— Смотря что вы имеете ввиду, ваше величество, — осторожно проговорил Сердитов.
— Да вот, едем мы с Марией Алексеевной и только что Господу нашему не молимся, чтобы дождь не наслал на наши головы грешные, иначе мы уже вынужденно будем через каждую версту останавливаться, чтобы карету очередную вытащить. Понимаешь, на что я так вольно намекаю? — Сердюков неуверенно покачал головой, а потом кивнул.
— Ваше величество хочет, чтобы я занялся постройкой каналов? Чтобы на яхтах доходить куда вам вздумается по Российской империи, — спросил он, молясь про себя, чтобы это оказалось правдой, потому что думать о чём-то другом просто не хотелось.
— Нет, Михаил Иванович, — теперь пришла моя очередь качать головой. — Я про обычные дороги. Наверное, построить нормальную дорогу не сложнее, чем нечто подобное соорудить, — я обвел рукой вокруг себя обозначая таким образом Вышневолоцкую водную систему. — Да, в какой-то мере, это сложнее и более трудоёмко, я уж не говорю о том, какие траты казне предстоят, но оно того стоит. Ты, Михаил Иванович, давай, прикинь, что да как, сколько чего потребуется, откуда начнешь, да как вообще дорогу будешь делать, чтобы она стояла и наши потомки нас с тобой добрым словом вспоминали. Да, чуть не забыл, дороги по всей Российской империи должны появиться. Ну, кроме тех мест, где в принципе невозможно их сделать. Время у тебя есть с запасом. В Москву на коронацию приедешь с фамилией, и обсудим на досуге, что ты напридумывал. Фёдор Дмитриевич, потрудись приглашение Михаилу Ивановичу выслать, — и я, не давая Сердюкову опомнится, развернул коня и поехал назад, чтобы уже на самом деле отдохнуть.
Глава 18
Кристиан Ван Вен соскочил с коня и взбежал на крыльцо своего дома. Точнее того, что от этого дома осталось. Внутри царила разруха. Создавалось ощущение, что через дом пронеслась толпа, сметая все на своем пути. И то, что нельзя было схватить и унести, просто разломали и бросили тут же в доме, превратив его в огромную выгребную яму.
— Интересно, а почему не начался пожар? — растерянно пробормотал Кристиан, оглядываясь по сторонам. — И что со слугами?
Ответ на оба вопроса он нашел в гостиной, в которой любил проводить время Криббе, когда останавливался у него, во врем своих приездов в Амстердам. Камин потух уже слишком давно, гораздо раньше, судя по его содержимому, чем в дом ворвалась чернь. А тайник, в котором Ван Вен оставлял деньги Марте на хозяйство, был пуст. Похоже, что его слуг тоже захватила эта зараза, и они, сперев все самое на их взгляд ценное, подались в стан к восставшим. Иначе пропажу ценностей из тайников никак нельзя было объяснить. Тайников было много, и их не так легко было найти и уж точно не ворвавшимся в дом, опьяненным кровью и вседозволенностью людям. Пошевелив ногой осколки ценной вазы, валяющиеся на полу, Ван Вен прошел в кабинет. Там у него находился сейф, месторасположение которого не знал ни один из обитателей дома, кроме него самого. О сейфе знал еще и император Петр, который по каким-то ему одному известным ориентирам умудрился его найти, но представить себе, что Петр вдруг начал показывать место, где находится сейф, всем подряд, Ван Вен просто не мог.
Немногочисленные войска республики сначала растерялись, не понимая, каким из истеричных приказов слушаться, но потом произошло и вовсе странное: солдаты внезапно взбунтовались, вздернули своих командиров и присоединились, как и полицейские к толпам черни, которая никак не хотела успокаиваться. Ван Вен не понимал, что происходит. Почему-то он был уверен, что понимает Криббе, и что этот проходимец находится где-то в центре разворачивающихся событий.
Кристиан уже давно заметил, что, когда старый друг переступал порог его дома, город начинало трясти, как в лихорадке, но такого он точно предположить не мог.
Всю республику словно безумие охватило, и этот пожар даже на Австрийскую часть Нидерландов перекинулся. Полицейские, которые по идее должны были разогнать толпу, внезапно присоединились к ней, словно в них сам дьявол вселился. Вчерашние правители бежали, кто куда. Немецкая и австрийская знать в срочном порядке вывозили семьи из ставших такими опасными Нидерландов. Казалось бы, один из немногих островков стабильности — Российское посольство, было подвергнуто нападению. В итоге охрана посольства вместе с немногочисленной челядью была вынуждена отступить, оставить здание, которое в конечном итоге сожгли нападавшие. К счастью, посол с семьей и помощниками в это время уже выехал, правда, никто не знает куда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сейф остался нетронутым. Его просто не нашли. Кристиан опустился на колени, сдвинул фальшивую стенку с массивного стола и открыл сейф, встроенный прямо в стол. Этот стол был единственным, оставшимся целым предметом, который из-за веса не смогли сдвинуть с места, хоть и старались. Не смогли его также и разбить, хотя порезы и сколы виднелись на крышке и боковых поверхностях. Долго с ним не возились, не сочли нужным, за что Ван Вен сейчас благодарил судьбу.
Вытащив из сейфа пару мешочков с золотом, один мешочек с драгоценными камнями и кучу бумаг, Кристиан быстро спрятал все это в дорожную сумку и поднялся. Сейчас перед ним стоял один вопрос, куда податься?
Он уже подходил к двери, возле которой привязал своего коня, с каретой пришлось расстаться где-то неподалеку от Зеландии, когда на улице раздался сильный шум. Рывком распахнув дверь, Кристиан замер на месте, наблюдая, как по улице, полностью перекрыв ее в ширину, шагали едва ли не печатая шаг солдаты в форме Российской армии. Эта форма настолько отличалась от формы всех других армий, и не только цветом, что перепутать было практически невозможно. Рядом с солдатами шел молодой офицер, в котором Ван Вен с трудом узнал лощеного Петра Румянцева, которого видел однажды в свите императора Петра, когда тот еще был Великим князем.
— Господь всемогущий, благодарю тебя, — прошептал Кристиан и рванул к Румянцеву, но тут же был остановлен двумя дюжими солдатами, перегородившему ему дорогу.
— Куда прешь? — ласково поинтересовался один из солдат.
— Я к вашему офицеру, — Ван Вен, прослуживший в свое время пятнадцать лет ощерился. — Господин Румянцев, да посмотрите на меня! — крикнул он, махнул рукой и тут же отскочил в сторону. Надо сказать, сделал он это вовремя, потому что в противном случае не избежать ему затрещины. Но и цель была достигнута. Румянцев оглянулся, нахмурившись и тут увидел Кристиана. Лоб у Петра разгладился, и он отошел от строя.
— Пропустить, — голос звучал глухо, словно он его не так давно сорвал. Солдаты, повинуясь приказу своего командира, отошли в сторону и вскоре присоединились к идущим шеренгам. — Господин Ван Вен, если не ошибаюсь, — Кристиан кивнул, подтверждая его слова, и Румянцев продолжил. — Разве вы не должны находиться в Испании?
— Все договоренности достигнуты, господин Румянцев. Я как раз возвращался домой, когда попал во все это, — Ван Вен сделал неопределенный жест рукой, показывая, во что именно он попал.
— Да, не слишком удачное время вы выбрали, чтобы вернуться домой, — Петька покачал головой.
— Это еще мягко сказано, — Кристиан поморщился. — А могу я поинтересоваться, куда вы направляетесь? Если это не великий секрет.
— Да какой секрет? Его величество направил нас на охрану посольства и подворья Ост-Индийской кампании. Если дела совсем плохо пойдут, то вывезти всех туда, где сейчас безопасно. Да хоть на территорию Российской империи, если уж на то пошло.
— Посольство спалили на днях, я то, что от него осталось видел, печальное зрелище, — Кристиан внимательно смотрел на Румянцева. В какой-то момент ему показалось, что молодой человек усмехнулся, в ответ на его заявление. Но на лице у Петьки тотчас появилось скорбное выражение, которое заставило Ван Ване прийти к мнению, что просто показалось.
— Да что вы говорите? Вот беда-то. Пришла туда, куда ее и не звали вовсе. Ну тогда нам один путь к представительству Ост-Индийской кампании.
