Пока разведчики спешивались и стали проверять свое снаряжение и сбрую у лошадей после простоя в боевых действиях, торговцы, не теряя времени, занялись своим любимым занятием и уже через полчаса на ранее пустынном пятачке между редкими пальмами и складскими помещениями вовсю бушевала торговля с местными аборигенами. Торговцы враз поставили в несколько рядов свои телеги и разложили на них образцы товаров. Сотник сразу же ушел за новостями к знакомым старейшинам, объявив, что обратно выезжаем не как обычно, с рассветом, а только на следующий день, нашего приезда сегодня никто не ожидал. Времени на осмотр оазиса было вагон и маленькая тележка. Так что, напоив и покормив лошадей, тщательно проверив, не доступно ли чужим глазам и особенно рукам, среди кочевников не считалось зазорным стибрить любую мелочь, полезную в хозяйстве, что-нибудь из личных вещей, мы отправились на прогулку. Колодец, дюжина пальм, многочисленные сараи, служившие местным и складом, и жильем, обязательная чайная, несколько домиков старейшин, вот, собственно и все достопримечательности. Все остальное на рынке. Экскурсия заняла меньше часа, притом, что мы через каждые пять минут останавливались и с интересом разглядывали никогда ранее не виденные предметы быта кочевников или растения, активно борющиеся против вытаптывания и прижимающиеся к пальмам всеми своими отростками. Сделав еще один круг вокруг поселения, мы, ужу не зная, чем заняться, пошли на рынок. Немного не дойдя до него я вдруг услышал сверху настойчивый тихий голос.
— Эй, чужеземец!
Подняв голову и наблюдая только босую грязную пятку, я завороженно на нее уставился.
— Я?
— Ты!
— И? — пятка подергалась и исчезла. Вместо нее на землю упал небрежно свернутый лист бумаги.
— Вашему старшему отдай. Он поймет.
Я недоуменно поднял бумагу. Снаружи она была чистая. Я опять посмотрел на крышу, но оттуда больше ни звука. Тогда я просто положил лист за пазуху и пошел искать сотника. Было зверское желание развернуть бумагу и прочитать, что там, но решил этого не делать по двум причинам. Первая — если это донесение от агента, то наверняка зашифрованное или непонятное для постороннего человека. Вторая причина — я не очень любил читать не предназначенное мне лично. Вот поэтому, наверно, и езжу до сих пор на общественном транспорте.
Сотника я отыскал только после сиесты и дождавшись момента, когда рядом никого не было, торопливо протянул ему послание. Повертев его в руках, он удовлетворенно кивнул.
— Не читал, стало быть.
— Не мне написано, господин капитан. Стало быть, не мне читать.
Сотник оглянулся по сторонам, сел около лошади так, чтоб его не было видно и быстро прочитал то, что было внутри. Потом задумался, коротко взглянул на меня и сказал.
— Теперь читай.
Я взял листок. «Там где прошлый раз.» — вот что было в нем написано.
— Так вот, солдат. — продолжил сотник. — С кем ты у нас дружишь?
— С рядовым Гномом, господин капитан!
Сотник нахмурился.
— Не помню такого.
— Мы здесь недавно, господин капитан. Посланы искупить кровью наши прегрешения в Лариссе. — пояснил я.
— Из какого клана?
— Мы пока не состоим в клане.
— Почему?
— Не определились еще, господин капитан. Кланов много, а игра одна.
— Не определились, значит. — задумчиво повторил сотник. — Ну, что ж, может это и к лучшему. Найди своего друга и вместе езжайте дальше по тропе в сторону гор. Через триста метров после выезда из оазиса увидите большую глыбу, на ней будет выбит неправильный крест. Под глыбой отыщете такой же листок, свернутый в трубочку. Там будет написано, что делать дальше. Взамен положите на то место вот это. — и он достал из глубины своего плаща небольшой мешочек с монетами.
— Зачем такие сложности, господин капитан? — удивился я.
— За тем, что в оазисе каждый второй — шпион, работающий на тех, кто заинтересован в этих землях. И каждый четвертый из них — двойной агент. Уши и глаза тут на каждом шагу. Вы — новенькие, за вами пригляд пока небольшой. Если выйдет незаметно мне доставить письмо от преданного нам человека, значит вы — надежные игроки и далее я смогу на вас полагаться. Не выйдет — станете первыми кандидатами на вычеркивание из личного состава путем насильственной смерти при загадочных обстоятельствах. Понял меня?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Понял, господин капитан. — неожиданно для себя с легкой хрипотцой в голосе ответил я. — Разрешите выполнять?
— Иди! — махнул рукой сотник.
Я нашел Гнома и сказал ему, что снова во что-то вляпался, поведав про последние события. Гном особо не удивился и высказался в духе, мол, давно мы не щекотали нервы, и он даже рад. После чего с энтузиазмом стал седлать коня. Через короткое время мы уже выезжали из оазиса, сказав своим, что нас послали осмотреть пустыню вокруг на предмет следов других отрядов. Пришлось сначала поехать в противоположную сторону и делать вид, что мы усердно выполняем данное нам задание. Объехав по пескам вокруг поселения, мы выехали на искомую дорогу и двинулись обратно в оазис. А вот и наша глыба. Пока Гном спешивался и ходил вокруг нее, пытаясь логически выяснить нахождение тайника, я не отрываясь смотрел на тот самый неправильный крест. Где-то я такое недавно видел… Точно, на башне Канапо! Что тогда их объединяет? И почему они неправильные? Так, что я еще знаю о крестах? В Гондване на христианских храмах использовался обычный восьмиконечный крест, но с круглой фигней в середине, похожей на шестеренку, не помню, что она обозначает. Здесь же был высечен обычный четырехконечный крестик с равными окончаниями, а в середине был значок в виде четырех треугольников, в принципе тоже являющийся крестом. Так вот, точно такой же крест я видел внизу башни, когда рабочие собирали отовсюду камни, залатывая дыры в крепостной стене. Пожалуй, надо почитать, что эти кресты обозначают, может, нарою информацию по этому поводу. Гном обрадованно крикнул и я, отвлекшись от посторонних мыслей, увидел у него в руке сложенный в трубочку лист бумаги. Ну вот оно, ничего сложного.
Вдруг звякнул смартфон, и я полез читать оповещение.
— Вы заработали 200 очков опыта — неожиданно предупредила система. Все чудесатей и чудесатей.
— Гном, посмотри, тебе тоже опыт дали? — попросил я.
— Да ладно! — не поверил напарник, проверив свой смартик. — За такую чушь столько же очков, как раньше за убитого волчару? Что это?
— Мы, кажись, квест поймали. Это было второе задание, за его выполнение опыт и капнул.
— Ничего себе сказал я себе. — протянул Гном. — Но в письме написано, что надо вернуться в сторону башни и в километре найти такой же камешек. Это какой? Такую же глыбу?
— Скорее всего, такой же крест на ней. — уверенно ответил я. — Причем остаться незаметными для наблюдателей, так сотник приказал.
— Хрень какая-то… Если, как он говорит, везде глаза и уши
— То надо придумать железную отмазку наших поисков третьего письма для наблюдателей. Если это начало квеста, то в наших интересах выполнить это задание безукоризненно. — быстро перебил я товарища.
— Угу. — вяло согласился Гном. — Вдвоем в пустыне незаметно копаемся на глазах у всех, и это после того, как со всей осторожностью отрядом в сорок рыл ехали сюда.
— Ну да. — смутился я. — Слушай, а давай сделаем вид, что мы совсем дебилы? Завтра выходной? Вот обрадуемся и вместо отдыха поедем змей искать.
— Я стрелу в задницу не хочу получить. — упрямо возразил Гном. — Ведь предупреждали, ни шагу в сторону, а то могут быть неприятности. А ты предлагаешь полдня одним в горах шариться. Да еще ядовитых гадов ловить. Так себе идея.
— Ну так воюющих пустынников поблизости не видели. Да, риск есть, но не смертельный. Гномик, давай попробуем!
— Если нас убьют, перерождение за твой счет. — предупредил Гном и мы поехали готовиться к завтрашнему выходу.
На самом деле, самое сложное оказалось найти этот чертов камень. Действовали так: я искал норы змей, а Гном занимался боевым охранением. И оба, отъехав метров на 800 от поселения, попутно оглядывали окрестные камни. Крестов не было, впрочем, как и змей. Зной, шуршащий под ветром песок и мертвые, раскаленные от зноя камни. Только сейчас догадался, что, в отличии от Змеиного острова в такую жару любая уважающая змея будет сидеть в уютной норке и ждать более холодного времени. Опять ступил, теперь весь оазис ржать над неудачниками будет, если поверит, конечно, что мы за этим в самую жару полезли. Ладно, главное — заветный камень найти, а то совсем обидно будет. Мы уже прошли метров сто пятьдесят, как появились первые зрители, еще больше добавившие беспокойства в этой и так неудачной вылазке. Первым неизвестного заметил я, да и то случайно. Мы как раз приближались к большой скале, от которой остался только корявый столб, все остальное сожрали вода и ветер. Вот около нее я и услышал подозрительный шорох. Делая вид, что вытираю лицо от пота, я украдкой смотрел в подозрительном направлении и смог увидеть между камней мелькнувшую на миг голову. Тихонько подозвав Гнома, я сказал про чужого. Гном тут же предложил поймать мерзавца, что после некоторых раздумий было одобрено. Вдруг не подглядывает, а убить затеял? Продолжая делать вид, что увлечены поиском гадов, мы потихоньку приближались к скале. Больше ничего не говорило, что буквально метрах в тридцати от нас спрятался возможный враг. Никакое усиленное зрение не помогало его различить в груде беспорядочно наваленных около скалы камней. Вот гаденыш! Как ловко он маскируется в своей родной пустыне. Небось и камни обжигают, и острое все вокруг, но нет, ни шороха, вообще ни звука. Ничего, мы тебя прищучим! Как только я оказался в мертвой зоне за скалой относительно тех камней, то сразу вытащил стрелу и вставил ее в тетиву. Ух, как гора с плеч спала! Почувствовав себя увереннее, вышел обратно в предполагаемую зону обстрела, направив лук на камни, а Гном, наоборот, оказавшись невидим для воображаемого стрелка, выхватил копье и, стараясь не шуметь, двинулся в обход скалы. Я стал ждать, пока он не займет позицию, откуда сможет простреливать пространство за камнями, но незнакомец понял, что его раскрыли и из камней раздался жалобный голос, просящий, чтоб не стреляли.
