- Слезай!
- Зачем? - спросила я, подняв бровь.
- Не твое дело, - процедил главарь, не понимая, почему я все еще не дрожу от страха.
Но мои мысли витали в Степи…
- Как раз мое…
- Любопы-ытный? Грабить будем, - прохрипел главарь.
Усмехнувшись, пожала плечами. Нечего грабить…
- По-моему, вы ошиблись. У меня ничего нет.
- Угу… уже не важно. Слезай.
- Не буду, - уперлась я.
- Слезай, не зли нас…
- Хе, чего вы мне сделаете?
- Любопы-ытный, да? - что-то он повторяется…
Издалека донесся приглушенный вой. Сигнал о приближении еще одного путника? Все засуетились, половина разбойников вновь скрылась в придорожных кустах, главарь схватил лошадь под уздцы, пытаясь стащить с дороги, а еще один потянул меня за ногу. Очнувшись, дернула ногой, бешено заорала и пришпорила отличающееся флегматичностью серое животное. Точнее, кольнула ее в круп острием кинжала, пристегнутого к запястью…
Такого обращения не потерпит ни одна тварь. Лошадь взбрыкнула, тряхнула головой, и взметнулась в длинном прыжке. Не зря конюшни Хоркальта продают своих невзрачных выкормышей по такой бешеной цене. Выносливые, упрямые, но очень быстрые, способные долго нестись галопом…
И сейчас, стремительно удаляясь от остолбеневших от удивления горцев, совершенно не ожидавших такой прыти от косолапой на вид животинки, звонко улюлюкала, прощально махая рукой. Вообще-то, мне повезло, обычно в засаде сидят и арбалетчики. Но у горцев нелюбовь к стрелковому оружию доходила порой до абсурда, и вот в таких ситуациях они ничего не могли поделать…
Мимо левого плеча просвистел крупный камень. Пращники? Откуда? Быстрее! Я прибавила ходу…
Неожиданное чужое присутствие даже во сне заставило ощетиниться охотничьи инстинкты. Но окончательно из прошлого меня вырвал тихий оклик:
- Эй! Сирин! Ну и горазды же вы спать, сера…
Открываю глаза, пару мгновений бездумно всматриваясь в полог над кроватью.
Простыни неприятно облепили потное тело, покрывало скомкано… Сердце полно горечи, воспоминания о той упорной, но беспечной девушке. Никогда, никогда Боги не дадут забыть о прошлом, пусть даже воспоминания те приятны… хотя, как ругали меня за беспечность мои учителя!
А кто меня разбудил? На миг напрягшись так, что в голове зазвенела кровь, отбросила покрывало и стремительно перекатилась к краю ложа. Взметнулась вверх, откидывая полог, и торопливо огляделась, поправляя ножны кинжалов. Чуть смутилась под пристальным взглядом Грея, настороженно замершего рядом. Сколько он пытался до меня добудиться? И как?
- Я крепко спала?
- Нет, просто долго…
- Сколько?
- Время идет к ужину.
- Время не идет, - расслабилась я, - оно тя-янется.
Гибко потянулась вверх, пытаясь заставить затекшее тело работать на полную мощность. Надо потренироваться? Да…
- Вам пришлось меня будить?
- Нет… - коротко ответил Грей, поглаживая столбик кровати, - я просто вошел.
Да, конечно…
Проследив за рассеянным взглядом телохранителя, заметила, что за время моего сна в комнатке появились знакомые вещи. Куртка, седельные сумки и шкатулка с гримом было неаккуратно свалены на полу, и прикрыты сверху темно-синим камзолом из тех, в которых щеголяли местные придворные на королевской службе. Откинув с лица спутанные волосы, обошла Грея, и брезгливо подхватила это одеяние двумя пальцами.
- Это еще что?
- Одевайся, тебя призывает на ужин Ее высочество.
- В каком качестве?
- В качестве диковинного зверька, а точнее - дикой, но прирученной твари, убийцы.
Указание вполне четкое, хотя и нелогичное, - фыркнул мужчина, поигрывая мышцами.
Тут я обратила внимание и на его одежду. Изменив удобной кожаной жилетке, он облачился в модный серый с коричневым колет и короткий плащ с серебряной вышивкой по краю. Кружевные манжеты скрыли плотные запястья, но не мощь тренированного тела.
- Вижу, - прошелестела я, раздосадованная скорой необходимостью предстать перед лицом принцессы и собственным невниманием, - вам тоже придется принять участие в представлении…
Фыркнув, Грей неторопливо вышел через потайной ход, напоследок выдав дружеское указание:
- И поторопись! Нами сегодня будут пугать и угрожать. На это, как считает граф, наших способностей хватит.
Да, это я умею.
Не спеша облачаясь в синий камзол, подумала, что не стоит нестись сломя голову на зов Ее высочества. Следует явиться ровно через тот промежуток времени, который соответствует статусу одного из приближенных к царственной особе. Богато отделанное черной вышивкой одеяние цвета ночи говорило не о положении придворного лизоблюда на птичьих правах, а о полной уверенности в своей необходимости и незыблемости привилегированного положения. Охотник, наемник, но чрезвычайно полезный. И потому задерживаться особо не стоит, я все же не королевской крови, а ценный работник, которому не пристало выказывать открыто свой характер.
Выйдя из гостиной, наткнулась на удивленный взгляд одного из дежурящих у входных дверей наемников. Ну, разумеется, я не покидала покоев принцессы! Этот недочет, возможно, и списали бы на невнимательность стражей, но не в замке Королей, где подобная рассеянность может стоить жизни. Ладно, он будет молчать, ибо заклят.
Но вот такие мелочи и губят обычно прекрасные планы. Мне придется самой проследить, чтоб впредь подобных досадных ошибок не случалось!
Итак… что происходит? В коридоре наблюдается нездоровое оживление. Помимо десятка личных наемников принцессы, у стены выстроились в ряд стражей в нейтрально-серых камзолах, сохраняющих каменные лица, еще десяток незнакомцев в королевских синих цветах, но светло-голубых плащах, охраняли дверь на лестницу.
Слишком много для простого дружеского визита, но мало для обеспечения безопасности знатной персоны. Но ровно столько, сколько подобает для демонстрации высокого статуса посетителей.
У ее высочества чрезвычайно знатные гости… и столь же опасные.
Неторопливо подойдя к дверям, в принятой еще при пробуждении кальке Охотника, хищно улыбнулась.
- Меня ждут, - прошептала я прямо в лицо одному из стражей, демонстративно не обращая внимания на заинтересованные взгляды чужаков. Они, несомненно, доложат тем, кому служат обо всем, что посчитают достойным их внимания. И моя неспешная походка, чуть вальяжная, расслабленная, движения, плавно перетекающие одно в другое, дадут им достаточно информации к размышлению. Я сегодня добрая, но иногда… пощады не будет!
Створки были тут же услужливо распахнуты. Не надо меня бояться, я добрая… сейчас. Нельзя, чтоб этот облик стал для меня привычным. Ни в одном из осколков невозможно обрести постоянства, мое призвание в вечном изменении, а стазис есть смерть. По крайней мере, если Полиморф не может или не хочет изменяться, он, как минимум теряет часть сути… а это - хуже, чем умереть, не выполнив волю Богов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
