Лицо парня ничем особым не выделялось. На такого посмотришь, и через пару минут забудешь, как выглядел. Каштановые волосы, зачёсанные набок, карие глаза, нос с небольшой горбинкой.
— Ты всё ещё не догадался, в чём наш секрет? — Загадочно спросил парень.
— Чей наш? И что за секрет? — С недоумением произнёс я, хотя уже начинал кое о чём догадываться. И, впрочем, ещё незадолго до сегодняшнего дня. Трудно было игнорировать столь явные знаки.
— Наш общий секрет. Мы ведь с тобой… одной масти.
Сходу сознаваться незнакомому человеку в том, что я попаданец, не хотелось. Всё ждал, пока парень сам к этому подведёт. Поэтому ходил окольными путями.
— Только наш с тобой? Или тут замешан кто-то ещё…? Например… школьный учитель с вытянутой, ослиной рожей?
— Игожин. — Выдал знакомую мне фамилию парень. — Да, этот чудак тоже повязан в этом.
Ну всё. Теперь определённо было ясно, о чём идёт речь. Можно было раскрывать карты.
— Хорошо. Я, ты, и Игожин, все мы — попаданцы. Это понятно совершенно чётко. Но о каком ещё секрете ты говоришь?
— Разве ты не замечал, сколько раз определённые вещи выручают тебя в трудных ситуациях? Как они не дают тебе попасться, подсказывают в нужный момент. Дают силу и успокоение…?
В голове тут же начали всплывать все необычные случаи. Самый первый, это когда в первый день при моём попадании, гопники, опознавшие во мне некоего «Пряника», убежали в страхе. Тогда я не придал этому особого значения.
Второй случай, вернее — два случая, касались странного поведения телефонов, через которые я пытался зайти на свой старый аккаунт Антона Боголюбского. Тогда они зависали, а экран начинал мелькать зелёным.
Третий — это битва с рыжим возле школы. В тот день, когда один из судей хотел прекратить бой, кто-то из толпы резко запулил в его лицо чем-то неприятным, тем самым помогая мне.
Четвёртый момент, самый необычный, и похожий на случайное стечение обстоятельств, произошёл в квартире Игожина. Телевизор, неожиданно включившийся на кухне, спас меня, потому что благодаря нему в окне я увидел только что подъехавших полицейских.
Пятый — конечно же, татуировка Алины и то действие, которое она на меня производит. Сюда же можно присовокупить и мультфильм, в данный момент поддерживающий моё состояние в стабильности.
Вроде бы, больше ничего странного не происходило в последние месяцы. Ну, кроме парня, стоящего напротив меня, конечно.
— Некоторое дерьмо случалось… — Ответил я. — И в половине из него был замешан ты, не так ли?
— Так. — Смиренно улыбнулся незнакомец. — А во второй половине?
— Четыре буквы, окрашенные в зелёный цвет…?
— Александр, почему ты так боишься произносить вслух наш главный символ? — Склонив голову набок, спрашивал он.
— Да я… — Задумался. — Ничего не боюсь. Просто, это столь странно звучит, что кажется глупым, несерьёзным, немного абсурдным…
— Что глупого может быть в «Шреке?» — Наконец, незнакомец разорвал нить, которая связывала меня, и не давала говорить о главном.
— Шрек… — Повторил я, губами ощупывая это сочное слово. — Да. Шрек. Совершенно ничего глупого.
— Шрек. — Повторил незнакомец.
— Шрек… и ни слова больше.
— Шрек, да и только.
— Шрек первый, Шрек второй, Шрек третий…
— Шрек навсегда…
— Ладно. Я понял. — Прервал поток странного диалога. — Всё дело в Шреке. Но, почему…?
— Признаться честно, — начал парень, — я и сам очень многого не знаю. В том числе и того, почему именно он. Но, сейчас это и не важно. А важно то, что это наш с тобой главный Бог, и главный хранитель.
— Хочешь сказать, что с ним связано наше попадание, и те странные случаи?
— Именно. — Подтвердил парень. — Не знаю, как это работает, но в самом мультфильме, всех вещах, которых хоть как-то с ним связаны, в самом слове — «Шрек» спрятана неизвестная сила. Она помогает утолять наш голод, помогает в критических ситуациях, и подводит к нужному выбору.
— Ох, Боги…
Переваривая узнанное, я побрёл обратно к креслу и включенному на телевизоре мультфильму. Парень продолжил перебирать медальоны. Я смотрел на сцену продажи осла из первой части и думал обо всём.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Выходит, что скрытая в Шреке и его символах энергия выручала меня всё это время. Именно она в нужный момент включила телевизор и указала мне на опасность за окном. Именно она не пускала меня в аккаунт Антона Боголюбского, предостерегая от возможной опасности. Но что это тогда за опасность?
А что касается остального…?
В этот момент парень как раз закончил возиться с медальонами и подошёл ближе.
— Ты и есть тот самый «Пряник?» — Спросил я его, догадавшись.
— Да. — Спокойно ответил парень. — Я Пряник.
Выходит, что и все «попаданцы» зовутся и выглядят так не случайным образом. Пряник — понятно к чему здесь прямая отсылка. К персонажу из мультфильма. А что Игожин? А Игожин ведь — вылитый осёл. Тоже становится ясна его природа.
А какая роль отведена мне в этом спектакле…?
— Знаешь, было сложно отыскать тебя в новом городе. — Сказал вдруг незнакомец.
Я, отвлёкшись от размышлений, спросил:
— А зачем ты вообще меня искал?
— Хороший вопрос, Александр. Но и на него не смогу ответить. Ты не замечал довольно странную закономерность, что мы всегда оказываемся недалеко друг от друга?
— Не особо, если честно. Хотя вот с Игожиным пришлось очень близко познакомиться.
— Мне с вами тоже. — Сказал Пряник. — Просто, я не давал себя обнаружить. Объявлялся лишь изредка.
— Кстати, он, то есть Игожин, пытался рассказать мне о вашем с ним знакомстве. Но так и не успел. И лицо его, при воспоминаниях о тебе, третьем попаданце, наливалось ужасом.
— Этот осёл был очень впечатлительным. Скажем так… я, узнав о том, что он творит со своей силой, решил парня напугать. Вот он и испугался. — Ехидно улыбался Пряник.
— Это ты залепил в лицо жирному парню во время того, как я с рыжим дрался? — Припомнил я спустя несколько минут.
Пряник немного посмеялся и кивнул головой.
— То есть, ты следил за мной?
— Я же не маньяк какой-то. Просто, когда понял, кто ты такой, стал подбираться ближе. В тот раз решил помочь.
— Хорошо… — Недоверительно ответил. — А что у тебя за репутация такая, что при одном упоминании о тебе гопники в страхе разбегаются?
Пряник как-то нездорово похихикал и ответил:
— В первое время, когда понял, каким образом добывается энергия, стал жестить. Возможно, стоило обходиться помягче со всеми этими ребятами, но… что было, того не уже не изменить.
— А чего ты с ними делал? В живых-то хоть оставлял?
— Ни один аристократ не пострадал. По крайней мере — физически. Страдали, в основном, морально. Бывало — очень сильно.
— Ладно, храни свои секреты… — Усмехнулся я. — А перестал жестить после того, как познал Шрека?
— Да. Я ещё научу тебя многим приёмам. Но, скажем так, после этого мне намного реже пришлось прибегать к выкачке энергии из других. Да и на грани сумасшествия из-за голода больше никогда не находился. По крайней мере, пока что…
«Пока что?»
Парень, закончив со своими делами, придвинул к моему креслу стул.
— Сейчас я научу тебя очень важному для жизни приёму.
Я напрягся.
— Но сначала тебе нужно будет совершить довольно необычный ритуал…
Глава 26
Теперь это становится очевидным, и я уже ранее об этом размышлял, что не случайно перед своей смертью в теле Антона Боголюбского я смотрел Шрека. Когда в своё время рылся в памяти реципиента, то так же обнаружил, что перед гибелью он как минимум думал об этом же. Кажется, собирался смотреть первую часть вместе с Евой, как вернётся домой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Получается, Шрек нас связал. Значит, всё не так просто. Именно он, вернее, те силы, что запрятались в нём, поспособствовали такому попаданию.
После узнанного от загадочного Пряника я стал пытаться понять, причём тут, собственно, Шрек? Ну, мультфильм, да — хороший, да — популярный. И что с того?
