— Да ладно?! А почему мне тогда об этом не сказали?
— А ты просился выйти за территорию училища?
— Нет.
— Вот и ты ответил на свой вопрос.
Бронислав Геннадьевич остановился возле двери, на которой висела табличка с его именем и засунув руку за наличник, достал ключ.
Вот как раньше было. Люди могли просто хранить ключи под входными ковриками, в почтовых ящиках, или вообще вот так за наличником и ведь никто не пользовался подобной наивностью населения. Хотя так делают наверняка только те, у кого брать нечего. А вот те, кто имеют что-то за душой, пытаются всячески себя обезопасить.
— Пользоваться умеешь? — спросил у меня Бронислав Геннадьевич, указав на потёртый дисковый телефон. Получив положительный ответ, он принялся копаться в бумагах, распиханных в какие-то коробки.
В первый раз в аптеке оказалось занято и пришлось подождать ещё пару минут. Зато во второй раз, практически после первого гудка трубку подняли.
— Центральная аптека, — послышался в трубке женский голос.
— Здравствуйте, а могу я услышать Алевтину Дмитриевну Размук?
— Одну секундочку.
Трубку положили на стол и я услышал, как кричат. «- Аля, тебя кто-то спрашивает. Бросай уже с дочкой миловаться. Ещё успеете».
Значит, Галя там и это очень хорошо, не придётся себя дураком выставлять. Хотя она и должна была уже всё про меня рассказать, но мало ли... По крайней мере, при мне никаких звонков родителям не было. Галя вроде и брата хотела подтянуть к этому делу. Но сейчас посмотрим.
— Алевтина Дмитриевна слушает.
— Здравствуйте. Меня зовут Фомин Сергей. И я встречаюсь с вашей дочерью.
— Здравствуйте, Сергей. Уже наслышана о вас и вот теперь ещё и услышала. А вечером, надеюсь и увидеть смогу. Чем могу быть полезной?
Выслушав меня, Галина мама ничуть не удивилась тому, что из училища не отпускают просто так. Год назад в городе появилась целая банда малолетних хулиганов, которые считают себя хозяевами. И всё из-за того, что главарь этих малолеток — сын начальника Сасовской милиции. Вот им многое и сходит с рук. Но горожан они практически не трогают, максимум стекла побьют, да колёса у машины проколоть могут. Если машина, конечно, есть.
А с моей проблемой мне обещали помочь. Часов в пять — шесть за мной придут. Звучало это немного устрашающе, но я был благодарен. Я уверен, что с бандой этих малолеток в скором будущем разберутся. Не будут военные терпеть подобную шушеру у себя под боком. К тому же если это будет какой-то секретный объект, то никто не станет смотреть на этого начальника полиции. Снимут с должности и хорошо ещё, если не закроют. У любого подобного начальника всегда можно найти не только скелета в шкафу, но и целую подборку дел, которые тянут на расстрел. Поэтому существовать этой банде осталось совсем немного.
Получив от Бронислава Геннадьевича образец, я тут же написал заявление, оставив пустыми некоторые строки. Их заполним, когда за мной приедут. Мне напомнили, чтобы я не затягивал с решением и дальше мы с Валерой отправились в общежитие.
Общежитие для кандидатов в курсанты располагалась в одном из двухэтажных зданий, в котором всегда размещали первокурсников. Настоящие казармы по пятнадцать койко-мест в комнате, разделённых прикроватной тумбой. Это уже на втором курсе курсанты будут расселены по комнатам на четыре или шесть человек. А первый год все должны превозмогать.
Места в первой и второй комнатах были полностью заняты. Поэтому мы с Валерой расположились в третьей. И не успели даже толком бросить вещи, как нас тут же потянули на обед. Если не успеем, то придётся ходить голодными до ужина. Подобная перспектива нам совершенно не нравилась и поэтому мы пошли за остальными.
Жидкий картофельный суп, макароны с тушёнкой и несладкий чай. Насколько я помню, в военном училище кормили лучше. Но ничего мы все сюда приехали не для того, чтобы брюхо набивать. Студент в первую очередь должен быть голодным до знаний. А к подобному рациону мы привыкнем довольно быстро.
Ну а после обеда мы вернулись в общежитие и начали знакомиться с ребятами. Это были те, кто приехал поступать после окончания предыдущего потока. Нам всем вместе предстояло сдавать экзамены.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Всего собралось семнадцать человек, если считать нас с Валерой. А ещё девятнадцать, как и говорил мне Бронислав Геннадьевич, уже были отобраны и согласились поступить на военный курс. Среди этих девятнадцати человек было семь человек, уже отслуживших в армии. Все они жили в первой комнате и уже успели навести там армейские порядки. В нашей комнате сейчас было всего шесть человек. Мы с Валерой, парни, что приехали с мамами и ещё два паренька, что сидят здесь ещё с прошлой недели.
В город их не отпускают, вот и приходится им маяться в казарме. Единственное, что спасало это разрешение заниматься на спортивных снарядах и посещать библиотеку. А так ребята были уверены, что уже сошли бы с ума.
Это они просто ещё не начали обучения и все сейчас слишком заняты с военными, а то я бы послушал, как они говорят, что им скучно. Пускай радуются, вот такому, вынужденному лодырничеству. Заодно и физическую подготовку немного подтянут. Слишком мало тех, кто будет проводить свободное время в библиотеке. По крайней мере, среди таких молодых ребят. К чтению книг нужно подойти осознанно, уже прекрасно понимая, что ты от этого хочешь получить. А вот подтягиваться, отжиматься и просто бегать по стадиону можно в любое время, даже не о чём не задумываясь. Что, в общем-то, ребята и делали.
Толком познакомиться с ними я не успел. Прибежал дежурный и заорал, что к Фомину приехали. Время было десять минут шестого. Как раз вовремя.
На КПП меня ждал мужичок в промасленной робе, с недельной щетиной и судя по запаху таким же перегаром. К тому он весьма неуверено держался на ногах.
— Ты Серёга? — спросил он, когда увидел меня. — Чего тут у вас делать нужно, чтобы забрать тебя?
— Вот данные в заявлении недостающие вписать, и всё.
— У меня в нагрудном кармане паспорт лежит, возьми и сам всё напиши. А то у меня руки грязные, только с поля вернулся, я так тебе всё запачкаю.
Полюбила тракториста,
Трактористу я дала,
Всю неделю сиськи мыла
И соляркою ссала.
Слышал такую частушку? Так вот, это всё правда — вытерев руки о робу, выдал тракторист.
Какой весёлый у Гали папа. Но делать нечего. Вытащил у него паспорт и заполнил все недостающие графы, после чего отдал заявление дежурному, который выписал мне пропуск. Завтра я должен явиться в училище к девяти утра и снова меня должен сдать под роспись встречающий. Интересно, Галин отец завтра утром, будет в состоянии это сделать?
Ну ладно, с проблемами будем разбираться по мере их поступления. А пока, выйдя за пределы КПП, я увидел ожидающий нас синий трактор. Такой самый обычный, с маленькими передними колёсами и огромными задними. Понятия не имею, как называлась эта машина. В тракторах я совсем не разбираюсь.
Сразу было видно, что машина рабочая и совсем недавно была в поле, о чём свидетельствовали комья ещё не до конца засохшей грязи.
— Председатель, на кой-то чёрт решил проехаться, проверить, как мужики в поле работают. Да и застрял. Пришлось мне его вытаскивать. Вот весь в грязи и извозился. Но мне не привыкать. Где мы с моим синим только не были. По какой грязи только не лазили. Но об этом потом. Залезай в кабину и постарайся не запачкаться, а то мне Аля опять будет мозг выносить. Уж очень она любит это дело.
Залезть в трактор не запачкавшись было довольно сложно, можно сказать, даже нереально сложно. И я с этой задачей не справился, умудрившись посадить пятно на майку.
— Да ладно, не оттирай. Всё равно, пока не высохнет ничего не выйдет. До дома доберёмся, там найдём тебе чего-нибудь переодеться, а Галька пока майку застирает. И это ко мне постарайся не прижиматься. А то это уже трудно будет отстирать, — увидев, что я пытаюсь оттереть грязь, сказал Галин отец.
На удивление в кабине было нереально чисто. Водительское сидение было застелено куском брезента. Также и пол был устлан брезентом, где это было можно. Правда, места для меня практически не было и не касаться водителя было действительно сложной задачей.
