не хотелось друг друга увидеть. Напротив, держать себя в руках, не преступая границы дозволенного, с каждым разом становилось все труднее.
Спустя две недели в аббатство прибыла герцогиня. Новости, которые она привезла, были радостными. Король помирился с братом и сделал его своим наследником, а затем двинул войска к югу, туда, где Филипп Август осадил крепость Вернёй. Едва узнав об этом, французский король снял осаду и отошел от города. Где бы ни появлялся Ричард, люди встречали его с ликованием, обступая дороги на целые мили.
Однако Анри ждал совсем других новостей – из Уинчестера. Через многие руки до него дошло короткое письмо от отца – написанное так, чтобы никто не понял, кому оно адресовано и о чем идет речь. Рене писал, что надеется на благополучный исход и сам сделает все, что в его силах. Но от слуги герцогини, которого она отправила в Англию на поиски следов доноса, известий не было.
Так прошло лето. Победы Ричарда становились все более убедительными. Эвре, Бо-мон-ле-Роже, Пон де л'Арш и Эльбеф были захвачены почти без боя. В битве при Фретевале французские войска потерпели жестокое поражение. Филипп бежал, бросив свою казну, знамена и даже личную печать, после чего ему пришлось молить англичан о перемирии. Но война требовала все больше и больше средств. Из Англии приходили вести о новых налогах и поборах.
В начале сентября в Фонтевро приехал Хьюго, который с некоторых пор пребывал у Ричарда в большой милости. Он привез герцогине письмо от сына и крайне любопытную новость, вызвав волнение среди дам. Даже среди тех, которые намеревались провести в аббатстве остаток жизни.
Увидев в проеме стены белый крест, Анри ночью пришел на обычное место в ближайшей роще и встретил там, к своему удивлению, не только Мэрион, но и Хьюго.
- Кажется, я привез вам проблеск надежды, де Дюньер, - сказал он. – Слабый, крохотный, но все же лучше, чем ничего.
n
- И чем это может помочь мне? – разочарованно спросил Анри. – Вы предлагаете вернуться в Англию и сразиться с Беннетом на турнире? Да меня схватят раньше, чем я доберусь до Кентербери.
- Начнем с того, Анри, что вы похожи на воронье пугало, и вас никто не узнает.
Анри смутился. Тяжелая работа на конюшне и в самом деле не слишком располагала к уходу за собой. Отросшие волосы уже падали на плечи, да и борода с усами изменили его внешность до неузнаваемости. Впрочем, это было к лучшему. Хуже дела обстояли с мытьем. Ухаживая за лошадьми, он не чувствовал своего собственного запаха, но не сомневался, что от него страшно воняет. Пока погода стояла теплая, он ходил купаться на речку и стирал свои сильно заношенные брэ и рубашку. Однако с наступлением осенних холодов все стало гораздо сложнее. Анри все время казалось, что Мэрион, хоть и не показывает этого, с трудом терпит его дурной запах.
- Допустим, - кивнул он. – И что дальше? У меня нет ни коня, ни доспехов. Ни денег на пошлину. Но даже если я тайно проберусь в Грейсток или Хайбридж и раздобуду все это? Раньше рыцари могли выступать на турнирах под забралом, не называя своего имени. Но я не думаю, что этот обычай сохранится.
- Анри! – с досадой поморщился Хьюго. – Вы можете меня выслушать, не перебивая? Подумайте головой, если вы убьете Беннета на турнире… Прошу прощения, Мэрион! Чем это вам поможет? Да ничем. Наоборот, только еще хуже сделаете.
- Тогда что?
- Божий суд, - опустив голову, тихо сказала Мэрион.
- Божий суд? – в смятении переспросил Анри.
- Да, - подтвердил Хьюго. – Прямо отсюда я отправлюсь в Англию к юстициарию Уолтеру. У меня с собой королевский указ о турнирах и пошлинах, и я должен отвезти его в Кентербери. Там же состоится первый турнир. У меня есть слуга, но нет оруженосца. Вы можете на время стать им. Чтобы добраться до Англии. Все лучше, чем конюхом, согласитесь. Особенно после того как вы побыли служанкой Анриеттой.
- И что дальше? – Анри сделал вид, что не расслышал намек на Анриетту.
- Не сомневаюсь, что Беннет будет присутствовать на турнире, он ведь состоит при Уолтере. Вам нужно принародно выйти и обвинить его во всех преступлениях. И потребовать Божьего суда. А поскольку никто, кроме него, не может подтвердить, что вы убили Готерта, Уолтер вынужден будет согласиться. И если Беннет потерпит поражение, это станет доказательством, что он виновен во всем, в чем вы его обвините.
- Но вы же сами сказали, Хьюго, что я не могу с ним сражаться.
- Да, не можете. Хотя бы уже потому, что можете его убить. И тогда Мэрион будет потеряна для вас навсегда. Но я могу сделать это вместо вас.
- Разумеется, не должен. Но сделаю это для вас. И для Мэрион. Имя Беннета будет опозорено, и тень ляжет на его жену и детей. Но это все же это меньшее зло, я полагаю.
- Я переживу позор своего отца, - вздохнула Мэрион. – Если это поможет нам, Анри. Если вы не откажетесь от меня из-за того, что он виновен в смерти вашей матери.
- Нет, Мэрион, не откажусь, - Анри взял ее за руку. – Я уже говорил вам это и повторю снова. Даже если отец станет возражать против нашего брака. Хайбридж – мое наследство от матери, нам будет где и на что жить. Но постойте, - он повернулся к Хьюго. – Все-таки Беннет уже не молод, вряд ли он захочет принимать участие в турнире. Что, если выставит за себя кого-то другого?
- Кого? – усмехнулся Хьюго. – Джеффри? Он еще мальчишка. Учитывая все те слухи, которые ходят о Беннете, никто не захочет добровольно сражаться за него. Да и за деньги тоже. Особенно если вы добавите к списку обвинений совращение юношей. Ведь все знают, что это правда.
- Я не представляю, как благодарить вас…
- Поблагодарите потом, - беспечно отмахнулся Хьюго. – Сейчас еще рано. Отец Мэтью знает о вас?
