class="p1">Над ним уже суетилась Олама, экономка, командуя лакеями, срезающими с Росса одежду, и горничными, которые принесли горячую воду и полотенца. Проскользнув между ними, я сунула оборотню в рот склянку с обезболивающим настоем, велев глотать, пусть и горько. Останавливать меня никто не стал, то, что я травница, знали все, а кое-кто и на себе испытал мои снадобья. Выхлебав весь пузырёк. Росс вскоре расслабился и задышал спокойнее, уже не проталкивая воздух сквозь стиснутые зубы.
А я отступила в сторонку, раскладывая на столике бинты, мази и настойки, которые понадобятся, чтобы обрабатывать раны. Спустя несколько минут Росс уже лежал на кровати в одних коротко обрезанных подштанниках и моём ремне. Горничных выгнали, чтобы под ногами не путались, из лакеев оставили двоих на всякий случай. Олама наскоро бинтовала Россу голову, сказав, что позже обработает как следует, а сейчас нужно кровь остановить. А Прунтос, с иглой в руках, подступил к самой страшной ране на бедре, из которой уже вытащил щепки и занозы.
- Нет, - остановил его Росс, подняв уцелевшую руку. - Пусть Уилли зашьёт.
Глава 22. Разговор
День тридцать седьмой
Ох и умаялась я в тот вечер. Пришлось зашивать не только здоровенную рану на ноге, но и рассечённую кожу на голове, и руку тоже, и ещё несколько швов на бок наложить, хотя там в основном ссадины и синяки было, чем что-то серьёзное. Потом промывала и очищала другие раны, помельче, ссадины, царапины, ранки от заноз. Оборотни, конечно, существа более живучие, чем люди, я ещё помнила, как быстро зажила у Росса рука, укушенная Поузи, но бабушка меня всегда учила, что даже от маленькой ранки может заражение крови начаться, так что, ни воды, ни снадобий я не жалела.
Олама бинтовала то, что я уже зашила, Прунтос подавал то, на что я пальцем указывала, и держал нужное, лакеи топтались рядом, не зная, куда себя девать, но пригодились, когда нужно было приподнять зашитого, забинтованного и почти уснувшего от моей настойки Росса, чтобы сменить влажную окровавленную простыню. После чего, оставив в спальне одного из лакеев на всякий случай, мы ушли, дав оборотню «спокойно отлёжаться», как он это назвал.
Я надеялась, что всё обойдётся, и Росс быстро поправится, хотя крови, на мой взгляд, он потерял слишком много. Но, наверное, окружающие лучше знали, на что способны оборотни, раз никто не кинулся вызывать целителя.
Но я решила всё же заглянуть попозже, проверить, как у отца близняшек дела. А весь вечер посвятила зельеварению - пополнила истраченные запасы и сварила укрепляющую настойку, помогающую при кровопотере, её нужно было свежую пить, про запас не сделаешь.
Так что, поздним вечером, когда ребятня моя, перевозбуждённая случившимся, пусть с трудом, но всё же уснула, я взяла остывший настой и отправилась в спальню оборотня. Тихо открыв дверь, я зашипела:
- Вакис! Ваки-ис...
- Я отправил его спать, - раздалось в темноте, после чего загорелась лампа на столике возле кровати. - Не такой уж я инвалид, стакан воды и сам возьму.
- А если наоборот понадобится? - я проскользнула в спальню и пристроила кувшинчик рядом с лампой.
- Наоборот? - брови оборотня исчезли под падающими на лоб волосами.
- Ну... по нужде. Он бы вас довёл. Или горшок принёс бы.
- Уилли, я прошёл от моста до дома несколько километров, думаешь, до уборной добраться не смогу? - и он указал глазами на неприметную дверь в стене, буквально в паре-тройке метров от кровати.
- Ногу лучше пока не тревожить, - наставительно заявила я, а потом пожала плечами. -Впрочем, вторая вполне целая, допрыгаете.
Уж наверное, Росс сам знает, на что способен. А вторая нога и правда целая, как и рука, и если за стену держаться, то и правда доберётся, не во двор же идти.
- А что у тебя там, в кувшине? - принюхался оборотень. - Пахнет не очень аппетитно.
- Зато полезно, кровь лучше восстанавливается. - Я взяла в руки кувшинчик. - Давайте, пейте. Прямо из носика, он специально такой длинный, чтобы лежачих поить. Бабушка заказывала откуда-то издалека. Очень удобно, правда? Да, я знаю, что невкусно, но надо. Ещё глоточек, ещё. Вот какой вы молодец!
Я болтала, уговаривая Росса, словно маленького. Так мне было проще не думать о том, что рядом со мной, лишь до пояса прикрытый простынкой, лежит почти обнажённый мужчина. И не просто мужчина, а настоящий красавец. То есть, с лицом было не очень понятно - глаза красивые, голубые, нос прямой, а всё остальное скрывала грива волос и борода.
Но вот тело... Я и раньше знала, что оборотень высок и широкоплеч, но что его мышцы такие выпуклые, что на животе ни жиринки, что даже лежащий в постели, раненный, бледный, весь в бинтах, синяках и ссадинах, он всё равно излучает настоящую мощь, как-то не ожидала.
А я это тело щупала, обмывала, смазывала. Но в тот момент было немножко не до того, чтобы обращать внимание на его красоту, я всё своё внимание тратила на то, чтобы какую-нибудь щепку не упустить, а вот сейчас разглядела. И неожиданно смутилась. Вот от смущения и начала обращаться с Россом, словно с Крофом, который два года назад сильно простыл и капризничал, отказываясь пить горькие настойки.
Росс не капризничал, покорно глотал, что дала, но то, как он морщился при этом, очень мне помогло. Верно бабушка говорила, что больные мужчины превращаются в мальчишек, вот как с мальчишками с ними и нужно обращаться.
Наконец кувшинчик опустел, и я помогла оборотню выпить воды, чтобы приглушить не самый приятный вкус. Для этого пришлось подсунуть руку ему под голову, стараясь не задеть повязку, и немного её приподнять. Была мысль налить и воду в кувшинчик, но тогда у неё будет вкус настойки, тогда какой смысл запивать?
Ничего, справилась.
Вновь опустившись на подушку, Росс задумчиво посмотрел на кувшин.
- Спасибо. Но всё же жаль, что это был не бульон.
- Вы же голодный! - сообразила я. - Ужин-то пропустили. Почему сразу не сказали? Послали бы Вакиса на кухню, его ведь и для этого тоже оставили.
- Да как-то не хотелось, - смущённо улыбнулся Росс. - А сейчас желудок словно проснулся.
- Я сбегаю на кухню, поищу, что там есть, - предложила я. - Бульон не обещаю, но что-то
