§ 37. Творение мира не от вечности, а во времени, или вместе с временем
Если мир создан, значит, он некогда не существовал, и, следовательно, существует не от вечности. Творец и его творение и не могут быть совечными: причине производящей необходимо существовать прежде того, что от нее произошло. Таким образом за созданным нужно признать начальность или временность. Мало этого, Бог сотворил все существующее не только не от вечности, а во времени, но и вместе с временем, — формой бытия конечного и условного. Церковь и учит, что Бог есть «Творец не только вещей, но и самого времени и века, в который вещи получали бытие» (Прав. исп. 33).
Откровение утверждает истину ο временности миротворения, когда упоминает прямо ο начале вселенной: в начале сотвори Бог небо и землю, и указывает, что ее некогда не было: прежде даже горам не быти и создатися земли и вселенней (Пс 89, 3), или — ныне прослави Мя Ты, Отче, у Teбe Caмого славою, юже имех у Тебе прежде мир не бысть (Ин 17, 5). Творение самого времени усвояется Богу в словах апостола ο Сыне Божием: Им же и веки сотвори (Евр 1, 2; ср. Притч 8, 22–23).
Здравая мысль может убеждаться в том, что мир не безначален, из наблюдаемой в нем изменяемости, из постоянного возникновения и возрастания, распадения и разрушения (Пс 101, 26–28). Что изменяемо, то не может быть вечно; изменение совершается во времени и не может быть представлено без начала. И, напротив, то составляет общепризнанную истину: «что существует от вечности, то должно вечно и оставаться таким, каким оно от вечности существует», т. е. должно быть вечно неизменяемым, и при том — не только по существу, но и по состоянию. Поэтому являлось бы несообразностью со здравым мышлением допускать вечность мира, подверженного постоянным изменениям во всех своих частях. С другой стороны, признавать безначальность или вечность мира значило бы признавать его в этом отношении равным Богу. Но «если Бог не {стр. 186} один вечен, замечает, Тертуллиан, в таком случае Он и не Бог» (Прот. Гермог. 4; Прот. Марк 1, 15). Тогда неизбежны или дуалистические или пантеистические представления ο Божестве, одинаково ложные. В этом особенное значение откровенного учения ο временности мира и превосходство его перед учением (материализма и пантеизма) ο вечности мира.
§ 38. Образ божественного творения мира
Образ творения Богом мира непостижим для нас. На всегдашнем опыте мы видим только происхождение из готового материала, но не видим происхождения чего-либо из совершенного небытия. Усвоить тайну творения мы можем только верою. Верою разумеваем совершитися веком глаголом Божиим, во еже от неявляемых видимым быти (Евр 11, 3), учит апостол. Вера, по мысли апостола, вводит нас в уразумение того, как действием всемогущества Божия века (τούς αιώνας), т. е. времена, ставшие существовать только с появлением зависимых от условий времени существ, а следовательно, и весь сотворенный мир, от неявляемых (μή φαινομένων), т. е. из существования их от вечности в уме Божием только в одном мысленном и сокровенном виде, стали быть видимыми, т. е. проявилась и осуществилась в действительности мысль Божия ο создании мира при отсутствии всякого внешнего готового материала.
Не объясняя существа тайны творения, откровение дает разуметь, что образ творения мира вполне сообразен с свойствами всесовершеннейшего существа Божия. Оно учит, что творение не вызвано было какими-либо непредвиденными Богом, случайными и внешними причинами, но от вечности предопределено Им же Самим. Разумна (ведомы) от века суть Богови вся дела Его (Деян 15, 18; сн. Дан 13, 42). Миротворение, следовательно, есть только осуществление вечных умопредставлений (идей) Божиих ο мире, в которых Он созерцал от века все будущие Свои создания.
Далее, мир сотворен Богом по изволению Его свободной {стр. 187} воли, а не по какой-либо необходимости. Вся, елика восхоте Господь, сотвори на небеси и на земли, в морях и во всех безднах (Пс 134, 6; сн. Пс 113, 11; Апок 4, 11). Иначе и невозможно представлять творение мира, как действием свободной воли Божией. Если бы не было в Боге свободного желания сотворить мир, то Он и не сотворил бы его, потому что по отношению к действиям Божиим немыслимо ни внешнее, ни внутреннее принуждение. Внешнее принуждение немыслимо, ибо Он единый самобытный и всемогущий. Но не могло быть в Боге и внутреннего принуждения к творению, ибо Он, как существо всесовершенное, а потому всеблаженное, не имел нужды в каком-либо ином, отличном от Себя бытии, для восполнения Своего совершенства и блаженства. Предположение ο внутреннем принуждении Бога к созданию мира необходимо ведет к ложным понятиям ο Боге и мире в смысле пантеистическом.
Наконец, все сотворено Богом без малейшего затруднения и каких либо препятствий, согласно Его вечным умопредставлениям ο мире и определениям Его воли. Это предполагается самым понятием ο всемогуществе Божием. Писание свидетельствует ο творчестве Божием: рече Бог: да будет, — и бысть (Быт 1 гл.); Той рече, и быша, Той повеле, и создашася (Пс 148, 5; сн. Ис 40, 22–23). Под творческим словом Божиим, конечно, должно разуметь не что либо подобное слову человеческому, но именно выражение всемогущей воли Божией. Бог нарицает не сущая, яко сущая.
Итак, Бог сотворил мир по вечным первообразам (идеям) Своим ο нем, совершенно свободно, всемогуществом воли Своей. В образах от века предначертан был план мироздания, свободная воля благоволила в определенное время осуществить этот план, действие всемогущества Божия вызвало из небытия в бытие сообразный с вечными первообразами мир.
§ 39. Побуждение и цель творения
Воле Божией, как воле всесовершеннейшего Существа, не свойственно действовать без достойных побуждений (произвольно или {стр. 188} по случайным влечениям чувства), а всемогуществу высочайше Премудрого — без целей. He вотще сотворих ю, — говорит Бог ο земле (Ис 45, 18). He всуе сотворил есть вся, елика сотворих в нем, (Иерусалиме), глаголет Адонаи Господь (Иез 14, 23). Итак, что же побудило Бога к созданию мира и для какой цели он создан? Божия никтоже весть, точию Дух Божий, Следовательно, ο побуждениях и цели творения мы можем знать только из откровения Божия.
Православной церковью откровенное учение ο побуждениях и цели творения преподается так: «должно верить, что Бог,… будучи благ и преблаг, хотя Сам в Себе пресовершен и преславен, сотворил из ничего мир на тот конец, дабы и другие существа, прославляя Его, участвовали в Его благости» (Пр. Исп. 8; сн. Катих. 1 чл.). Таким образом, побуждением к творению мира служила бесконечная благость Божия, или желание иметь причастников славы Cвоей вне Своей внутренней жизни, а целью творения — блаженство тварей и слава Творца.
Любовь породила в Боге желание сотворить мир и подвигнула Его к осуществлению этого желания. Другого, наиболее достойного Божества побуждения к творению, трудно и представить. Благость и любовь есть как бы самая сущность Божия. Бог любы есть. Никто же благ, токмо един Бог (Мк 10, 18). Поэтому и воля Его блага и желает только добра. Но любви не свойственно оставаться замкнутою, не проявляться во вне. Напротив, одно из основных свойств любви или благости — сообщать свои блага возможно большему числу существ и в возможно большей мере. По бесконечной благости Своей Бог и создал мир с бесчисленными родами способных к принятию благ конечных видов и форм жизни и сообщил им столько и таких благ, сколько и какие может принять конечное живое существо по самой своей природе. И Писание, обращая наши взоры на самые творения, приглашает видеть и исповедывать в творении дело благости Божией: благ Господь всяческим и щедроты, Его на всех делех Его (Пс 144, 9; сн. Прем 11, 25–27). Исповедайтеся Господеви, {стр. 189} яко благо, яко во век милость Его (Пс 105, 1 и след.; сн. 135, 5–9).
