— Если этот шурум-бурум можно назвать порядком, — ухмыльнулся телохранитель. — Вроде чувствует себя нормально, но за последние два часа уже раз пять о тебе справлялась.
— Что же вы так лопухнулись-то! Упустили того, на джипе, не прострелили даже колеса.
— По скатам мы как раз и стреляли, а кто из нас лопухнулся, это еще вопрос! — огрызнулся Егор. — Просто он нырнул за рефрижератор и ушел, а оставить Аллу одну в разбитой машине, сам понимаешь, мы не имели права! Где гарантия, что следом не шла вторая, добивающая группа? Такие случаи бывали…
— Получается, либо вы промахнулись, либо колеса джипа с герметиком.
Я посмотрел телохранителю в глаза, но он лишь отмахнулся.
«Ай да Лика! — подумал я, щелкая зажигалкой. — Это ж надо — такой рисковый трюк… Хорошо, что все закончилось именно так, а не иначе».
Глава 67.
В отставку!
Внезапно из-за двери донесся истошный женский крик. Мы с Егором выхватили пистолеты и бросились на помощь.
Миновав просторную гостиную с мебелью красного дерева, мы ворвались в рабочий кабинет.
Я кинулся к Лебедевой — она висела над огромным письменным столом в петле из капроновой веревки. Схватив со стола ножницы, я перерезал веревку, подхватил обмякшее тело, и мы положили его на диван. Дама в сером рыдала и заламывала руки.
Я вернулся к столу. Кроме пустой бутылки джина, стакана и пепельницы, полной окурков, я ничего особенного не заметил. Все — как у всех! «Паркер» с золотым пером, портативный компьютер, органайзер с перекидным календарем, телефакс, настольная лампа, ворох журналов…
Рядом со столом, на ковре, лежал опрокинутый стул с высокой спинкой.
Вот это финиш, елы-палы! Мне приходилось видеть и зарезанных, и утонувших. Однажды на моих глазах какого-то мужика переехала электричка. Но чтобы висельника? Это впервые…
— Готов поклясться, к ней никто не заходил! — сказал Егор и убрал пистолет в кобуру. — Сама, что ли, повесилась? — Он посмотрел на меня и быстро отвел взгляд.
Я передернул плечами и ничего не сказал. Ну, покончила жизнь самоубийством, ну и что? Не она первая, не она последняя. Плохо только, что я снова стал безработным. Кто мне будет теперь жалованье-то платить? Некому… Фирма, считай, совершенно обезглавлена. А задаром теперь работают только дураки либо альтруисты. Я должен сказать, что ни к тем, ни к другим не принадлежу. Денег — кот наплакал! От трех кусков, заработанных способом, о котором мне тошно вспоминать, осталось не так уж много.
Поездка в Иркутск, между прочим, дорого обошлась. А «Цербер» мне пока ни копейки не заплатил! Нагрузил кучей трупов, да и все. А моральный урон, а стрессы? Разве это жизнь для нормального человека? Да и вообще это не жизнь, а сплошной запредел! Театр абсурда. Криминального абсурда…
Наконец-то я сброшу с себя это ярмо! Пошлю всех к чертовой бабушке! Хотя бы на недельку укачу на свое озеро Отрадное. И чтобы вокруг ни одной живой души…
— И что теперь делать? — отвлек меня от моих размышлений Егор. Он только что вызвал милицию. — Хотел бы я знать, на кого мы теперь работаем? Кто у нас шефом будет?
Надо полагать, один из тех, кто причастен ко всем трём самоубийствам, — выделив голосом последнее слово, я пристально посмотрел на телохранителя. — Кстати, первым, кого станут колоть в убойном отделе, будешь ты! Если Лебедеву повесили, то единственный, кто мог это сделать, вне всякого сомнения, ее личный телохранитель. Сам посуди — торчишь у двери, никуда не отлучался… Приготовься, братец!…
— Ну это ты брось! В УТРО парни поумнее тебя… Порешь херню какую-то! Начальник фигов!
— Вот увидишь! Только мне уже все равно! Задолбали, хватит! Считай, что я подал заявление по собственному желанию…
Ждать прибытия опергруппы пришлось недолго. Ни у кого не возникло сомнения, что причиной смерти Лебедевой стал суицид, последовавший вслед за сильным стрессом, вызванным автокатастрофой. Самоубийство — и точка! Сливай воду, туши свет!
Медэксперт, осмотревший тело, не обнаружил никаких видимых повреждений. В холле первого этажа уже топтались санитары из труповозки. Их позвали. Тело Лебедевой положили на носилки, прикрыли сверху белой простыней и увезли в морг судебно-медицинской экспертизы. Запротоколировав показания свидетелей, в том числе и меня, менты тоже умотали.
Наконец-то мне представился момент позвонить Сталкеру. Пусть Лика радуется — зло наказано, справедливость торжествует…
Выслушав мое сообщение, Олег пробормотал что-то невразумительное, а потом, уже более разборчиво, с язвительной усмешкой спросил:
— Неужели ты веришь, будто эта жизнелюбивая дамочка, став обладательницей капитала в несколько миллионов долларов, самостоятельно накинула себе петлю на шею?
— По крайней мере, именно такое заключение сделал опер, — заметил я. — Честно говоря, мне чихать, как оно было на самом деле! Я умываю руки и выхожу из этого дела. Не могу сказать, что знакомство с тобой доставило мне удовольствие. Привет наследнице! Думаю, она все же получит свою долю. Что ж, надеюсь, больше никогда не увидимся, — злобно процедил я сквозь зубы, ткнул пальцем в кнопку и отключил связь.
Ну вот, кажется, и все!… Спокойно отдохну на природе, а потом опять займусь поисками работы. Мне не привыкать! Может быть, есть смысл сменить ориентиры. Наши доблестные питерские органы — ОМОН, СОБР, чем не служба?
И какие только глупости ни лезут в голову, когда на душе сплошная черная клякса! — сделал я вывод спустя пару минут.
Я вернул Егору техпаспорт и ключи от служебного джипа вместе с пластиковой карточкой-ключом от кабинета в офисе «Цербера» на Каменноостровском.
— Как я понимаю, ты собираешься оставаться в фирме до выяснения всех обстоятельств, значит, тебе придется выполнить мою просьбу! — Я рвал последнюю ниточку, связывающую меня со злосчастным «Цербером». — Если будут спрашивать, где Кирсанов, скажи, мол, шеф просил передать, что для всех, имеющих хоть малейшее отношение к фирме, он — умер. Запомнил?
— Умер так умер… — скривил губы Егор. — Только…
— Только что?
— Да нет, ничего! Удачи тебе, и все такое…
— И ты не болей! Может, когда и встретимся. Магомет с горой, человек с волком и так далее…
Спускаясь по дубовой лестнице, я чувствовал затылком его удивленный взгляд. На подъездной дорожке дома я постоял, посмотрел налево, посмотрел направо, на джип, с которым мне предстояло расстаться.
Возле ворот толклись прикатившие на микроавтобусе тележурналисты. Два охранника и доберман держали оборону. Менты не дремлют! Оперативно сливают телевизионщицам информацию, до которой столь охоч наш народ. Представляю, что будут накручивать в вечернем выпуске новостей!…
Внезапно я почувствовал тревогу. Нервы все-таки ни к черту! Одним словом, пора делать ноги… Я медленно направился к машине.
Глава 68.
Пакет от покойницы.
— Господин Кирсанов… — окликнул меня женский голос…
Я оглянулся.
— Подождите, не уходите, — кивала мне сухопарая дама в сером и направилась ко мне. — У меня для вас послание от Аллы Леонидовны, — добавила она чуть слышно и протянула небольшой плотный пакет. Такие используют для отправки документов международной курьерской службой.
Сначала я подумал, что ослышался.
— Что вы такое говорите? — сказал я после секундного замешательства.
Этот пакет для вас. От Аллы Леонидовны. Я здесь экономка, ее доверенное лицо. Она просила передать этот документ вам прямо в руки, если сама будет не в состоянии это сделать. — Женщина всхлипнула. — Заподозрив неладное, я спросила Аллу Леонидовну, в чем причина, но она рассмеялась, сказала, возможно, вы днем не приедете, а у нее вечером встреча. Когда все случилось, я совсем забыла о ее наказе, а потом решила дождаться момента, когда милиция уедет. Я рассудила, что, пожалуй, разумнее на время утаить сведения о конверте. Я правильно поступила, господин Кирсанов?
— Извините, не знаю вашего имени. — Я взял пакет.
Судя по весу, там находились довольно-таки весомые сведения.
— Софья Ивановна! — сказала она. — Зовите просто Софьей.
Экономка смотрела на меня выжидательно. Я понял, она ждет, не вскрою ли я пакет прямо сейчас.
— Благодарю вас, Софья. Вы правильно поступили. Если мои предположения подтвердятся, тогда для милиции содержимое конверта не представит никакого интереса. Что ж, время не ждет! К сожалению… До свидания.
Я быстрым шагом направился было к «фронтере», но потом неожиданно передумал и вернулся в дом. Я взлетел на второй этаж и направился в гостиную.
Егор сидел в кресле у дверей с телефонной трубкой у уха. При моем появлении он вскочил, бросил пару слов собеседнику, протянул мобильник мне:
— Это Алекс Кайро. Хочет с тобой поговорить. Он звонит тебе на мобильник вот уже два часа, но телефон не отвечает. — Взгляд телохранителя упал на пакет у меня в руке. — Что это?
