— Успокойтесь, Ник, и не торопитесь. Повремените с визитом в посольство. Давайте прежде встретимся и поговорим. По-моему, беспардонная атака на меня и угрозы в ваш адрес связаны не с коммунистами, а с делом Грейвса.
Батейн застыл в неудобной позе, словно натолкнувшись на невидимое препятствие.
— С делом Грейвса, — повторил он и потер лоб. — Может быть… очень может быть. Знаете, Рене, а ведь мы были в свое время с Вильямом друзьями.
— Как? — изумился Хойл.
— Очень просто. Родство душ, хотя и на фоне потрясающего несходства идеологий. — Он пристально взглянул на журналиста. — Пожалуй, вы правы, надо поговорить. Звоните мне прямо с утра, у меня есть кое-какие мелкие дела, но я постараюсь освободиться.
— Отлично! А сегодня я попрошу вас об одной услуге — подбросьте меня к «Амбассадору».
— Какой может быть разговор!
Помахав на прощание Батейну, Рене вошел в роскошный холл гостиницы и, попросив у портье извинения, набрал телефон триста шестого номера.
— Слушаю, — послышался в трубке голос, от которого у Рене екнуло и забилось сердце.
Все еще не веря себе, Хойл спросил:
— Я не ошибся, это триста шестой номер?
— Не ошибся, сынок, не ошибся. Только без имен и без эмоций. Поднимайся ко мне.
Конечно же, это был дядя Майкл!
Майкл Смит расположился в номере по-домашнему, на нем была видавшая виды, неопределенного цвета любимая пижама и мягкие домашние туфли. На столике (номер был невелик и это был именно столик, а не стол) стояли тарелки с сыром, разрезанным грейпфрутом и сифон с содовой водой.
— Дядя Майкл! Какими судьбами?
— Неисповедимы пути Господни, сынок, — старый детектив улыбался, но его темные, близко посаженные глаза оставались серьезными, они оглядывали, ощупывали Рене, точно взвешивали. — Есть ты, конечно, не хочешь!
— Я прямо из ресторана!
— Знаю, — Смит похлопал его по спине и подтолкнул к столику, — садись. Садись и рассказывай, что случилось за последние дни. А я закончу свой ужин, если только это можно назвать ужином.
— Да, но вы — и вдруг Монте-Карло!
— Это довольно хитрая и любопытная история, — согласился Смит, — но оставим ее на десерт. А сначала поговорим о тебе.
Рене поймал себя на мысли, что Майкл Смит и Батейн чем-то похожи. Высокие, костлявые, неторопливые и обстоятельные. Но было и ощутимое различие между ними, и суть его была вовсе не в возрасте. Батейн, несмотря на свой безусловно высокий интеллект, был раскрепощен, даже разболтан и внешне, и психологически. А у Смита за его обстоятельной неторопливостью угадывалась волевая собранность.
Неспешно управляясь с сыром и грейпфрутом и время от времени отпивая глоток содовой, Смит очень спокойно слушал рассказ Хойла, не выказывая никаких эмоций — ни одобрения, ни порицания, лишь время от времени задавая короткие уточняющие вопросы. Когда Рене передал свой разговор с Анной, детектив пробормотал что-то вроде: «Дамы не могут без фокусов, без того, чтобы не закинуть и личную наживку».
— Анна — ваш человек? — поинтересовался журналист.
— Нет, сынок. Просто Пьер оказал ей в свое время серьезную и деликатную услугу. Ну, и она согласилась нам помочь, не безвозмездно, конечно.
— Она и правда бакалавр искусств?
— Истинная правда. Красивая женщина, я тебя понимаю, но всему свое время. Поехали дальше.
— Один вопрос, дядя Майкл. За мной действительно организована крупная охота?
— Конечно. Иначе зачем бы я приехал сюда?
— Но с какой стати? — вырвалось у журналиста. — За мной?
— Ты бы сам мог догадаться, — усмехнулся детектив и, что было совсем не в его обычаях, подмигнул Рене. — Но не будем терять времени, продолжай.
К удивлению Хойла, Смит очень серьезно отнесся к тем телефонным угрозам, о которых с таким возмущением говорил Батейн. Жестом руки детектив остановил журналиста и, поглаживая рукой свой успевший к ночи обрасти подбородок, глубоко задумался. Подняв глаза и явно продолжая думать о чем-то своем, Смит переспросил:
— Ты хорошо, а лучше сказать, буквально запомнил? Красный ублюдок, продавшийся коммунистам, — так тебя обругали?
— Батейн сказал мне именно так.
— А может быть, он напутал, этот Батейн? Разъярился, рассердился и сгустил краски!
Рене покачал головой:
— Не думаю. Не такой человек Батейн, чтобы нафантазировать. Нет, это было сказано тем, кому такие слова привычны, как вам поридж на первый завтрак. Почему это вас волнует, дядя Майкл? Чушь — она и есть чушь.
— Меня не это беспокоит, сынок, — Смит опять погладил подбородок, впрочем, об этом потом. Продолжай!
Они подошли к финишу почти одновременно: Рене к концу повествования, а Смит к концу скромного ужина. Смит аккуратно вытер губы носовым платком, который заменял ему салфетку, спрятал в холодильник остатки сыра и закурил. Рене нацедил полный стакан содовой, но Смит дал ему сделать всего два глотка.
— Не сразу, Рене, не сразу.
— Почему? Я хочу пить! — удивился журналист.
— Понимаю. Когда целый день употребляешь алкоголь, к ночи обязательно хочется пить. Но вода ледяная, долго ли схватить ангину? А тебе нужно быть в форме: предстоят бои!
— Бои, схватки, сражения и битвы! — Хойл засмеялся. — Надеюсь, с применением лишь обычного оружия?
— Об этом следует спросить Вильяма Грейвса, — хладнокровно ответил детектив, а Рене невольно посерьезнел. — Но ведь до него сначала нужно добраться?!
Откуда-то из-под пижамы Смит извлек вороненый пистолет среднего размера и протянул журналисту.
— Держи, незаряженный. Обращаться с пистолетом умеешь?
Принимая пистолет, Рене с некоторым удивлением взглянул на Смита, но тот не обратил на этот взгляд никакого внимания и преспокойно курил.
— Я вырос в Штатах, — журналист передернул кожух, заглянул в канал ствола, спустил курок, — а кто же там не умеет обращаться с оружием? Обычный пистолет, без всяких новомодных фокусов.
— Специально такой и подбирали.
Взвесив пистолет на ладони, Рене перевел взгляд на детектива:
— Неужели дойдет и до этого, дядя Майкл?
— Почему дойдет? — сердито спросил Смит. — Разве уже не дошло? Разве тебе не тыкали стволом в брюхо?
— Так то мне. — Рене вытащил обойму, пересчитал, на сколько патронов она рассчитана, и снова загнал в рукоятку. — Скажу вам откровенно, дядя Майкл, не по душе мне это. Гангстер я, что ли?
— В нашем свободном мире каждый человек — немножко гангстер. — Смит некоторое время насмешливо разглядывал Хойла, а потом успокоил: — Это на крайний случай. Кроме того, есть один секрет, с которым я хочу сейчас тебя познакомить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
