На мне они смотрятся плохо, как будто по-клоунски. Такое впечатление, что я в маминых туфлях. Во-первых, они слишком большие, во-вторых, слишком жесткие, и вообще что-то с ними не так.
— Что-то здесь не так. Туфли мне по-прежнему нравятся, но с ними не все в порядке.
— Ты совершенно права. С ними не все в порядке. Ты надела две левые туфли. Наверное, их положили на верхнюю полку для возврата производителю.
У меня возникает ощущение, будто я коснулась запретного.
Стэн осторожно снимает с моих ног туфли «Мэри Джейн» и кладет их в коробку. Я надеваю собственную пару и подаю своему новому другу коробки с пола. Он ставит их на верхние полки и говорит:
— Почему бы нам не встретиться здесь завтра во время ленча? Я угощаю. В то же время, ладно?
Он предполагает, что я скажу «да» и немедленно уберусь отсюда. Может, вот-вот вернется Кортни. Наверное, они работают вместе весь день, а когда она отправляется обедать, он ловит девушек в обувной кладовке. Мне не нужна эта кладовка. И без нее проживу. Это всего лишь комната, полная туфель. Таких навалом.
— Отлично, договорились! — говорю я, в очередной раз поражаясь тому, как мой рот раскрывается помимо моей воли.
Мне пора. Я слышу голоса в коридоре. Слоун вернулась с обеда. Она только заглядывает в кладовку и сразу уходит. Интересно, заметила меня или нет? А вот и Блэр заглядывает, и с ней я встречаюсь глазами. Они обе видели меня! Пора выметаться, а то решат, что прихожу сюда, как только они уходят, и беру все, что захочется.
Я уже готова опрометью выбежать вон, но тут Стэн снова снимает коробку Лулу Гиннесс с полки.
— Почему бы тебе не подержать их у себя несколько дней? Вернешь на следующей неделе. Возьми их домой и познакомь со своими туфлями… или что ты там с ними делаешь. Главное, не выходи в них в реальный мир.
Мы оба смеемся, хотя я не вижу ничего забавного, а потом я ухожу.
Мне не терпится попасть домой и рассказать Зое про Стэна. По крайней мере у меня снова появились причины ходить на работу. Уже в дверях я замечаю, что вот-вот польет. Прикрыв голову сумкой с одеждой, я делаю шаг, и тут меня вежливо постукивают по плечу.
— Слушай, там снаружи довольно мокро. Ты забыла зонтик?
— Ага. Ничего страшного, мне только поймать такси.
— Как же ты оказалась без зонтика? В кладовке с одеждой их полно. В обувной, кажется, тоже есть парочка.
Слоун бросает взгляд на Блэр. Та отвечает ехидной улыбкой и молча открывает свой зонт от «Барберис», даже не удостоив меня взглядом.
Надо держаться от кладовки подальше, как бы трудно это ни было.
— Ты каждый день ездишь домой на такси? — спрашивает Слоун.
— Почти. А вы? — спрашиваю я у обеих.
Судя по всему, Блэр со мной не разговаривает. Слоун отвечает за двоих:
— Как когда. Если задержимся допоздна, вызываем машину, которую, разумеется, оплачивает компания, а обычно ходим пешком или ездим на метро.
— Я бы поехала на метро, если бы умела. Это одна из тех вещей, которые мне не даются. Может, у меня нет способностей. Я пыталась разобраться в расписании и разных линиях, но ничего не вышло.
— А что у тебя в пакете?
— Вещи, которые мне вчера дала Кортни. Я пришла в них на работу, а потом переоделась в свою одежду.
— Ты пришла в них на работу? Странно, что ты не выкинула это тряпье. Кортни подбирает для всех худшее, — смеется Слоун, показывая зубы. А у нее немаленькие клыки. И как я раньше не заметила?
— Я собиралась вернуть эти вещи сегодня, но потом заглянула на минутку в обувную кладовку. Кажется, я заметила вас, когда уходила. На самом деле Руфь настояла, чтобы я вернула вещи. Ужасно разозлилась, что я вообще их надела. Я верну, как только почищу. Я даже не успела объяснить ей, что одежду мне дала Кортни, все равно Руфь настояла бы, чтобы я вернула немедленно. Наверное, она была вправе злиться на меня, ведь я всего лишь помощница. Мне не следует брать вещи из кладовок, да?
— Руфь разозлилась на тебя из-за такого пустяка? Все вокруг берут одежду и обувь. Ты уверена, что дело в этом? — спрашивает Слоун. Блэр слушает с таким же вниманием, как Том Хэнкс в фильме «Аполлон-13» во время полета.
— Она вообще зла на меня. Не могу понять, что я делаю не так. Наверное, все из-за тех идей для номера про лодыжки. Она сказала Робу, будто придумала их сама, а потом он спросил меня при ней, чьи они. Я не знала, что ответить. Вечно я совершаю оплошности. Она ненавидит меня. А мне хотелось бы ей помочь.
— Ужасно несправедливо, верно, Слоун? — спрашивает Блэр. — Я писала про это статью несколько месяцев назад. Про соперничество между ассистентами и их начальством. Надо бы написать еще одну статью, которая раскроет начальникам, что происходит в головах их помощников. Как тебе мысль, Слоун?
— Да, Блэр, это было бы занятно.
Почему они говорят так, будто разыгрывают по ролям диалог?
— Уверена, согласись Руфь поговорить со мной, мы сумели бы все прояснить. Она боится, что я хочу занять ее место. Забавно, раньше я и не знала, что в журналах есть отдел рекламы. Я собиралась на собеседование на должность редактора, но вышла не на том этаже.
— Теперь тебе известно, что в редакции нет вакансий, — заявляет Блэр и уходит рука об руку со Слоун.
— Я не хотела сказать… я и не думала… не важно. До завтра, — говорю я, но они давно скрылись.
Глава 10
Год, который испытывает твою стойкость, способность преодолевать препятствия и не терять присутствия духа перед лицом поражения
Сегодня я разоделась, не утерпела. Меня завели все эти разговоры про Джеки Кеннеди и платье в горошек с жемчужными сережками, поэтому я пришла в платье в горошек, купленном вчера, маленьких жемчужных сережках и жакете от костюма для собеседования. Губы я накрасила любимой красной помадой и надела бы туфли от Лулу Гиннес, если бы не обещала этого не делать. Впрочем, я захватила их с собой. Вдруг что-нибудь ужасное случится с моими?
Надеюсь, Руфь не решит, что я чрезмерно нарядилась. Она снова плотно закрыла дверь. Я, как всегда, захватила с собой ленч, но на сей раз взяла еще один — для Трая. Отдаю ему еду, а он спрашивает:
— А у тебя что?
— То же, что и у тебя.
— Давай посмотрим.
Я открываю пакет и показываю. У нас обоих по рогалику со сливочным сыром, по яблоку и по пакету чипсов с арахисовым маслом. Он хочет обменять свое яблоко на чипсы.
— Что мне делать с двумя яблоками?
— Понятия не имею, дай одно училке, ты не целовала ей зад целую неделю.
Теперь он постоянно смеется над собственными тупыми шутками. И с чего у него такое прекрасное настроение? Может, наконец кого-то убил?
