– Она права, Ричард, – вмешался Полубой. – Лив, мы не можем вам сказать, чем занимаемся. Могу только заверить, что ни экономике, ни социальному устройству, ни благополучию жителей Хлайба никакого вреда мы не нанесем.
– Да плевать мне на Хлайб, – пренебрежительно отмахнулась Лив, – только предупредите, если соберетесь взорвать какую-нибудь башню, чтобы я успела унести ноги. Особенно Южную-1. Я собираюсь устроиться туда на работу.
– И в качестве кого?
– Я же говорила, я – каботажница и больше ничего не умею.
Полубой откинулся на заскрипевшем стуле и посмотрел на Сандерса. Тот пожал плечами.
– А что на Хлайбе понимают под словом «каботаж»?
– А-а, – протянула Лив, – так господа археологи не в курсе. Довольно прозаическое занятие. Вы представляете, чем зарабатывают на жизнь в Развалинах?
– Ну, в общих чертах.
– Могу уточнить: производством всего того, что даже в Нижнем городе производить опасаются, а также поисками тех самых артефактов, за которыми вы якобы охотитесь. Ну, помимо всего прочего, подпольные бои модификантов, проституция в любых формах и секс с любыми существами, выходящими из мини-фабрик по клонированию и кабинетов модификационной хирургии. Так вот, после всего этого остается много, как там это называется, шлака. Остатков человеческих и не совсем человеческих тел. Кроме того, в Развалинах случаются различные катаклизмы. Тут, скорее всего, инопланетные игрушки виноваты. Какие-то непонятные болезни вдруг обнаруживаются. Бывает, что людей охватывает вдруг жажда убийства или другого рода насилия. Бывает, пачками сходят с ума. Каботажники доставляют сюда, в Нижний город, шлак, найденные диковинки, тем и живут. Пока сами не попадут на разделочный стол в прозекторской одного из кланов. Вот так, господа.
За столом воцарилось молчание. Лив как ни в чем не бывало ела ложечкой пирожное и запивала его цветочным чаем. Полубой допил пиво и теперь сидел молча, потирая подбородок.
– Я вас разочаровала? – спросила Лив, обращаясь к мичману.
– Совсем нет, – задумчиво ответил тот, – каждый выживает как может, и вы, мисс, не исключение.
– Золотые слова! И перестаньте мне «выкать», наконец!
– Согласен. – Полубой протянул руку. – Касьян.
Лив с видимым удовольствием пожала его необъятную ладонь.
– Ричард, можно Дик, – сказал Сандерс, пожимая протянутую руку. – А что же ты теперь намерена делать и почему все-таки ушла от Сигевару?
– Платить перестал, урод! Раньше зажимал деньги, говорил – товар плохой, с гнильцой, а я всю эту требуху льдом перекладываю, как положено, даже заморозку сухую купила. Теперь вообще кидает гроши и еще грозится: уйдешь, мол, – из-под земли достану. А между прочим, полгода назад от него уже ушла одна подруга. И как красиво ушла, вы бы видели. – Лив вновь завертела головой в поисках официанта. – Мороженого хочу.
Сандерс сделал глоток кофе и замер, нахмурившись. Рукав комбинезона Лив сполз с запястья, и на руке стала видна татуировка – змея, кусающая себя за хвост. Дик попытался вспомнить, где он видел точно такую. Совсем ведь недавно видел, в течение месяца-двух…
– Ну а теперь вы… ты куда? – спросил Полубой.
– Хочу к ван Хорну наняться. Его клан на подъеме, и платит он, говорят, прилично. Это, кстати, его сектор, – Лив повела вокруг рукой, – Сигевару с ним на ножах, но напрямую связываться боится. Силы не те. Так что здесь вы в безопасности, а назад возвращаться не советую.
– Это, Лив, как получится, – невесело усмехнулся Сандерс.
Лив доела мороженое и блаженно потянулась. Полубой, не скрывая восхищения, смотрел на нее. Иногда у мужчин бывает такой взгляд при знакомстве с женщиной. Это он только восторгается новой знакомой. Потом взгляд преобразуется в туманно-масленый, что означает – мужчина уже дал понять, каковы его чувства, и ожидает решения, ну и ведет себя соответственно: осторожно и предупредительно. Сандерс усмехнулся: до этой стадии обольщения Полубой еще не дошел и вряд ли дойдет, так как знакомство было полезным, выгодным, но интересы дела заставят мичмана расстаться с надеждой завязать более тесные отношения. Лив поднялась из-за стола.
– Ну что, мальчики, мне пора.
Полубой громыхнул стулом, поднимаясь. Банальный румянец принял на его лице багровые тона.
– Как я… мы можем связаться с тобой?
– Из любой будки телекома наберете вот этот номер. – Лив взяла салфетку и написала на ней несколько цифр. – Если я в машине – тотчас отвечу.
Полубой осторожно взял протянутую руку, неловко покачал на весу, а потом, к изумлению Сандерса и смущению Лив, склонился и коснулся тыльной стороны ладони губами. Надо отдать должное, получилось это у него вполне светски, признал Дик.
Пожимая руку девушке, он задержал ее ладонь, перевернул вверх запястьем и приподнял рукав.
– Давно вы сделали этот рисунок? – спросил он.
– Как начала работать на Сигевару, – просто ответила Лив. – У него совершенно дикие понятия о долге перед кланом, и подобные картинки есть у всех, кто на него работает. Он считает, что таким образом люди сильнее ощущают свою ответственность перед организацией. Насколько я помню, это символ времени, но Сигевару придал этому еще одно значение: человек, замысливший предательство, пусть лучше убьет сам себя. Как змея укусит себя за хвост и сдохнет от собственного яда, потому что иначе смерть покажется предателю желанной, но недостижимой.
Они вместе вышли из ресторанчика и проводили Лив до парковки. Она помахала рукой, послала лично Полубою, как показалось Дику, воздушный поцелуй и, усевшись в глидер, взвилась со стоянки и исчезла в потоке машин.
Мичман, сунув руки в карманы плаща, долго смотрел ей вслед, и Сандерс не решился нарушить молчание. Сам он расставался с женщинами легко, тем более что обычно это происходило после того, как он получал желаемое. Так что чувства Полубоя были ему непонятны, но внушали определенное уважение.
– А что за история с татуировкой? – наконец спросил Полубой.
– Где-то я такую видел, причем совсем недавно, – задумчиво сказал Сандерс, – никак не могу вспомнить…
– Бывает, – согласился Полубой.
Глава 13
Провал
Ван Хорн поднимался чуть свет независимо от того, во сколько удалось вечером лечь спать, по старой привычке, а вернее, свято следуя девизу, который ему вбил в голову ван Хорн-старший: кто рано встает – тому Бог подает. Небо над небоскребами Нижнего города едва посветлело, чуть приглушив буйство рекламы. Ван Хорн заканчивал еженедельный ритуал бритья, когда запищал сигнал вызова. Парикмахер уже смыл с его лица пленку, нейтрализующую аминокислоты, содержащиеся в луковицах волос, и готовился освежить помолодевшую кожу одеколоном, но ван Хорн жестом остановил его и выслал за дверь. До завтрака его мог беспокоить только секретарь и только по исключительно важным вопросам.
– Слушаю вас, Сеймур. – За короткие часы сна ван Хорн успел остыть и даже выспаться, несмотря на то что выпил почти бутылку полынной настойки.
Новых мыслей относительно мисс Салливан в голове не родилось, зато появилось ощущение, что нити этой игры он держит в своих руках. Вряд ли Виктория догадывалась, что «жучок», так ловко поставленный на пиджак ван Хорна, был обнаружен.
– Доброе утро, господин ван Хорн, – учтиво начал Уэйнстейн. – Согласно вашему распоряжению мы провели нынешней ночью операцию в секторе клана Сигевару.
– Следов не оставили, надеюсь?
– Как можно? – Уэйнстейн всплеснул руками. – Подставили одну из местных банд, с которой у Сигевару напряженные отношения. Кое-что любопытное удалось выяснить по вопросу, который мы вчера затронули, – осторожно продолжал секретарь. – Я могу говорить или лучше зайти к вам?
– Зайдите после завтрака, – распорядился ван Хорн, но тут же поправился: – Нет, лучше через десять минут.
Парикмахер как раз успел закончить работу, и ван Хорн удобно расположился в кресле с первой чашкой кофе, которую пил натощак. Уэйнстейн покосился на кофейник, однако ван Хорн сделал вид, что не заметил, и даже не предложил ему присесть. Он был зол на себя за вчерашний срыв и отчасти винил в этом секретаря, который довел его почти до истерики своим докладом. Конечно, это было несправедливо, но где сказано, что босс должен быть справедливым к своему подчиненному?
– Нам удалось м-м… пригласить для беседы одного из приближенных господина Сигевару, некоего Роджера Мышкуна, – начал Уэйнстейн, – он отвечает, вернее, отвечал за доставку из Развалин органического материала, то есть под его руководством проводились рейды в Развалины. Также каботажники, работающие на Сигевару, находились под его командой. Вчера что-то случилось, и Мышкун, по слухам, получивший от Сигевару предупреждение, напился в стельку, так что нейтрализовать его было несложно.
– Предупреждение? Ах да, припоминаю. Господин Сигевару предупреждает один раз, после чего очередной прокол становится последним. Однако избавьте меня от подробностей, Сеймур, – я еще не завтракал. – Ван Хорн налил еще чашку. – Продолжайте.
