Астрид обернулась, чтобы поблагодарить его и с удивлением заметила у него на коленях женщину. Никто больше ничего не добавил к этому, так что она повернулась к Орестесу.
- Это более приближенное к твоему имя. Конечно, если ты не предпочтешь имя Офелия, - сказала она.
Орестес немедленно покачал головой и поцеловал ее в губы.
- Нет. Я предпочту Офелии Уранию.
- Тогда решено, Урания, - сказал Кефас.
Поднялся гул одобрения, который разбудил, наконец, малышку. К удивлению Астрид, маленькая Урания не заплакала. Она вздрогнула, проснувшись, и осмотрела комнату большими серо-голубыми глазами. Когда ее взгляд, наконец, остановился на родителях, малышка улыбнулась.
- Ох , я обязана подержать ее, - сказала Астрид.
Она наклонилась вперед и потянула за одеяла, чтобы взять дочку на руки.
Когда она села обратно к Орестесу, он обнял их обеих, словно защищая и заставляя ее чувствовать себя желанной.
- Видишь, я же говорил, что она прекрасна, - сказал юноша.
Астрид рассмеялась, проведя пальцем по щеке малышки. Она была мягкой, как Астрид и предполагала.
- Да. Так и есть.
Праздничный обед состоялся, и люди впервые сидели вместе с Владыками. Орестес посмотрел на сидевших за столом братьев и двух женщин, которые теперь стали частью их семьи. Затем опустил взгляд на маленький сверток на руках Астрид, и его переполнила нежность. Лига Двадцати вложила во Владык сочувствие и понимание, рассказав об этом, но они никогда не испытывали любви. Глядя на свою новую семью, Орестес знал, что испытывает настоящую любовь к ним, которую никогда не питал к братьям. Для него было важно защищать их и делать счастливыми, даже пренебрегая защитой королевства. Он мог бы никогда не говорить этого вслух, но знал, что теперь Астрид и Урания стали для него центром его вселенной.
Маленькая Урания позволила Астрид съесть всего пару ложек, прежде чем ее собственный голод пробудился, и она заголосила. Все рассмеялись над маленьким, сморщенным личиком, которое оказалось таким трогательным. Орестес отправил Астрид к себе в комнату, а сам стал собирать еду. Он взял большой поднос и наполнил его всем понемногу. Войдя в комнату, он замер, увидев, как Астрид сидела на кровати и кормила грудью Уранию. Его сердце вырывалось из груди. Могло ли быть что-то прекраснее? Однозначно, нет. Опомнившись, он поставил поднос с едой на стол. Затем он закрыл дверь на замок. Зрелище предназначалось лишь для его глаз.
- Она в порядке? - спросил юноша.
Астрид улыбнулась.
- Да. Она просто прекрасна.
Он усмехнулся и приблизился к постели.
- Я так и сказал. Хочешь, я положу тебе еды?
Девушка покачала головой.
- Ты не должен прислуживать мне, Орестес. Ешь. Я сама позабочусь о себе, когда покормлю малышку. Тем более я поела хлеб и сыр, когда проснулась.
Он замялся, хоть и знал, что она действительно поела после пробуждения. Орестес оставлял еду на всякий случай и был рад, что она чувствовала себя с ним достаточно свободно, чтобы позаботиться о себе самостоятельно. Осмотрев комнату, юноша стал обдумывать, какие изменения стоило бы внести, чтобы Астрид чувствовала себя желанной. Он обещал ей шкаф и письменный стол, возможно, рядом с его. Так как она любила книги, он подумал о небольшой полочке, что тоже было бы неплохо. А для малышки? Он нахмурился, осознав, что от занятий любовью придётся воздержаться. Даже когда Астрид поправится, он не сможет заниматься с ней сексом, потому что Урания будет в их постели.
- Орестес?
Беспокойство в голосе Астрид отвлекло Орестеса от мыслей о ее прекрасном теле. Она, нахмурившись, смотрела на него.
- Да, любимая?
- Что- то не так? Может нам... ты хочешь побыть один?
Он мгновенно отставил тарелку и подошел к ней.
- Нет, конечно, нет. Почему ты так решила?
Она замешкалась, с опаской наблюдая за ним, и он задержал дыхание. Что он сделал не так?
- Ну ты... хмурился.. когда смотрел на нас. Если ты устал и хочешь спокойно поспать...
Он заставил ее замолчать, поцеловав в губы. Единственный способ, который он знал, чтобы успокоить ее. Поцелуй вышел не таким страстным из-за Урании, которая кормилась на руках Астрид. Но все же ему удалось стереть обеспокоенное выражение с прекрасного лица девушки.
- Я не хочу больше оставаться без тебя, - прошептал он. - Или же без маленькой Урании. Вы обе всегда желанны в моей постели, моей комнате и моем сердце.
Слезы выступили на глазах девушки, но она сдержалась. Орестес сел рядом с ней и провел пальцем по ее щеке.
- Ты мое чудо, Астрид. Я собираюсь быть с тобой до тех пор, пока ты захочешь быть со мной.
- Правда?
- Правда. Ты знаешь, я не человек. Но если ты предпочитаешь провести свадебную церемонию, я согласен на это. Я сделаю тебя своей женой, и позволю всем узнать, что ты - моя.
Слезы текли по ее щекам, но улыбка уже появилась на лице девушки
- Я бы очень этого хотела. Я люблю тебя, Орестес.
Его сердце забилось быстрее, но он не испугался, когда сказал ей.
- И я люблю тебя, Астрид.
Ее улыбка сняла его напряжение и беспокойство. Теперь все было хорошо. Она готова была остаться с ним, чего бы это не стоило. Он снова поцеловал ее, наклонившись так, чтобы касаться лишь ее губ и беспокоясь о том, чтобы не раздавить их дочь. Когда он, наконец, отстранился, во взгляде Астрид читалась страсть, заставившая его застонать.
- Волшебники сказали, что понадобятся две недели для полного выздоровления. Затем один из них проверит тебя снова или мы можем подыскать акушерку. До тех пор нам придется отложить занятия любовью.
Астрид рассмеялась и поцеловала его в губы.
- Один из Лиги Двадцати будет обследовать меня? Словно врач?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
