— Но… — Майкл все еще не понимал.
— Что — «но»? Хорошенькое у тебя получилось лето. Даже не одна, а две беременные девушки! Извини, что не поздравляю тебя, поскольку сама оказалась одной из них, к тому же выставленной за дверь.
— Замолчи! — Он впился пальцами в ее руку. — Давай кое-что проясним. Я любил тебя, любил больше, чем кого бы то ни было в своей жизни. И с тех пор никого не любил.
У Джоанны перехватило дыхание. Она смотрела на него, с головокружительной быстротой погружаясь в опасные глубины его глаз.
— Хороший же ты выбрал способ, чтобы доказать мне это!
Он еще сильнее стиснул ей руку.
— Джоанна, я никогда не обманывал тебя! Никогда!
— Ну да, конечно. Банни не была беременна, но ты-то думал, что она ждет от тебя ребенка, потому и женился на ней. Что-то тут не вяжется, как ты считаешь?
Майкл отпустил ее и перевел взгляд на черную рябь лагуны.
— Вот и ты мне не веришь, — пробормотал он. — Разве ты не помнишь, как я был в тебя влюблен? Весь год я ждал, когда же снова придет лето и я увижу тебя… Я жил только твоими письмами. А когда лето пришло, оно стало самым чудесным временем в моей жизни. Ты была… так прекрасна.
— Я была молода и наивна, — парировала она.
— И я тоже.
— Ты был уже взрослым, Майкл.
— Мне было всего двадцать два года.
Джоанна перевела взгляд на лагуну, где мерцали огоньки других причалов и домов.
— Что бы ты ни чувствовал, это не идет ни в какое сравнение с тем, что чувствовала я. Ты был для меня первым. Я готова была взлететь к небесам от счастья… Я так тебя любила! — Это признание вызвало в душе слишком яркие воспоминания, и Джоанна всхлипнула. Потом еще раз. И тут она точно сломалась под грузом всего пережитого и начала неудержимо рыдать.
Майкл долго гладил ее по спине и наконец притянул к себе. Джоанна уткнулась лицом в его рубашку.
— Джоанна, почему все так глупо получилось? Как мы могли допустить, чтобы нас обманули? — Он нежно погладил ее по щеке. — Пожалуйста, расскажи в точности, что случилось в тот вечер. Пора нам наконец все выяснить.
— В-в какой вечер?
— В тот вечер, когда я пошел к Уилкоксам. Накануне твоего отъезда.
— Ну… Когда мне сказали о вас с Банни, я долго ждала тебя, ждала, когда ты вернешься, всю ночь, и думала о том, что мы собирались пожениться, и не могла поверить, что ты такой жестокий, что ты меня обманул. Но ты не вернулся домой, и я тебя возненавидела. Когда солнце встало, я упаковала чемоданы и уехала.
— Ты должна была меня дождаться, — ответил он с такой же болью в голосе, как и у нее.
— Зачем? Чего мне было ждать? Когда ты придешь и подтвердишь, что женишься на Банни?
— Но это неправда, как она могла сказать такое! Это она, вместе с матерью Банни, затеяла разговор о женитьбе! Моя мать всегда восхищалась тем семейством. Породниться с ними было ее величайшей мечтой. — Майкл помолчал, потом продолжил задумчиво: — Ту ночь я провел на берегу моря, думая, как выпутаться из этой ситуации. Джо, я понимал, что меня подставили, как последнего дурака! Ведь я… я был с Банни тем летом только один раз, до того, как мы с тобой встретились здесь, на острове.
Джоанна в смятении взглянула на него.
— Но ты не думай, Джо. Да, мы с Банни встречались предыдущим летом. Тогда я думал, что люблю ее. Но, поверь мне, это быстро прошло. Осенью мы расстались и больше не виделись. Когда мы с тобой полюбили друг друга, наши с ней отношения давно были закончены.
— А как ты объяснишь тот «один раз», когда вы были вместе?
Майкл в отчаянии взъерошил волосы.
— Это случилось в начале июня, в Бостоне. Она, как и я, только что закончила колледж, и родители устроили для нее грандиозную вечеринку. Я не хотел идти, потому что знал: она не смирилась с нашим разрывом и надеется, что я образумлюсь и вернусь к ней. И дело не в том, что она так сильно была увлечена мной, просто она не могла допустить мысли о том, что ее могут бросить. Как я только осмелился! Банни Уилкокс еще никто не бросал.
Так вот, они пригласили к себе полгорода, Я уже несколько месяцев не видел Банни, она тоже не давала о себе знать, и поэтому я не хотел идти. Но мать настаивала, она считала, что Уилкоксы обидятся, если я не приду.
На вечеринке Банни вела себя так, будто мы влюбленные, встретившиеся после долгой разлуки. И тогда родители при всех начали делать прозрачные намеки на наше с ней счастливое будущее. Клянусь, Джо, я выпил только два бокала, но мне вдруг стало очень плохо, закружилась голова. Я тогда перезанимался и неважно себя чувствовал. В тот день я даже ходил к врачу узнать, нет ли у меня мононуклеоза или еще чего-нибудь. Но оказалось, что я просто-напросто переутомился…
Я попросил у Банни аспирин, выпил таблетку, но мне стало только хуже. Короче говоря, я помню только, что на следующее утро проснулся в комнате для гостей, а рядом лежала Банни. Я сейчас же встал и ушел.
Больше я ее не видел до лета. У меня и в мыслях не было, что между нами что-то произошло, ведь я был почти в беспамятстве. Я и не вспоминал о том случае, пока в конце лета они не пригласили меня к себе. Когда я пришел, Банни объявила, что я отец ее будущего ребенка. Я ответил, что этого не может быть: я слишком плохо себя чувствовал в тот вечер и ее ребенок воображаемый ребенок — просто не может быть моим: Но мне никто не верил, а главное — не хотел верить. Наконец я выбежал из их дома и всю ночь просидел у моря.
Утром я вернулся к Уилкоксам взвинченный донельзя и заявил, чтобы они нашли себе другого дурачка, — мне вспомнилось, что я тогда проснулся полностью одетым. Конечно, идти к ним было глупо, тем более что я знал, какой у нее вспыльчивый отец, но я был молод и далеко не благоразумен. В общем, мы стали выяснять отношения, и не успел я опомниться, как уже лежал на полу с разбитым носом.
— Неужели вы подрались? — воскликнула Джоанна.
— Ну да. — Он скорбно улыбнулся. — Миссис Уилкокс хотела даже отправить меня в больницу. К тому времени, как меня, всего перебинтованного, привезли домой, ты уже отчалила. Мне трудно было поверить, что ты бросила меня в такой ситуации! И я решил, что тебе нет до меня дела, ты оставила меня выпутываться в одиночку.
— Майкл, как ты мог подумать такое?!
— А что я должен был думать? Никто меня не переубеждал — ни твой отец, ни моя мать. Они были просто одержимы тем, что я должен жениться на Банни, должен сделать то, что они считают правильным. Мне оставалось только уехать. Я собрал вещи и вернулся в Бостон. Я позвонил тебе, но твоя мать повесила трубку. Следующие два дня я звонил день и ночь без перерыва, а затем, совсем отчаявшись, поехал в Нью-Хэмпшир.
