— Значит, сюда он никогда не приходил?
— Нет, почему же? Приходил. По крайней мере мне так кажется. Мы с Хлоей разработали такой сигнал. Если у кого-то из нас были гости — ну, вы меня понимаете, — мы вешали на ручку двери розовую ленточку. Это она придумала. Насколько мне известно, последние несколько месяцев она ни с кем не встречалась, кроме своего «художника». Я бы знала, если бы у нее был кто-то еще. Розовая ленточка появлялась на ручке двери примерно раз в неделю.
— У нее была привычка выключать телефон, когда она принимала гостя?
— О, да! Опять-таки, в этом вся Хлоя. Она хотела, чтобы ничто из внешнего мира не нарушало атмосферу.
— После того как вы оставили ее вчера вечером, вы что-нибудь слышали?
— Я сразу легла спать. Я же выпила вина, выдержала такую эмоциональную сцену… Я просто с ног падала. Не слыхала ни звука, пока будильник не поднял меня с постели в шесть тридцать сегодня утром.
— Когда вы ушли на лекции?
— В четверть восьмого. Примерно.
— Что-нибудь видели перед уходом?
— Нет, ничего. Я думала забежать, взглянуть, как там Хлоя, но решила, что она, наверное… — Опять в голосе Дины зазвучали слезы. — Я думала, она спит…
Я и без того уже опаздывала, вот и пошла прямо на лекции.
— Я понимаю, как вам тяжело, и ценю ваше сотрудничество со следствием. — Ева начала подниматься, но снова села, словно что-то вспомнив в последнюю минуту. — Ах да, я хотела вас спросить. У Хлои в гостиной есть фотография — она смеется в объектив, и на шее у нее такое сердечко на цепочке. Прелестная вещица. Она часто его носила?
— Медальон? По-моему, этот ее художник подарил его ей пару месяцев назад. Она его никогда не снимала. Она была ужасно сентиментальна.
— На ней не было медальона, — сказала Пибоди, когда они вернулись в квартиру Хлои.
— Не было.
— И в квартире медальон не обнаружен.
— Верно.
— Значит, теоретически тот, кто ее убил или толкнул на самоубийство, забрал медальон с собой.
Ева пожала плечами.
— Во всяком случае, его действительно нет на месте. Люди часто прячут в медальоны какие-нибудь дорогие их сердцу предметы.
— Точно. Портреты, пряди волос, образцы ДНК…
— Если медальон ей подарил Биссел, думаю, там было спрятано нечто большее, чем романтический сувенир.
— Означает ли это, что мне придется проглотить мой новенький блестящий жетон детектива?
Ева покачала головой:
— Если там что-то и было, это еще не значит, что она была в курсе. Но я держу пари: из-за этого она умерла. И еще из-за того, что было на ее компьютере.
Обдумав эти слова, Пибоди оглядела гостиную.
— Она тут прибралась. А если не она, то кто-то другой. Но я не представляю, зачем постороннему мыть бокал за соседкой или прибираться в гостиной. А если это сделала сама хозяйка, значит, у нее была причина. Ждала кого-то? Может, ей кто-то позвонил? Но на аппарате ничего не зафиксировано.
— А может, кто-то послал ей сообщение по электронной почте? Компьютер-то вырублен.
— Значит, мы позовем кого-нибудь из колдунов ОЭС покопаться в кишках этого компьютера.
— Я свяжусь с ними.
— Лейтенант, давайте свяжемся с ними и одновременно сами заправимся чем-нибудь питательным. Вы же не получили своей шоколадной дозы.
— Не напоминай! — Даже не глядя, Ева знала, что Пибоди обиженно надувает губы. — Ну хорошо, мы где-нибудь перекусим. Мне все равно надо кое-что обдумать.
Ева и сама не могла бы сказать, что толкнуло ее в «Голубую белку» в поисках чего-то похожего на пищу. Стоило бросить взгляд в меню, чтобы понять, что едой тут и не пахнет. Вероятно, ее охватила ностальгия по прежней жизни, когда она просиживала вечера за одним из этих липких, тускло освещенных столов, а Мэвис плясала на сцене перед толпой, пронзительно выкрикивая слова песен.
«А может быть, — сказала себе Ева, изучая поданный ей соевый гамбургер, — во мне проснулась жажда саморазрушения».
— И зачем только мы сюда притащились? — пробормотала она, но все-таки откусила кусочек. — Тут все ненатуральное.
— Вы просто избаловались. — Пибоди уписывала за обе щеки закрытый сандвич с цыпленком, заедая его вегетарианскими чипсами. — Парная говядина, натуральный кофе, яйца прямо из-под кур и все такое.
Ева нахмурилась и откусила еще кусочек. Теперь она поняла, почему ее потянуло в «Белку». Она хотела доказать себе, что вовсе не избаловалась. «И можно сказать, эксперимент удался, — думала Ева. — Ведь ем же я эту загадочную субстанцию, выдающую себя за заменитель мяса; значит, я не избалована. Просто человек тянется к чему-то привычному, вот и все. В доме Рорка ничего не подают, кроме натуральных продуктов, вот я и привыкла».
И действительно, качественная пища стала для нее таким же повседневным предметом обихода, как стул или картина на стене, в которую она никогда особенно не вглядывалась. Потому что это повторялось изо дня в день. Изо дня в день…
Внезапно Еву осенило, и она выхватила рацию.
— Финн! Я хочу, чтобы ты захватил с собой гражданского эксперта с его волшебными пальчиками и немедленно отправился в Квинс. Вы ведь пока не нашли в доме «глаза» и «уши», верно?
— Я послал пару ребят провести новую чистку.
— Отзови их, а сам отправляйся туда вместе с Рорком. Скульптуры, Финн! Рива и не вспомнила бы об этих скульптурах. Она не стала бы их проверять: ведь это были его работы. Она их не замечала, потому что они были повсюду, черт бы их драл: и в доме, и во дворе. Разбери их на запчасти!
— Отлично, отлично. Размяться мне не помешает.
— Пусть Рорк поговорит с Ривой. Пусть спросит, было ли в доме такое место, помимо ее кабинета, где она делала какую-то работу. Или разговаривала с кем-то о своей работе. Когда определишь такие места, обрати внимание на стоящие поблизости произведения искусства — если их можно так назвать.
— Я понял. Оставлю Макнаба на дежурстве. Парень молод, пусть попотеет. Дело — безнадега, но ничего, он выживет. Ева спрятала рацию.
— Доедай, — скомандовала она, кивнув на тарелку Пибоди. — Мы возвращаемся в «Утюг». Разберем по винтикам последний неоконченный шедевр Биссела.
— Вы все это придумали, потому что я сказала, что вы избаловались?
— Никогда не знаешь, какое случайное слово вдруг даст тебе зацепку. И вот еще о чем я подумала: в квартире Хлои не было ни одной работы Биссела. Ты не думаешь, что уж она-то должна была бы выцыганить что-нибудь для себя? Хоть какой-нибудь пустячок, безделушку? Она влюблена в него, работает в его галерее, спит с ним, но в доме у нее нет ни единого образца его гения!
— Можно предположить, что они были, но отправились вслед за ее медальоном.
— Свяжемся по пути с Диной и посмотрим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
