визирей Высокой Порты. Легенды гласят, что султаны поставляли к его столу пленников, хотя при таком изобилии нищих в Константинополе я, признаться, не вижу в этом смысла. И как сказал Ювенал: «Глупец, кто доверяется владыкам». На его месте я бы не предлагал какому-либо султану своих услуг.
Поезд затормозил. Исидро оперся рукой о стену. Близилась очередная пригородная станция. Снова электрический свет, и снова вооруженные солдаты на перроне.
— Самое лучшее, — сказал Исидро, — вообще не упоминать в разговорах о Мастере этого города.
На площади перед главным вокзалом Стамбула их поджидал с фургоном и лошадьми очередной человек дона Симона — угрюмый грек, к которому тот, впрочем, обратился по-испански. Очки Лидия сняла сразу, как только они покинули поезд, но когда экипаж двинулся, пробираясь сквозь гущу телег, двуколок и пеших, она вновь водрузила их на нос и принялась озираться. В конце площади чернел залив Золотого Рога, там горели огни пришвартованных кораблей, в воде отражались фонари двух суденышек, несмотря на поздний час, отваливших от стамбульской пристани и направлявшихся к усеянным точками света холмам Пера на том берегу.
Темные улицы поглотили фургон, и в течение нескольких минут, пока глаза не привыкли к мраку, издырявленному редкими огнями, Лидия скорее угадывала, нежели видела черные дома и высоко парящие балконы. Везде вспыхивали глаза котов, пахло козлами, псиной, отбросами — да так, что перехватывало дух. Забранные решетками лампы явили мрачную красоту мечети, наполовину утонувшей в стигийской тьме, когда, пересекши площадь, фургон въезжал на вполне современный железный мост.
По ту его сторону дома пошли большей частью европейской и греческой архитектуры, белые стены в лунном свете обретали оттенок взбитых сливок. Идущая вверх дорога вывела их на обсаженную деревьями площадь с очаровательным итальянским дворцом из бледно-золотистого камня.
— Британское посольство, — негромко сказал Исидро. — Утром вам стоит посетить досточтимого мистера Лоутера. Поверьте, в течение многих лет посольство представляло здесь реальную силу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
