– Нет, – ответил Джонатан. Об этом он действительно не думал.
– Вообще-то, можете не сомневаться, что так оно и есть. Как я слышала, ее мать родом из какого-то большого племени. Возможно, его местного ответвления. Но ее родственники могут жить и в сотнях миль от Кубер-Педи.
– Клементина, откуда вы все это знаете? – удивился Джонатан.
– У нас с подругами жила молодая аборигенка. Она много рассказывала нам об их жизни. Вы ведь знаете, что аборигены постоянно кочуют?
– Да, я слышал об этом.
– Иногда они проводят в пути много месяцев и преодолевают большие расстояния.
– Теперь, когда вы это сказали, я вспомнил, что Гедда часто рассказывала дочке истории из жизни своей семьи, – сказал Джонатан. – Она не раз упоминала Айерс-Рок. Вероятно, ее семья пришла из той местности. – Он вспомнил, что не раз удивлялся, почему она сошлась с Андро из Кубер-Педи.
– Так это далеко отсюда, добрых четыреста миль, – сказала Клементина.
– Да? – Джонатан не знал, что и думать.
– Возможно, вам стоит передать Марли на воспитание какой-нибудь женщине из ее племени, например, тетке или бабушке. Я уверена, что вы делаете для нее все, что можете, но маленькой девочке все-таки лучше жить с родственницами.
– Пожалуй, вы правы. – Джонатан просто разрывался от сомнений. – Но я боюсь, что получится, будто я обманул Андро.
– Вы не обманете его, если сделаете то, что лучше всего для Марли, – возразила Клементина. – А ведь Андро хотел, чтобы вы сделали самое лучшее для его дочери.
В тот день Джонатан обратился к Уиллу Спендеру и спросил, знает ли он какого-нибудь аборигена, который мог бы стать для него переводчиком. Он сомневался, надо ли ему прислушаться к совету Клементины, но все-таки обдумывал его.
– Ясно. А зачем вам потребовался переводчик? – спросил Уилл.
– Я хочу поговорить с людьми из местных племен. Возможно, я сумею выяснить, из какого племени была мать девочки, – объяснил Джонатан.
Уиллу понравилась идея Джонатана.
– Я знаю одного темнокожего следопыта, который говорит по-английски. Зовут его Томми Вераннабе. Если я увижу его в городе, я пришлю его к вам в лагерь.
Вечером Джонатан сидел у своего костра, и вдруг перед ним словно бы ниоткуда возник долговязый абориген с копной жестких волос и похлопал его по плечу. От неожиданности Джонатан вскочил. Ведь он не слышал и не видел, как тот подошел к нему.
– Джонатан Максвелл? – спросил незнакомец и нацелил на него свой длинный палец.
– Да, – ответил Джонатан, чувствуя, как бешено колотится его сердце. – Это я. А ты Томми Вераннабе?
– Да. Констебль Спендер говорит, ты хочешь, чтобы я поговорил для тебя с местными племенами. Да?
– Да, точно. Мне нужна кое-какая информация. Поможешь мне?
– Ясно. Сейчас?
– Сейчас?
– Почему нет?
Марли спала в палатке и, скорее всего, не проснется до утра. Но Джонатану все равно не хотелось оставлять девочку одну. Тут он увидел Клементину – та как раз только что вышла из чьей-то палатки. Он подозвал ее и спросил, не посидит ли она немного возле Марли. Клементина вопросительно поглядела на Томми.
– Я хочу поговорить с местными аборигенами о Гедде. Томми мне поможет, – объяснил Джонатан. – Возможно, я что-нибудь узнаю.
– Хорошая мысль, – одобрила его Клементина и добавила: – Можете не торопиться.
– Точно? Я не хочу вам мешать… – Он не знал, как продолжить свою фразу и покраснел.
– Точно, – ответила Клементина.
Томми повел Джонатана в сторону кладбища. По ночам в городе было темно, но, когда они вышли за его пределы, стало еще темнее. Джонатан даже не видел, куда поставить ногу. Только серпик молодой луны дарил чуточку света. Босой Томми беззаботно шел впереди.
– Тебе не больно идти босиком по камням? – не удержался и спросил Джонатан. Он с трудом успевал за аборигеном, хоть и шел в обуви.
– Нет, – рассмеялся Томми. – Мои ноги крепче всяких сандалий или ботинок, и они никогда не снашиваются. – И добавил: – Все европейцы задают мне такой вопрос.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Купа Пити – это земля Катата, – пояснил Томми, когда они подходили к костру аборигена.
– Купа Пити? – переспросил Джонатан. – Ты имеешь в виду Кубер-Педи?
– Купа Пити. На языке аборигенов это означает «белый человек в дыре», – объяснил Томми.
– Ах да, конечно. – Джонатан понял, что тут имеются в виду старатели. – Здешний клан называется Катата?
– Да, тут всюду земля Катата. Что ты хочешь узнать об этих людях?
– Я ищу информацию о маленькой девочке. Ее мать была аборигенка. Она умерла несколько недель назад. Отец был старатель из Хорватии, и он тоже… умер. Я хочу узнать, как называется племя ее матери и где я могу его найти. Тогда я, может, отыщу родных девочки. Я надеюсь, что местные помогут мне.
Томми резко остановился, и Джонатан почувствовал, что он вдруг занервничал.
– Если она умерла, ты не должен произносить громко ее имя.
– Почему? – удивился Джонатан.
– Когда умирает абориген, никто не смеет называть этого человека по имени. Но если это делают, то его дух не находит себе покоя.
– Как же мы тогда получим информацию о ней и ее племени?
– Как зовут девочку?
– Марли.
Томми кивнул.
– Этого достаточно.
Они подходили к лагерю.
Их дружески встретили молодые женщины, дети и мужчины в возрасте Томми. Один абориген предложил ему самодельное вино, которое он получил от старателя в обмен на мясо. Томми отказался, присел к мужчинам, сидевшим у костра, и начал говорить с ними. Джонатан остался там, где сидели женщины и дети. Он чувствовал себя неловко, потому что женщины бросали на него странные взгляды, но все равно улыбался им и старался вести себя непринужденно.
Томми и аборигены стремительно перебрасывались словами. Их разговор сопровождался энергичными жестами, озадачивавшими Джонатана. Затем в разговор вмешалась одна из женщин и показала на Джонатана.
– Марли играла тут с детьми? – спросил Томми.
– Да, – ответил Джонатан. – Она убежала из школы и пришла сюда.
Томми перевел, и дискуссия продолжалась.
– Они знают мать Марли, – сообщил Томми Джонатану.
– Хорошо это или нет? – Джонатан больше прежнего надеялся получить нужную информацию.
Томми встал.
– Я должен поговорить со старейшинами, – сказал он.
– Где они? – спросил Джонатан.
– Недалеко отсюда. Мы пойдем туда.
– Почему нам нужно говорить со старейшинами? – спросил Джонатан, когда они снова пошли сквозь темноту. – Разве нам не могут помочь люди, с которыми ты сейчас говорил?
– Только старейшинам известно то, что ты хочешь узнать, – ответил Томми.
– Что означали те жесты?
– Были разные мнения насчет того, где могут быть старейшины.
– Тогда откуда ты знаешь, что мы идем в правильную сторону?
Томми даже на мгновение остановился.
– Я знаю точно, – заявил он.
Он повел Джонатана через кладбище, казавшееся ночью особенно жутким. Во мраке смутно белели камни на могилах. Потом Томми пересек шоссе Стюарта, по которому там и сям скакали кенгуру, и направился дальше, на запад. Вскоре город скрылся из вида. На лунный серп наползло большое облако, и стало совершенно темно. Джонатан уже не мог ориентироваться. Ему казалось, что они много раз меняли направление. Если Томми бросит его здесь, то он уже никогда не найдет дорогу в город или к лагерю. Ему сделалось жутковато.
Джонатан изо всех сил старался идти осторожно. Однажды он чуть не упал, споткнувшись о невидимый в темноте куст. Томми быстро шагал вперед, и Джонатан вслушивался в шаги аборигена, чтобы понять, куда идти.
– Ты можешь идти медленнее? – крикнул он наконец Томми, боясь остаться одному или споткнуться и сломать ногу. Потом затихли все звуки, и Джонатана охватила паника.
– Томми? Томми! Ты тут? – Он вглядывался во мрак, но ничего не слышал.
