— Не вздумай вернуться, в «Викинге» нет места для такого дерьма, как ты!
— Не имеешь права, Бертен! — с трудом поднимаясь, кричал посетитель. — У тебя общественное заведение! Не имеешь права выбирать клиентов!
— Я выбираю полицейских и выбираю всех остальных, — ответил Бертен, захлопнув дверь. Потом провел широкой ладонью по светлым волосам, зачесывая их назад, и снова, надменный и гордый, занял место за стойкой.
Адамберг втиснулся под нос драккара.
— Будете обедать? — осведомился Бертен.
— Буду и останусь до сеанса новостей.
Бертен кивнул. Подобно большинству людей, он не очень жаловал полицейских, но этот столик теперь был закреплен за Адамбергом пожизненно.
— Не могу понять, что вы ищете на площади, — рассуждал хозяин, губкой сметая со стола крошки. — Если бы не Жосс, тут ведь с тоски подохнешь.
— Вот именно, — ответил Адамберг. — Поэтому я жду чтения.
— Понятно, — отозвался Бертен. — Вам еще пять часов ждать, но дело ваше.
Адамберг положил телефон рядом с тарелкой и задумчиво поглядел на него. «Ради всего святого, Камилла, откликнись!» Он взял аппарат, повертел в руках. Потом легонько толкнул его. Трубка завертелась, как рулетка казино. Ему все равно, найдется ли сеятель. Только позвони. Потому что все остальное безразлично.
Часа в три позвонил Марк Вандузлер.
— Непростая задачка, — объявил он тоном человека, который весь день искал иголку в стогу сена.
Полный доверия Адамберг ждал его ответа.
— Это Шательро, — продолжал Вандузлер. — Более поздний рассказ о давних событиях.
Адамберг передал его слова Данглару.
— Шательро, — записал Данглар. — Окружные комиссары — Левеле и Бурло. Я предупрежу их.
— В Труа есть четверки?
— Нет пока. Журналисты не смогли расшифровать послание, как в Марселе. Я вас оставлю, комиссар, тут Пушок портит новую штукатурку.
Адамберг положил трубку и долго соображал, пока до него дошло, что Данглар говорил про котенка. В пятый раз за день он поднес телефон к лицу, словно заглядывая в глаза близкого человека.
— Давай, — пробормотал он. — Позвони. Случилась коллизия, будут и другие. Не обращай внимания, что тебе до них? Это касается только меня, оставь их мне. Позвони.
— Это штука, которая по голосу узнает? — спросил Бертен, поднося горячее блюдо. — Она сама отвечает?
— Нет, — ответил Адамберг, — она не отвечает.
— Все-таки приятно иметь такую игрушку.
— Нет.
Адамберг просидел в «Викинге» полдня, один раз к нему подходил Кастильон, потом на полчасика подсела Мари-Бель и отвлекла своей однообразной болтовней. За пять минут до сеанса он уже стоял на посту, одновременно с ним вышли Декамбре, Лизбета, Дамас, Бертен, Кастильон, каждый занял свое место, меланхоличная Ева встала в тени рекламной тумбы. По-прежнему немногочисленная толпа теснилась у трибуны.
Адамберг вышел из-под платана и подошел ближе к чтецу. Он напряженно вглядывался в лица завсегдатаев, смотрел на их руки, ловя малейший жест в ожидании мимолетного блеска. Жосс прочел восемнадцать объявлений, но Адамберг ничего не заметил. Во время метеосводки чья-то рука поднялась, проводя ладонью по лбу, и Адамберг тут же увидел то, чего ждал. Блеск на пальце.
Потрясенный, он вернулся к платану. Там он долго стоял в нерешительности, прислонившись к стволу, не уверенный в своей догадке.
Затем очень медленно достал телефон из своей выглаженной куртки.
— Данглар, — проговорил он, — немедленно приезжайте на площадь и захватите двоих человек. Поторопитесь, капитан. Я нашел сеятеля.
— Кто? — спросил Данглар, вскакивая и знаком подзывая Ноэля и Вуазене.
— Дамас.
Через несколько минут полицейская машина затормозила на площади, из нее быстро выпрыгнули три человека и направились к Адамбергу, стоящему у платана. Это вызвало интерес зевак, тем паче что самый высокий из полицейских держал в руках бело-серого котенка.
— Он еще здесь, — тихо проговорил Адамберг. — Снимает кассу с Евой и Мари-Бель. Женщин не трогать, брать только его. Будьте начеку, этот крепыш может оказать сопротивление, проверьте оружие. Если будет сопротивляться, ради бога, без драки. Ноэль, пойдете со мной. В магазине есть другой выход на боковую улицу, через него ходит чтец. Данглар и Жюстен, встаньте там.
— Вуазене, — поправил Вуазене.
— Встаньте у двери, — повторил Адамберг, отделяясь от дерева. — Идем.
Когда четверо полицейских вывели Дамаса в наручниках и усадили в машину, все обитатели площади были просто ошеломлены. Ева побежала за отъезжающей машиной, хватаясь за голову. Мари-Бель с рыданиями бросилась в объятия Декамбре.
— С ума сошел, — сказал Декамбре, крепко обнимая девушку. — Он совершенно сошел с ума.
Даже Бертен, наблюдавший сцену через окно, поколебался в том уважении, которое питал к комиссару Адамбергу.
— Дамас, — пробормотал он. — Да они просто спятили.
Через пять минут все собрались в «Викинге», чтобы обсудить случившееся. Люди были настроены сурово, мрачно и воинственно.
XXXII
Зато Дамас держался спокойно, на его лице не было ни страха, ни удивления. Молча и безропотно он позволил арестовать себя, посадить в машину и отвезти в уголовный розыск, даже не пряча лица. Это был самый мирный из задержанных, которых Адамберг когда-либо видел.
Данглар присел на край стола, Адамберг прислонился к стене, скрестив на груди руки, Ноэль и Вуазене стояли в углах комнаты. Фавр расположился за столом в углу, готовясь печатать протокол допроса. Дамас сидел на стуле в довольно непринужденной позе, обхватив руками в наручниках свои колени.
Данглар незаметно вышел, чтобы положить Пушка в корзину, и попросил Мордана и Меркаде принести для всех чего-нибудь поесть и попить, а еще пол-литра молока, если не трудно.
— Это для задержанного? — спросил Мордан.
— Для кота, — тихо проговорил Данглар. — Будьте добры, налейте ему молока. А то я весь вечер буду занят, а может, и всю ночь.
Мордан заверил, что на него можно положиться, и Данглар снова занял место на уголке стола.
Адамберг как раз снимал с Дамаса наручники, и Данглар рассудил, что делать это рановато, ведь на окне еще нет решеток, а что выкинет этот тип, никому не известно. Впрочем, об этом он не тревожился. Гораздо сильнее его беспокоило то, что без единого веского доказательства человека обвиняли в том, что он сеет чуму. Безмятежный вид Дамаса полностью опровергал это обвинение. Они искали эрудита и интеллектуала. А Дамас был простым парнем и немного тугодумом. Было просто немыслимо, чтобы он, больше занятый своими мускулами, мог посылать Ле Герну столь замысловатые письма. Данглар с тревогой размышлял, о чем думал Адамберг, когда решился на этот невероятный арест. Терзаемый дурными предчувствиями, Данглар укусил себя за внутреннюю сторону щеки. Он был убежден, что Адамберг зашел в тупик.
Комиссар уже переговорил с заместителем прокурора и получил ордер на обыск магазина и квартиры Дамаса на улице Конвенции. Четверть часа назад туда отправились шесть человек.
— Дамас Вигье, — начал Адамберг, взглянув на его потертое удостоверение личности, — вы обвиняетесь в убийстве пяти человек.
— С какой стати? — спросил Дамас.
— Потому что мы вас обвиняем, — повторил Адамберг.
— Ах вон что. По-вашему, я убивал людей?
— Вы убили пятерых, — отвечал Адамберг, раскладывая перед ним фотографии жертв и по очереди называя их имена.
— Я никого не убил, — заявил Дамас, взглянув на фотографии. — Мне можно идти? — добавил он, вставая.
— Нет. Вы задержаны, можете сделать один телефонный звонок.
Дамас удивленно уставился на комиссара.
— Когда захочу, тогда и буду делать телефонный звонок, — проговорил он.
— Эти пятеро, — продолжал Адамберг, показывая фотографии по одной, — были задушены в течение недели. Четверо в Париже, последний в Марселе.
— Ну и прекрасно. — Дамас снова сел.
— Вы кого-нибудь узнаете, Дамас?
— Конечно.
— Где вы их видели?
— В газете.
Данглар встал и вышел, оставив дверь приоткрытой, чтобы слышать продолжение этого жалкого допроса.
— Покажите ваши руки, Дамас, — велел Адамберг, складывая фотографии. — Нет, не так, другой стороной.
Дамас послушно выполнил приказание и протянул вперед свои длинные руки ладонями вверх. Адамберг схватил его левую руку:
— Это бриллиант, Дамас?
— Да.
— Почему вы его перевернули?
— Чтобы не повредить, когда чиню доски.
— Он дорого стоит?
— Шестьдесят две тысячи франков.
— Откуда он у вас? Фамильная драгоценность?
— Мотоцикл продал, 1000 RL, почти новый, покупатель расплатился этим.
— Мужчины ведь редко носят бриллианты.
