сбивается. — Не думаю, что получится
— Почему? Если он твой друг, разве он не захочет познакомиться со мной? Я тебя со своими друзьями знакомлю.
— Конечно, захочет. Я в этом даже не сомневаюсь, — заверяю сына, стараясь игнорировать горечь в гортани. — Просто я не уверена, что у него будет время. Он очень занятой человек.
— Понятно, — разочарованно вздыхает сын. — Как и все взрослые.
Мы еще какое-то время болтаем, а потом я слышу как Костас его зовет и он поспешно убегает к другу.
Понимаю, что надо бы встать с кровати и найти Марата, тем более живот уже начинает неприлично урчать от голода, но сил поднять голову с подушки нет. Чувствую себя какой-то опустошенной. Видимо, сказываются несколько бессонных ночей и переживания, так что я решаю дать себе хотя бы пять минут подремать. Тем более, вряд ли бы хоть одна доставка успела привезти еду из города.*** В моей https://vk.com/club211174085свеженький пост с интерьером комнаты Марата. Вдохновлялась этими фото еще когда писала Друг моего брата, помните, там Полина бедного Рамика приняла за оборотня сначала?
Глава 37
Вглядываюсь в тонкую паутинку на экране телефона и не сразу понимаю, что это трещины. Удивительно как я еще не раздробил его в мелкую крошку пока разговаривал со своими безопасниками. Потому что внутри все кипит и бурлит настолько, что хочется крушить и ломать. Всё и всех. Как, черт возьми, такое возможно, что именно утром понедельника камеры на парковке МиКрейта не работали?! Технический, мать его, сбой!
Алиса уверена, что за все этим стоит Ковальский и по идее, нерабочие камеры лишь подтверждают эту теорию, но… Это перебор даже для него. Для того чтобы решиться на такое надо быть полным придурком… или паникером. Поддавшись панике люди способны на самые безрассудные поступки, уж я это точно знаю. У него были веские причины для паники, согласен, Алиса покусилась на лакомый кусочек, который этот кретин уже давно считал своим. Но действовать настолько грубо… Не сходится. Что-то в этой ситуации не сходится. Слишком просто. Слишком грубо. Но, может, на это и расчёт?
Снова с головой ныряю в документы, которые мы забрали из кабинета Алисы. Бумаг вокруг столько, что цвет стола невозможно разглядеть. Как впрочем, и цвет ковра на полу, потому что там я в хронологическом порядке разложил выписки с личных счетов ее отца. Альбина только что прислала мне краткую выжимку со всеми важными операциями и сейчас я пытаюсь собрать воедино всех адресатов личных платежей. Такое впечатление, что старик сам вручную переводил зарплату своим сотрудникам, не доверяя такой важный процесс бухгалтерии… Потому что в определенные дни месяца с его карт списывались одни и те же суммы и отправлялись одним и тем же адресатам. А вот после его смерти те же операции проводились уже с официальных счетов МиКрейта. Будто он и с того света продолжал выполнять данные когда-то обязательства. Может, его кто-то шантажировал? Суммы не то чтобы огромные, но если сложить за все годы, то набежало прилично…
Опостылевшее гадание на кофейной гуще приходится прервать, чтобы встретить курьера. Однако, когда я захожу в свою спальню с намерением накормить принцесску, с удивлением замечаю, что она спит. Свернулась клубочком на моей кровати и от этого зрелища на душе почему-то становится очень тепло. Такая она домашняя… своя. Сейчас Алиса не выглядит холодной Снежной королевой без толики эмоций.
Едва сдерживаюсь, чтобы в лучших традициях маньяков не подойти и погладить ее по лицу. А еще лучше, лечь рядом и обнять. Может хоть во сне она меня не прогонит. Потому что уверен, стоит мне попытаться проделать это в реальности, она начнет шипеть и извиваться словно кобра, а второй раз застать ее врасплох, как на кухне МиКрейт, мне уже не удастся.
Шагаю обратно в коридор и делаю знак Рамику следовать за мной. Его тоже пора кормить и не хватало еще, чтобы он разбудил Алису своим голодным подвыванием.
Отношу его вниз, насыпаю еду в миску, а когда снова поднимаюсь наверх и приближаюсь к двери кабинета, слышу ее крик.
Внутри все холодеет, а сердце, кажется, замирает настолько, что перестаёт качать кровь. Или это и есть пресловутое «кровь в жилах стынет»?
Срываюсь с места и за какие-то доли секунды преодолеваю расстояние до спальни. Врываюсь в комнату, готовясь вцепиться в глотку любому, кто попробует причинить ей вред, но вместо толпы врагов, вижу, что Алиса находится в комнате одна. И она все еще спит. Но кричит во сне.
Подушка валяется на полу, а покрывало, которое еще несколько минут назад было ровным, собрано в гармошку от того как она впивается в него ногтями.
Хватаю ее за плечи и прижимаю к себе. Ее тело сотрясает крупная дрожь, а с губ слетает очередной всхлип. Умом я понимаю, что ей ничего не угрожает, но адреналин, выпущенный в кровь не спешит испаряться, внутри все ещё звенит и вибрирует от ложного чувства тревоги.
— Все хорошо, — шепчу ей в самое ухо. — Все хорошо. Я здесь. Это просто кошмар.
— Кошмар? — она слегка приоткрывает веки и тут же снова обмякает в моих руках. — Просто кошмар.
Обнимаю ее так крепко, что грудью чувствую как ее сердце делает еще несколько бешеных ударов, а затем постепенно замедляется и возвращается к нормальному ритму. А вот мое и не думает успокаиваться. Толкается в грудину, будто вознамерилось окончательно покинуть опостылевшую клетку. Был бы я романтиком, непременно подумал, что оно силится прорваться туда, где ему самое место, туда, куда я его добровольно отдал почти восемь лет назад. Но вместо этого я лишь громко сглатываю и сильнее прижимаю ее к себе.
Она горячая в моих руках. Идеальная. Обхватываю руками ее талию и чувствую как ее тело расслабляется под моими ладонями. Но она меня не отталкивает. А я сам… сам я просто не в силах убрать руки.
— Это был просто кошмар, — шепчет она, притягивая меня за шею. — Просто кошмар.
Ее пальцы на моей коже оставляют ожоги, жар от которых пробирает до самых костей.
Мои руки лихорадочно скользят по ее спине, будто пытаются согреть, несмотря на то, что ее тело и без этого пылает пожаром. Я же охвачен огнем не только снаружи, но и внутри.
Алиса медленно ведёт губами по моей щеке, не целует, едва касается, но
