араец, но видя реакцию корфу, пояснил: — Вот только все они покончили с собой при попытке захвата. Или убиты, или погибли.
— Это нам и так известно.
— Я знаю о приказе уничтожить информацию с главного компьютера. И она была выполнена.
— Это плохая новость, — заявил корфу.
— Наполовину, — сказал агент. — Я и мой погибший при посадке товарищ как раз занимались копированием данных на другой сервер.
— Уже лучше.
— Наполовину, — повторился араец. — Сервер находится в повреждённой нижней части станции. Так что туда придётся пробиваться. Мы не анализировали информацию, но думаю, если данные сохранились, то разобраться можно. Вы же в курсе, что поле исчезло в самый последний момент перед приземлением?
— Нет.
— Возможно, «Жемчужина» не получила бы таких повреждений в итоге. Внутри неё установлены гравикомпенсаторы гигантских размеров. Они были предназначены не только для создания искусственной силы тяжести, но и для посадки станции на другие планеты.
— Посадки на другие планеты?
— Именно, — подтвердил араец. — Имеются косвенные подтверждения. Сначала я воспринял это как очередную историю про оружие возмездия, после того как мадрибцы узнали о вторжении на их колонии. Но в итоге начал сбор информации. Прямых подтверждений получить не успел, случились то, что случилось.
— Эта информация может находиться на том сервере?
— Вполне, — ответил араец.
— Про блокировку связи что-нибудь известно?
— Мне — нет. Я этим не занимался. Если были другие агенты, то лучше поинтересоваться у них. При условии, что они выжили, конечно.
— Конечно, — согласился корфу. — Интересно, если бы не случилась катастрофа…
— То мадрибцы развязали бы войну, — закончил за него агент. — И не думаю, что империи удалось бы выстоять.
— Всё это неспроста, — продолжил корфу. — И так вовремя начавшаяся эпидемия, и станция эта. Что там они ещё могли напридумывать…
— Когда мы были готовы захватить «Жемчужину», то кто-то снова вмешался, — заметил агент.
— Очень надеюсь, что информация, скопированная с главного компьютера, цела. Впрочем, это не мои заботы. Поле больше не работает, корабли внизу уничтожены, а учёных до нужного места доставим. Выживших зачистим.
— Лучше бы взять для допроса, но что делать, если они такие фанатики? — задал риторический вопрос араец.
— Вы пока свободны, — произнёс корфу. — Но будьте поблизости. С вами ещё побеседуют. Ещё раз напоминаю: о станции ни с кем не разговаривать, даже с учёными. Всё, идите.
Араец покинул жилой модуль, а корфу начал вызывать по гиперсвязи адмирала, командующего экспедиционным флотом. Возможно, что стоит перебросить все отряды с планеты к станции. Однако набрать нужный номер корфу не успел: неожиданно потолок жилого модуля смялся, похоронив военного под собой.
* * *
— Ты живой? — крикнул я, когда оценил собственный ущерб.
Уцелеть при падении с такой высоты само по себе чудо, но надеяться при этом ничего не переломать — что-то из разряда фантастики. Возможно, будь в истребителе система аварийного покидания кабины, или даже простые ремни безопасности, то такого печального исхода не случилось бы. Помимо рассечённой головы и отбитых внутренностей, я получил множественные переломы обеих ног. Боли особой не чувствовалось. Из-за шокового состояния? Вполне, но что же будет минут через пять-десять?
Вернулся, что называется, в исходное, «довояджерское» состояние. И стазис-капсулы рядом нет. Точнее, не так: она неподалёку, мы падали прямо на станцию, внутри которой где-то находится «Веясандар».
— Живой? — я повторил вопрос.
— Не знаю, ещё не проверял, — после прозвучавшего ответа у меня отлегло от сердца.
— Руки-ноги целы?
— Вроде как, — сказал Женька. — Только пошевелиться не могу, меня пеной залило. И она затвердела до каменного состояния.
— Пеной? — из-за смятого корпуса истребителя я не мог повернуться назад, чтобы это увидеть.
— Ну да, — подтвердил Евгений. — Перед самым падением сработала. А у тебя нет?
— Тебе снова придётся тащить меня, — сообщил я новость. — Я опять без ног.
— Это ерунда, главное, голова на плечах осталась, — подбодрил меня Женька. — А ноги новые сделаем, не впервой. Только непонятно, как отсюда выбираться: пена-то не спешит размягчаться.
— Подождём.
— Не успеем, нас раньше вытащат, — сказал Евгений.
— Чего там?
— К нам бегут корфу, очень много корфу. Вроде как военные.
— Мы что, умудрились рухнуть прямо к ним на базу? — спросил я.
— Ага, вот такая разведка получилась.
* * *
Маддар, 29.10.1098 от П. К., около станции «Жемчужина», спустя три часа
Нас не убили, и вообще пальцем не тронули. Даже вкололи обезболивающее, иначе при переноске я начинал так орать, что у окружающих корфу лопались «барабанные перепонки». Но на этом помощь и кончалась: ни про какое лечение речи не шло, и уж тем более про простое наложение шины. Нас не собирались сохранять в живых дольше, чем необходимо. Может, до рассвета, а может, и раньше, как управятся со спасением «генерала», на которого мы умудрились приземлиться.
Такое возможно только с нашей удачей и принципиальной неудачливостью корфу. Мне иногда кажется, что они выживают лишь благодаря своей численности. Ну, умрёт один, на его место встанут двое. С другой стороны, мы, такие умные людишки, до сих пор бороздим просторы Солнечной системы на допотопных хрупких аппаратах, больше напоминающих этажерки эпохи первых воздухоплавателей. Утрирую, но по сравнению с корфу и мадрибцами так и есть.
Я лежал на полу и смотрел в потолок, Женька в неудобной позе сидел напротив, оперевшись спиной о стену. Нас поместили в пустой, ещё до конца не развёрнутый жилой модуль. Только белый пластик вокруг и ничего более. Опасаться побега корфу нечего, особенно с моей стороны. С Евгением тоже всё в порядке — пена так и не размягчилась, поэтому его просто вырезали из истребителя. Конечно, Женька пытался и пытается до сих пор освободиться, но пока шансы на благополучный исход ровно такие же, как у жука, попавшего в смолу. Все мы знаем, что в итоге получилось: кусок янтаря с красивым инклюзом.
— Кажется, за нами идут, — заметил Женька, услышав шум снаружи.
— Мне вообще непонятно, почему они нас сразу не прикончили, — я приподнялся на локтях, чтобы не пропустить приход гостей.
— Не каждый же день с неба падают арайцы, — пояснил Евгений. — И точь-в-точь на самого главного «генерала-адмирала». Не на прапорщика или лейтенанта, ну на крайний случай полковника — без понятия, какие тут звания.
— Всё равно не вижу ничего примечательного, — ответил я. — Хлопнули бы по обычной корфинянской традиции, и дело с концом.
— Погоди, сейчас сами расскажут, — Женька сделал единственное доступное ему движение — мотнул головой в сторону двери.
Шум снаружи перешёл в словесную перепалку на повышенных тонах, закончившейся смачным ударом и тишиной. Некоторое время была слышна только непонятная возня. Пластик стен хоть и был достаточно тонким, но всё же прилично глушил звуки, поэтому разобрать причину конфликта не представлялось возможным.
Спустя долгие двадцать секунд пискнул электронный замок, дверь отворилась и… Никто
