Я поискал, куда бы сунуть обломок меча, за неимением лучшего воткнул его в одно из колец на поясе. Болтался он неудобно, потому что сам пояс на мне висел безнадежным образом, приходилось его придерживать. Пасть дракона просто так раскрываться не хотела, потому затянуть пояс я не мог. И пошел следом за орком через расступившуюся толпу. Айсер следовал за мной.
— Итак, — орк развалился на скудном подобие кресла. Просто плетеная конструкция, на которую навешано множество мягких шкур. Для меня же места не нашлось — Мне очень хочется знать, чем ты заслужил такую преданность настолько древнего духа?
— Повелитель? — Айсер с просьбой в глазах посмотрел на меня, и я кивнул. — Я отвечу на этот вопрос. Я служу ему, потому что таков мой собственный выбор. Я служу ему, потому что виновен. Это — мой грех. Больше просто нечего сказать.
— Он — Лилидан, — пояснил я. — Тот, кто создал Князя Тьмы. Тот, кто уничтожил величие эльфов. Тот, кто заставил умирать этот мир. Тот, кто пытается его спасти.
— Мишре дакара пиале! — взвыл Айсер. — Айте рашла дан…
Я прекрасно понял, что он сказал, и вымученно улыбнулся, разводя руками. Дух полыхнул ярко-красной вспышкой и испарился куда-то. Орк коротко рыкнул и гневно повторил:
— Никогда, никогда не оскорбляй духа! Кто бы ты ни был, духи — они выше всех законов этого мира! Ты должен чтить и уважать их! Как тебя зовут, эльфик?
— Мое имя Матиас.
— Плохое… плохие звуки. Впрочем, для эльфа сойдет. Можешь звать меня Шрамом. Зачем ты пришел сюда?
— Мне нужна помощь.
— Орки не помогают эльфам. Орки убивают эльфов.
— Я — Князь Тьмы.
— Нет. И ты никогда им не станешь. Ты не готов для этого. И вряд ли эльф сможет когда-то стать готовым. Забудь об этом, эльфик. Князь Тьмы — зло вынужденное. Оно стало необходимым, когда появились люди. А ты намереваешься стать убийцей.
— Это не одно и то же?
— Нет. Ты не понимаешь, зачем ты здесь, ты не понимаешь, как и почему. Ты глуп. Глуп даже для эльфа.
— Вот я пришел учиться. Я пришел научиться тому, что раньше называлось искусством. За наследием радени.
Шрам расхохотался. Не так, как в прошлый раз, тогда смех был злорадным. Сейчас это был грустный смех. Так хочется смеяться над дураком, но ведь он же не виноват, что таким уродился?
— Эльфик, да ты просто болван! Самым разумным было бы… а ведь вы, такие великие и светлые, любите поступать разумно, да? Мы, варвары, не умеем так, ха… так вот, самым разумным мне кажется отрубить тебе руку, поснимать все остальные цацки и отправить на все четыре стороны.
— Почему…?
— Ты — дурак. Но хоть и так, но до безумия упорный. Ты оправишься в Олраг, к старейшинам. Может, они думают иначе, не так, как я. Может, я ошибаюсь, и из тебя может что-то толковое получиться. Но — едва ли, я никогда не ошибаюсь. Уж поверь, можешь спросить у кого угодно.
— Сколько островов захвачено вами? — не удержавшись, спросил я.
— Островов?! Эльфик, под нами лежит целый материк! Много земли. Просто ты об этом не знаешь.
Что-то еще пояснять он и не думал, бессовестно вытолкав меня наружу. Впрочем, он и сам вышел тоже, подозвал к себе несколько молодых орков и долго с ними разговаривал. Трое орков недовольно косились на меня, выражая крайнее презрение, потом кивнули, в чем-то соглашаясь со Шрамом. Орк хлопнул в ладоши, и мне на голову свалилась моя сумка, полная моих же вещей. Я даже не смог понять, как именно он сотворил это волшебство!
— Они, — Шрам махнул рукой на расходящихся орков, — отведут тебя на большую землю.
И больше ни слова не сказал, оставив меня болванчиком стоять посередь селения, в обнимку со своими вещами.
Странно. Нет, удивительно. Может, я в самом деле дурак? Не зря же эльфом родился… может, у нас размер мозга другой? Меньше, больше… А может, это от цвета волос зависит? Так странно, я никогда об этом не думал.
Мы шли пешком. И шли, и шли, и шли, и шли… даже мне надоело. Мы не останавливались, вернее, орки просто не давали мне такой возможности. Да и негде было, честно говоря. Это джунгли. Малопригодное для жилья место, опасное и негостеприимное.
Под конец дня вернулся Айсер. Он не хотел со мной разговаривать, просто плыл по воздуху рядом, даже не смотря в мою сторону, и столь же мало внимания уделяя моим провожатым. А вот орки на духа косились с нескрываемым уважением и долей любопытства.
Я поотстал от них, давая немного отдохнуть ногам и ища возможности поговорить с духом наедине.
— Прости.
— Вы не должны извиняться.
— Я давно догадался. Сам не знаю, почему сказал? По глупости, верно Шрам говорит.
— Орк судит предвзято, по своим канонам. Я не могу злиться на вас, по крайней мере, не по той причине, что вы думаете. Я действительной не помню, кем я был при жизни, я просто это знаю. Потому это так горько, может быть… но давайте не будем вспоминать об этом, как будто этого и не было. Забудьте, что говорите с королем, уничтожившим свой народ.
— Я постараюсь. Честно, Айсер, я стараюсь. Я просто многого не понимаю… например, о чем говорил Шрам? Есть еще один материк?
— На самом деле их пять, и не все их них разделены океаном, но во избежание… когда-то это место служило заповедником. Для каждой расы была создана своя среда обитания. Для орков вот это место. Для эльфов — бескрайние степи и лиственные леса. Для дегронов — горы. И для многих… когда пришло время, некоторые границы сняли. Некоторые — оставили. И вот одна из таких границ отделяет Махон, землю орков, кобольдов, дриад и других существ от Ария, земли людей и эльфов, других, о которых ты знаешь. Они соприкасаются на этих островах, которые на самом деле являются частью Махона. Точно такая же граница разделяет океан, окружает Гардон.
— Ты, то есть вы, радени, это сделали, да?
— Это был опасный эксперимент. Мы за это поплатились. Арий был объединен из шести зон, наверное, это было ошибкой. Пока вы считали себя единственными, все было нормально.
— Я чувствую вину, хотя не могу понять, почему. Айсер, зачем вам это было нужно?
— Как сказать… зачем эльфы пытаются создавать новые растения? Зачем люди выводят новых животных? Это естественная ступень развития. Когда-то приходит время, когда любое разумное существо задумывается о создании жизни, иной, непохожей на себя.
— Арий — это карантинная зона, не так ли? — спросил я прямо в лоб.
— Можно и так сказать. Если Гардон почти потерян, здесь… я даже не знаю.
— А как выглядит эта граница?
— Никак. Её нельзя увидеть или почувствовать. Пройти её можно, только если кто-то, бывший с той стороны, проведет тебя. Это совершенная магия, она не может твориться в этом мире. Она другая, другие существа ею владеют. Я хочу сохранить этот мир, потому что здесь еще есть кое-что ценное…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
