Насмешливо брошенное слово «дуэнья» все еще задевало его. Но он услышал собственный голос:
– Она для вас неподходящая компания!
Это прозвучало так ханжески, что его раздражение только усилилось.
– Неподходящая компания? Тогда зачем вы нас познакомили?
Он не знал, что на это ответить.
– Это была ошибка.
– Я думала, она ваш друг. Она сказала, близкий друг. Гидеон стиснул зубы.
– Да... нет... это уже кончилось. Черт побери, Пруденс, я пришел не для того, чтобы спорить с вами! Вы невинная девушка. Поэтому поверьте мне на слово, миссис Краудер и ей подобные – неподходящая для вас компания. Куда вы идете?
Прищурившись от возмущения, она попыталась прошмыгнуть мимо него. Он загородил ей дорогу.
Пруденс сердито толкнула его в грудь.
– Я ухожу! Поскольку миссис Краудер и ее друзья – неподходящая для меня компания, разве к вам это не относится, лорд Каррадайс? Ведь вы ее близкий друг! Значит, вы еще менее подходящая компания! И... – Она решительно толкнула его маленькими кулачками в грудь. – Я ухожу! Во всяком случае, пытаюсь!
Гидеон смотрел на нее, ошеломленный ее словами. Она права. Он тут же вспомнил неловкость, которую испытал в тот вечер, когда она, пусть на короткое время, встретилась с людьми, которых он называл своими друзьями. Но они не были настоящими друзьями. Просто компаньоны по скуке. И по пороку.
– Я не нуждаюсь в опеке, – выговаривала ему Пруденс. – Я не такая невинная, как вы себе представляете. И вы не имеете права решать, с кем мне разговаривать, а с кем – нет.
– По сравнению с этой компанией любая порядочная женщина невинна, – округлил глаза Гидеон.
Его слова еще больше распалили гнев Пруденс. Сначала он сравнивает ее со своей эффектной любовницей, а потом называет Пруденс порядочной женщиной! С таким же успехом он мог назвать ее скучной и неинтересной. В ее почти детском платье со скромными подснежниками!
Если бы на ней было пурпурное шелковое платье! Тогда бы она ему показала!
Но Пруденс тут же подумала, что этот цвет не идет к ее волосам. К тому же тонкий как паутинка шелк слишком облегает фигуру. Жизнь так несправедлива!
Но она все-таки ему покажет! Без колебаний она потянулась вверх, притянула его голову к себе и звучно поцеловала его в губы. В спешке ее губы скользнули вбок, и поцелуй получился довольно неуклюжим, поэтому она повторила его, вспомнив, как он целовал ее. Во второй раз она точно попала в цель.
Пруденс целовала его и почувствовала знакомую сладкую дрожь, когда он ей ответил. Она вспомнила о красном платье и поцеловала его так распутно, как только могла себе представить.
Вспоминая его поцелуй, она проникла языком в его рот, ритмично лаская его. Она снова ощутила привкус вина и... Гидеона. Их языки сплелись во взаимной ласке. Гидеон застонал и попытался перехватить контроль над ситуацией, но Пруденс ему этого не позволила.
Она сжимала его голову и целовала так, словно от этого зависела ее жизнь. Он было поднял руки, уронил их и обнял ее, крепче прижимая к себе. Он гладил ее по спине, потом положил руку ей на грудь. Он прижал ее к себе, и она почувствовала его сильное возбужденное тело.
Она взяла его лицо в свои руки. Пруденс все сильнее приникала к нему, восхищаясь соприкосновением их тел, всю себя вкладывая в поцелуй.
У нее начали подгибаться колени, и Пруденс сообразила, что она вот-вот дойдет до черты, откуда уже не будет возврата. Собрав все самообладание, она прервала поцелуй и вырвалась из объятий Гидеона.
Они стояли лицом к лицу, тяжело дыша, словно после быстрого бега. Насмешливые чертики исчезли из его глаз, он ошеломленно смотрел на нее, что вызвало у Пруденс глубокое удовлетворение. Она ожидала от поцелуя шока, как это всегда бывало после поцелуя с лордом Каррадайсом. Но на этот раз не только она была потрясена. Он буквально впал в оцепенение.
Она чувствовала триумф женственности. Оказывается, она не такая уж скучная и унылая!
Гидеон потянулся к ней, но она отступила назад, разглаживая платье дрожащими руками.
– Нет. Довольно. Я всего лишь хотела показать, что не так наивна, как вы полагаете.
Удивленный взгляд исчез. Прищурившись, лорд Каррадайс возразил:
– Если вы таким образом хотели убедить меня, что подходите к кругу друзей Терезы Краудер, то ошиблись. Эти поцелуи не доказывают ничего, кроме вашей наивности.
– Вы невозможны!
Пруденс раздраженно топнула. Она знала, что испортила первый поцелуй. Но второй и третий удались на славу, она едва не потеряла голову! Она вложила в них все, что знала. А он все еще считает ее невинной крошкой, которую нужно оберегать!
Он хищно улыбнулся, словно прочитав ее мысли, и подошел ближе.
– Не надо огорчаться. Вы восхитительно целуетесь. Но если вы хотите усовершенствовать мастерство, то всегда можете потренироваться со мной. В конце концов, мы помолвлены.
Она отошла на несколько шагов и, уперев руки в бока, посмотрела на него.
– Это фальшивая помолвка, если вы помните. Даже слепому видно, что мы не подходим друг другу. Мы постоянно ссоримся.
Он с улыбкой шагнул к ней.
– Я бы не назвал это ссорой. А если вы так считаете, то ссора не всегда признак несовместимости. Это может быть признаком... страсти.
Пруденс фыркнула и двинулась дальше.
– Мои родители никогда друг другу резкого слова не сказали. И мы с Филиппом – тоже.
Гидеон язвительно поднял брови.
– Насколько я понимаю, вы с Оттербутом вообще словами не обменивались Должно быть, вам было ужасно скучно. Кажется, он действительно очень скучный человек. Так вы говорите, что он толком и поссориться не умел?
Он прав, вдруг подумала Пруденс. Она даже представить не могла столь волнующей стычки с Филиппом. Ее спор с лордом Каррадайсом был весьма... страстным. А что до поцелуя по ее инициативе... Ее уверенность развеялась как дым. Она бы никогда так не набросилась на Филиппа! Что на нее нашло? Проклятый характер! Как она так легко поддалась на провокацию?
Лорд Каррадайс знал способ прокрасться к ней в душу. Он даже не пытался сломать ее защитные барьеры. Он просто скользнул под них и использовал их себе на пользу. Это... это непостижимо. Она никогда бы не позволила этого другому мужчине. Филипп только однажды сломил ее оборону, применив мужскую силу. Лорд Каррадайс ни разу не воспользовался физической силой. Он действовал более хитро: пробуждал ее низменные инстинкты...
У нее все еще остаются сомнения, думал Гидеон, пристально глядя на нее. Относительно Оттербери, надеялся он, а не по отношению к нему самому. Но если Пруденс сомневается в нем, то есть только один способ развеять эти сомнения. Растопить их поцелуями. Он осторожно приблизился к ней, и не успела она увернуться, как он снова схватил ее в объятия и обрушил на нее вихрь поцелуев.
