– А может, это не Бесков был виноват в случившемся, а вы сами? Кто вам сказал, что победа дается легко, без титанических усилий? В нее зубами вгрызаться надо. Кстати, тот задел, который заложил в команде Бесков, дал результат уже через год – в 66-м ваша команда вышла в высшую лигу.
– А вот это, как раз, заслуга Горянского – того самого человека, которого сейчас хотят снять с поста старшего тренера сборной. Это он вытянул «Зарю» в высшую лигу. С ним-то у нас никаких разногласий не было, и он перед нами своими амбициями не козырял.
Земченко не стал вдаваться в детали тех событий, впрочем, Смородин был о них наслышан. «Заря» стала победителем в классе «А», во второй группе второй подгруппы, где из 18 команд целых и представляли Украину. Это были: «Заря» (Луганск), «Локомотив» (Винница), СКА (Львов), «Металлург» (Запорожье), «Днепр» (Днепропетровск), «Авангард» (Харьков), «Таврия» (Симферополь), «Карпаты» (Львов), «Судостроитель» (Николаев) и «Звезда» (Кировоград). По сути это был чемпионат Украины, в котором украинские команды в основном обменивались друг с другом очками, которые они отбирали у других команд – из России (их было шесть). В итоге четыре первых места в турнире заняли именно украинские команды: «Заря» (44 очка), СКА (Киев) (41 очко), СКА (Львов) (40 очков) и «Локомотив» из Винницы (39 очков). И лучшими бомбардирами, соответственно, стали игроки украинских команд – их было семеро: Владимир Дударенко из львовского СКА (13 мячей), Янош Габовда из винницкого «Локомотива» (12 мячей), Леонардас Жукаускас из львовского СКА (10 мячей), Валентин Оверко из запорожского «Металлурга» (10 мячей), Илья Славянский и Михаил Штуллер из киевского СКА (по 10 мячей), Давид Пайс из «Днепра» (9 мячей).
– Без амбиций нельзя добиться больших результатов, – вдавливая сигарету в пепельницу, заметил Смородин. – Но вы зря думаете, что в этом вопросе я не на вашей стороне – очень даже на вашей. Нам бы тоже не хотелось, чтобы Бесков встал у руля сборной. Он и нам может многое поломать. Поэтому давайте договоримся действовать в этом деле сообща. Проведите у себя в отделе консультации со своими людьми и, если среди них есть сторонники Константина Ивановича, попытайтесь перетянуть их на свою сторону. И держите меня в курсе этих переговоров. Договорились? В таком случае, не смею вас больше задерживать.
3 октября 1973 года, среда, Чили, Сантьяго, спортзал на улице Эусебио Лильо
Алонсо Райнери сидел в дальнем углу спортзала и, вкушая сладкие орешки, внимательно следил за поединком на ринге, где одним из бойцов был Анджей Кравчик – человек, которого Алонсо выбрал в качестве возможного убийцы Брежнева. Перед поединком чилиец и поляк перекинулись парой фраз, после чего Кравчик отправился на ринг, а Райнери уселся на стульчик в углу полупустого зала, где проходил тренировочный поединок. Он длился недолго – всего три раунда. Кравчик считался в этом квартале Сантьяго самым сильным боксером, поэтому он быстро разобрался со своим противником – рослым негром по имени Джонни. Поляк отправил его в нокаут сильным хуком слева и, когда рефери досчитал до десяти, покинул ринг, отправившись в тот угол зала, где сидел Райнери.
– Ты ведь мог разделаться с ним еще в первом раунде, – заметил Алонсо, когда боксер уселся рядом с ним на свободном стуле с полотенцем в руке.
– Мог, но это скучно, – ответил Кравчик, вытирая полотенцем лицо и шею.
– Понимаю, тебе хочется настоящего боя, а здесь получаются одни поддавки, – усмехнулся Райнери. – Но мне кажется, я могу предложить тебе увлекательную баталию.
– Бой с каким-нибудь тяжеловесом?
– Это ты хорошо сказал – он действительно тяжеловес.
– Из местных?
– Нет, он иностранец.
– Американец или латинос?
– Бери круче – он русский.
– Ты шутишь? – и рука поляка с полотенцем застыла на полпути к лицу.
– Нисколечко – он самый настоящий русский, причем тяжеловес, с каким тебе еще никогда не приходилось встречаться.
– Но русский вряд ли сюда доберется, учитывая то, что случилось в Чили три недели назад.
– А ему не надо сюда приезжать – это предстоит тебе.
– Послушай, Алонсо, перестань говорить загадками, – и Кравчик бросил мокрое полотенце на соседний стул. – Говори прямо, что ты затеял.
– Я хочу предложить тебе увлекательный поединок с одним русским, которого ты должен ненавидеть так же, как и я, – сказал Райнери и придвинулся поближе к собеседнику. – Я имею в виду… Брежнева. Мы хотим отправить его на тот свет и ищем для этого предприятия надежного и, главное, смелого человека.
– Ты это серьезно? – глядя в глаза собеседнику, спросил боксер.
– Более чем. Брежнев предал Альенде и все левое движение – он прислужник американцев. Убив его, мы отомстим ему за всех, кого он предал. А ты сможешь поквитаться за своего отца, медальон с которым носишь на груди. Кстати, где он?
– В раздевалке – на бои я его не надеваю, – ответил боксер.
– Когда ты будешь убивать Брежнева, я надеюсь, ты его наденешь.
– С чего ты взял, что я соглашусь с твоим предложением?
– Потому что ты слишком любишь своего отца, расстрелянного Советами. А еще ты так же сильно любишь свою покойную мать, которая вынуждена была покинуть родину, потому что там к власти пришли люди, плясавшие под дудку все тех же Советов. С этого момента в Польше стараются вычеркнуть слово Катынь из памяти поляков. Ты помнишь, куда русские повезли американского президента Никсона, когда он в прошлом году посетил Советский Союз? Его повезли в Хатынь – местечко в Белоруссии, сожженное фашистами. И знаешь, почему они это сделали? Чтобы люди во всем мире перестали вспоминать польскую Катынь и начали говорить о другом месте – о белорусской Хатыни.
Анджей знал эту историю, которая до сих пор саднила в его душе как кровоточащая рана. Он был прекрасно осведомлен о том, что Никсон был привезен в Хатынь в то самое время, когда Катынский мемориальный фонд боролся с Англиканской церковью за разрешением возвести мемориальный комплекс «Катынь» в Лондоне. Визит президента США получил широкую огласку, он заставил задуматься людей и отвлечься на то, зачем было подымать так много шума в Великобритании, чтобы возвести мемориал жертвам Катыни, когда «один уже существовал в России». Поэтому слова Райнери попали в цель – они затронули ту самую болевую точку внутри поляка, которая не давала ему спокойно спать по ночам вот уже на протяжении многих лет.
– В Чили достаточно людей, которые после падения Альенде ненавидят Брежнева, но ты выбрал меня – почему? – после небольшой паузы спросил Кравчик.
– Потому что возмездие должно совершиться именно в Польше, – спокойно ответил Райнери. – Летом следующего года Брежнев собирается посетить твою родину с официальным визитом – там будут отмечать 30 лет новой Польши. Вот я и подумал, что это было бы более чем справедливо – чтобы суд над советским генсеком совершил поляк, у которого отец был расстрелян в Катыни. Согласись, в этом есть нечто такое, что верующие называют божьим провидением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
