– Да, – признался Кравелли. – Придется нам как-то с ними договариваться. А разве тебя не поверг в ужас синантроп, говорящий по-латыни?
– Я поняла, – сказала Пэт. – Тот синантроп, тот старый седой философ, как его называют, – он просто мутант. Более развитый интеллектуально экземпляр, с более крупной черепной коробкой, особенно в лобной области. Единственный в своем роде. Джордж-Уолт пытаются пустить нам пыль в глаза.
– Но синантропы толпами идут через проход, – холодно напомнил Кравелли. – Неважно, говорят они по-латыни или нет. Если Леон Тэрпин объявил об эвакуации «ЗР» – значит, ситуация по-настоящему критическая.
– Погодите! – торжествующе воскликнула Пэт. – Кажется, мне пришла в голову гениальная идея! Послушайте! Давайте отдадим им Смитсоновский музей, а они взамен покинут наш мир. Что скажете?
– Смитсоновский институт[6], – поправил Кравелли.
– А если этого окажется недостаточно, – возбужденно продолжала Пэт, – добавим еще Библиотеку Конгресса. Думаю, у них хватит ума принять наше предложение!
– Возможно, ты права, – сказал Сол, глядя на собственные колени. – Только представь, что они в итоге приобретут. Все собранные и систематизированные знания о нашей культуре. Это во сто крат больше, чем могут дать им Джордж-Уолт. Мудрость четырех тысячелетий! Если бы мне кто-то предложил подобное, я бы согласился без колебаний.
Последовала пауза, после чего заговорил Тито Кравелли.
– Мы кое о чем забываем. У нас нет права делать официальные предложения синантропам. Никто из нас не входит в правительство. Если бы ты уже выиграл выборы, Джим…
– Обратимся к Шварцу, – предложил Сол.
– Нам так и придется сделать, – согласилась Пэт. – Нужно лично отправиться в Белый дом, поскольку телефонные линии заняты. С кем из нас Шварц захотел бы встретиться? Если вообще захотел бы?
– Только с Джимом, – сказал Сол.
– Хорошо, я пойду, – пожав плечами, согласился Брискин. – Это лучше, чем сидеть и болтать впустую.
Все усилия казались сейчас тщетными, но нужно было действовать.
– К кому вы собираетесь обратиться с нашим предложением? – спросил Кравелли. – К Биллу Смиту?
– Нет, – ответил Джим. – К тому седоволосому философу, который сейчас на спутнике. Он явно один из тех, кто обладает властью.
– Джорджу-Уолту не понравится то, что они услышат, – заметил Кравелли. – Вам придется говорить быстро, чтобы они не успели заткнуть вам рот.
– Знаю, – кивнул Джим. Поднявшись, он направился к двери. – Позвоню вам из Вашингтона и расскажу, как все прошло.
Выходя, Брискин услышал голос Сола:
– Все-таки мне кажется, что нам стоит тайком от синантропов забрать «Дух Сент-Луиса»[7]. Они и не заметят, что он исчез, – что они знают об авиации?
– И самолет братьев Райт тоже, – добавила Пэт, когда Джим начал закрывать за собой дверь.
Остановившись за порогом, Брискин услышал ее голос:
– Думаете, ему удастся добраться до президента?
– У него нет шансов, – оценил Сол. – Но что еще мы могли придумать за столь короткое время?
– Он доберется до Шварца, – уверенно возразил Кравелли. – Наверняка.
– Знаете, что мы еще можем им предложить? – заметила Пэт. – Памятник Вашингтону.
– А что, черт побери, синантропам с ним делать? – спросил Сол.
Джим закрыл за собой дверь и пошел к лифту, расположенному в конце коридора. Никто из них не изъявил желания пойти вместе со мной, с горечью подумал он. Впрочем, они все равно ничего не смогли бы доказать Шварцу. Еще неизвестно, что у меня получится. И даже если Шварц согласится с их идеей, что дальше? Каковы шансы, что удастся заключить сделку с синантропом-философом в присутствии Джорджа-Уолта?
«И все-таки я попытаюсь, – решил Брискин. – Ибо в противном случае неизбежна гибель наших колонистов. А ведь именно их жизни мы пытаемся спасти. К тому же никто из нас не собирается истреблять синантропов, это было бы слишком похоже на то, что случилось в древности. Мы снова вернулись бы в пещерный век, опустившись до их уровня. Но тогда какая разница, кто победит?»
Четыре часа спустя Джим Брискин позвонил из телефонной будки в центре Вашингтона. Он чувствовал себя смертельно усталым и подавленным, но первый барьер был преодолен.
– Значит, идея ему понравилась? – расспрашивал Тито Кравелли.
– Шварц в отчаянии хватается за любую соломинку, – сказал Джим. – А их не так много. В Вашингтоне уже готовы к тому, чтобы сбить спутник «Золотые врата». И они это сделают, если не удастся моя попытка провести переговоры и поссорить синантропов с Джорджем-Уолтом.
– Если мы собьем спутник, – ответил Кравелли, – нам придется сражаться до последней капли крови. Либо их раса, либо наша будет вырезана под корень. А этого мы в нынешнее время не можем себе позволить. Учитывая оружие, которым мы располагаем, и тем, какое могут иметь они…
– Шварц все понимает и трезво оценивает ситуацию. Однако он не может сидеть сложа руки, когда синантропы толпой движутся на нашу сторону. Мы идем по лезвию бритвы. Не в наших интересах ввязываться в войну с применением водородных бомб, но и сдаваться мы тоже не собираемся. Шварц велел договариваться насчет Смитсоновского института, но Библиотеку Конгресса удерживать до тех пор, пока это будет возможно. Ее мы отдадим только в крайнем случае. Я склоняюсь к его мнению. Короче, меня посылают на спутник, в качестве переговорщика, – добавил он.
– Почему тебя? А Госдепартамент? У них что, никого не нашлось?
– Я сам попросил.
– Ты сумасшедший. Ведь Джордж-Уолт тебя ненавидят.
– Да, – согласился Джим. – Но мне кажется, я знаю, как поступить. У меня есть идея, как поколебать отношения между Джорджем-Уолтом и синантропами. Во всяком случае, попробовать стоит.
– Только не говори мне, что это за идея, – сказал Кравелли. – Подробности объяснишь, если она сработает. Если нет – то я и слышать о ней не хочу.
Джим напряженно улыбнулся.
– А ты человек жесткий, можешь оказаться чересчур безжалостным для генерального прокурора. Нужно будет еще раз обдумать твою кандидатуру.
– Все уже решено, – ответил Кравелли. – И отказаться ты не можешь. Удачи.
Он повесил трубку.
Джим Брискин вышел из телефонной будки и направился к стоявшему поблизости хопперу.
– Отвези меня на «Золотые врата», – сказал он, открывая дверцу и садясь.
– «Золотые врата» закрыты, – ответил водитель. – Там нет больше девушек, сидит только какой-то придурок, который болтает, будто он властелин мира и тому подобную чушь. – Он повернулся к Джиму: – Но я знаю одно симпатичное местечко на северо-западе, куда я мог бы вас…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
