университет, то хотя бы школу.
Сейчас именно почётный Совет и занимал думы Верховного жреца. Итоги его последнего заседания не воодушевляли. Дэрея Сола возмутила реакция Совета на прозвучавший вопрос о пропаже людей. Всё свелось к обвинениям так называемой единомерзкой нечисти, которая якобы чрезмерно размножилась за последние годы в окрестных лесах. Выдвигались разные нелепицы о проклятьях, жабах и тому подобном. Некоторыми даже озвучивались сильно отдающие государственной изменой мысли, связывающие пропажу людей с незаконностью предстоящего наследования престола.
Однако Дэрей Сол не упустил из внимания упомянутое как бы вскользь происшествие с деревенским жрецом, которого три дня тому назад доставили в столицу для суда. Предъявленное Главой деревни Пекеладо обвинение ужаснуло почтенных жителей столицы. Неслыханно, но жрецу ордена Единого и его помощникам вменялись по крайней мере три ритуальных убийства, попытка убийства и ещё несколько подозрительных пропаж.
Отметил Верховный и внезапную кончину троих жрецов, отправленных для служения в другие деревни. Было ли то делом рук разгневанных крестьян, нанятых кем-то наёмников или самих орденских отступников — неизвестно, но вопрос оставался открытым и требовал скорейшего расследования.
Дэрей Сол всё ещё слишком хорошо помнил первую вспышку похищений. Они происходили пять лет назад, и прекратились, как это ни странно, после таинственного убийства его предшественника, Великого Духом Кунда Кора.
Но прекратились ли? И какое отношение имел к ним сам Верховный?
Возможно ли, что некий преступный союз все эти годы продолжал убивать невинных людей, только лишь более скрытно: приезжих, сирот, детей бедняков? Связать факты воедино не составляло труда, и указывали они на проблему куда более серьёзную, чем разрастание популяции болотной нечисти или таинственные исчезновения людей.
Потому-то, несмотря на солнечный день, тёмные думы и хмурили лоб Его Святейшества. Тягостное предчувствие охватило его душу, но здравый смысл настаивал на том, что с выводами и обвинениями торопиться нельзя и даже преступно.
В развитом королевстве, чьё законодательство до сих пор опиралось на презумпцию виновности, предъявить обвинение было всегда проще, чем доказать обратное. Одно дело — слово Главы деревни и жрец, пойманный на месте преступления. И уже совсем другое — бездоказательные умозаключения, пусть даже они и принадлежат избранному от Единого, лицу, обладающему силой, равной королевской власти.
Необходимо было найти неопровержимые доказательства. Но как вывести подлых изменников на чистую воду? Как распознать, кто из Совета потворствует похищениям, а возможно, и сам прибегает к тёмным ритуалам; а кто попросту боится за собственную шкуру и потому отмалчивается, кивая на силы природы? Можно ли в этом деле положиться на городскую полицию? И, в конце концов, недаром же едят хлеб небольшие, но великолепно обученные боевые подразделения самого Ордена — мстители вингенсы.
Пусть пять лет назад в погоне за убийцей Великого Духом Кунда Кора они потерпели позорное поражение. Немногие выжившие из тех, что преследовали наёмника из клана сумеречных лис, рассказали небылицы о страшной ведьме, которая якобы была в напарницах у эльфа-убийцы и одним лишь только криком лишала человека жизни.
Жрец никак не мог поверить в то, что орденские чародеи не сумели противостоять какой-то лесной ведьме. Хотя теперь этот нелицеприятный момент уже и не столь сильно удивлял Дэрея Сола. Если можно допустить, что в самом сердце ордена Единого завелась разлагающая гниль, то на этом свете уже нет ничего невозможного.
И даже он, Дэрей Сол, зная источник проблемы наверняка и будучи наделённым Его силой, не может побороть страшную болезнь, не умеет распознать, кто именно из членов ордена, а может быть, даже из самого почётного Совета изменил условия священных ритуалов в пользу нечестивых дел.
Открытая солнцу долина У̀вас располагалась вдоль реки Лодо и была засажена виноградниками, которые по праву считались гордостью страны. Круглый год здесь выращивали свыше сорока сортов винограда, часть которого использовалась для производства вин, а другая шла на продажу, в том числе в далёкие заморские страны. Гроздья ягод сияли на солнце всеми оттенками рубина и янтаря. Зелёные террасы плантаций тянулись почти до самого Самториса.
Ближе к реке были разбиты яблоневые сады. И здесь под сенью деревьев на небольшой поляне собрались путники — все, как один, одетые в серые плащи. Несмотря на дружественные настроения, они почти не разговаривали, пряча лица в тени глубоких капюшонов, и лишь склоняли головы, чтобы поприветствовать каждого вновь прибывшего гостя.
Когда же все, кто должен, подошли, в центр круга выступила девочка. В отличие от остальных плащ на ней был тёмно-красного цвета. А у ног девочки играла маленькая серая лисичка с острым носиком и золотистыми глазками.
Вышедшая сняла капюшон. Это была совершенно обыкновенная девочка около тринадцати лет, самой заурядной и незапоминающейся внешности.
— Итак, мои безымянные друзья, настал восемнадцатый лунный день, — заговорила она странным протяжным и по-взрослому низким голосом. — Мы собрались с вами на этом перекрёстке согласно договорённости. Нам предстоит решить непростую задачу: целей много, а меры против них должны быть… необычными. Да и не может быть делом обычным лишение жизни самих жрецов Единого…
— Убивать их не только опасно, но и бесполезно, — проговорил один из незнакомцев тихим бесцветным тоном. — Судя по тому, что происходит, убийство, совершённое пять лет назад, результата не принесло. Прирежь жреца-преступника, и он станет мучеником в глазах народа. А дело его продолжит цвести пышным цветом.
— Именно, — кивнула девочка. — Гниль объяла корни гораздо глубже, чем мы подозревали пять лет назад. Верховный жрец Кунда Кор не просто пристрастился к Источнику чистой витали, но возжелал бо̀льшего и извратил ритуал Единого, обменивая на силу, — девочка поморщилась, — человеческую кровь. Опьянённый властью, он возомнил себя Создателем! Он вывел на новый уровень эксперименты, извращающие саму суть природы. Несмотря на все наши усилия искоренить сор, после смерти преступника причислили к рангу Великих Духом. Его дело продолжили верные последователи, а привязанных к легкодоступной силе жрецов стало ещё больше.
Но мы, сьидам, должны выполнять долг. Мы искали пути, и мы нашли их, — она выдержала паузу, обводя присутствующих пристальным взглядом. — Мы должны раскрыть, чего стоят эти высокочтимые жрецы! И сделать это так, чтобы Верховный жрец не смог отвернуться… Все вы знаете, что, согласно закону Энсолорадо, он обязан рассмотреть и расследовать любое обвинение, предъявленное членам его ордена… даже посмертно. В случае же, если нельзя будет доказать невиновность жрецов, в силу вступит закон об отречении. Имена преступников и их достижения будут преданы забвению, их семьи выгонят из города…
— Немыслимо! По Закону мы не имеем права судить целые семьи, — возмущённо произнёс один из безымянных. — И уж тем более запугивать целый город! Мы исполнители, а
