– Ну и люби на здоровье.
– Зачем ты так! Я всей душой… к тебе. Меня Лариска недавно бросила. Курва. И теперь я снова холостой и одинокий. Самый замечательный парень на свете. – И он широко улыбнулся.
– Холостякуй дальше.
Он взял мой стакан с виски и понюхал.
– Виски глушишь? Хахаль бросил? Или тоску заливаешь?
– Слушай! – Я уже начинала злиться. – Я к тебе не приставала и тебя не цепляла. Иди своей дорогой и оставь меня в покое. Понял?
– А ты не очень-то! – Он приблизил свое лицо к моему. – Я тут человек не последний. Спроси любого про Вальку Грача – тебе каждый ответит.
– Слушай, ты не мог бы меня к другой птичке свести?! К Сычу некоему.
Мне показалось, что пространство вокруг нас заискрилось от электрического разряда. Парень облизал губы.
– Зачем тебе Сыч?
– А вот это уже не твое дело. Нужен, и все.
– Не знаю я никакого Сыча. – И глаза его забегали по сторонам.
Задний ход, который он пытался дать, был неубедителен, и я насмешливо покачала головой.
– А врать нехорошо, разве тебя не учили этому в детстве! Сыча ты знаешь и поэтому отведешь меня к нему.
– С какой стати? Не знаю я никого.
– Знаешь!
– Зачем тебе?
– Я уже сказала: надо. Я тебе заплачу.
Он расхохотался.
– Сколько?
– Пятьсот баксов.
– Оставь эти деньги себе, цыпочка. Я отведу тебя к Сычу бесплатно. Но с условием, – подмигнул он мне. – Ты оставишь мне свой телефончик и адресок. Идет?
Я задумалась: давать свой телефон и адрес по вполне понятным причинам мне не хотелось. Но, похоже, и выхода у меня не было. Я согласно кивнула.
– Идет! Пошли!
– Э-э… так не пойдет. Телефон вперед. А то дашь фальшак и смоешься.
– Вижу, у тебя богатый опыт по этой части, – усмехнулась я. – Записывай.
Он записал мой номер и перезвонил. Телефон в сумке залился мелодией.
– Заметано. Тогда пошли! Но… – и он схватил меня за руку. – Ты уверена, что это тебе надо? Сыч, он такой – шутить не любит… Кто тебя послал?
– Никто. Я сама по себе. И руку мою отпусти. Пока я тебе коленом в пах не заехала! Пташка певчая!
– А ты задиристая. И с гонором… Ладно. Я тебя предупредил. Мое дело маленькое. Дальше сама решай… Чай, не пять лет. Опыт имеется! – Грач отпустил мою руку и как-то разом поскучнел.
– Допивай и пошли!
Я залпом допила виски и встала. В голове слегка шумело. Я качнулась.
– Э… да ты на ногах не стоишь!
– От одного стакана я не захмелею. Так что – веди меня. И не вздумай обмануть. А то смотри!
– А то! А то! – передразнил он меня. – Ты хоть знаешь, во что ввязываешься? Сейчас первая в кусты драпанешь.
– Это уже мои заботы, – пробормотала я, когда мы шли между людей. – Не боись!
Мы вышли в коридор и вскоре оказались перед кабинетом, около которого слонялся высоченный тип в спортивном костюме с брелоком от машины в руках.
– Ты куда? – задал он вопрос Грачу.
– Сыч у себя?
– Ну?
– Вот к нему хочет пройти.
Детина смерил меня взглядом.
– И зачем? – кивнул он на меня. – Что забыла-то?
– Без понятия. Рвется, и все.
– В бой, значит?
Судя по их взглядам, они меня не знали.
– Можно сказать и так, – ответила я.
– Вообще-то он занят.
– Надолго?
– У него Андрюха Ксилый. А надолго там или нет – без понятия. Мне не докладывали. А тебе зачем к нему?
– Разговор есть.
– Выставит он тебя пинком – и весь разговор, – заржал мужик. – Будет он с тобой церемониться. Понравишься – расстелет на столе. Вот и все твои разговоры. Вот бабы дуры.
– Так, может, доложите? – с нажимом произнесла я.
– Делать мне, что ли, нечего! Еще пять минут – и будет перерыв. Он еду заказал. Тогда и входи. Если смелости хватит.
– Не ваше дело, – огрызнулась я.
– Конечно, не мое, – согласился охранник. – Кости потом твои собирать…
– Я тебе говорил, – просипел Грач. – Чего ты лезешь-то.
– Надо!
– Жди! – повертел брелоком детина.
Вскоре появился официант с подносом, и Грач слегка подтолкнул меня:
– Входи!
Мы потопали за официантом. В кабинете, куда мы вошли, было полутемно. За массивным столом сидел, вальяжно развалившись, и постукивал пальцами по столешнице мужчина лет сорока пяти с аккуратной щеточкой усов и большими глазами. Слева от него в кресле сидел черноволосый крепыш, чуть подавшись вперед, и что-то рассказывал. При появлении официанта они замолчали, и здесь на авансцену выдвинулась я.
– Вот. – Грач подтолкнул меня вперед. – Рвалась к вам. Говорила, что срочно…
– Какого черта?! – взревел крепыш.
Но хозяин кабинета остановил его взмахом руки:
– Подожди. Разобраться надо.
По тому, как пристально и неотрывно на меня смотрел Сыч, я поняла, что он ЗНАЕТ. ЗНАЕТ, КТО Я ТАКАЯ. Еще бы, горько усмехнулась я, он же и послал за мной своих псов.
– Садись! – махнул мне Сыч рукой. – А ты иди! – это уже относилось к Грачу.
Тот вышел за дверь, и Сыч, не спуская с меня глаз, сказал:
– Зачем пожаловала?
Во рту у меня пересохло, и я сглотнула.
– Я хочу узнать, кто вам заказал меня.
– Прыткая какая! – усмехнулся Сыч. – Ты хоть соображаешь, о чем говоришь?!
– Соображаю, – упрямо мотнула я головой. – Но у меня убили всю семью. А единственная зацепка – это вы. Без вас я не выйду на тех людей. Я понимаю: вам меня просто заказали. Но я прошу назвать фамилии. Я заплачу вам. Я отдам вам акции наших семейных предприятий. Вы не останетесь внакладе. Только назовите мне имена и фамилии.
Взгляд Сыча посуровел.
– Ты, девка, трехнутая, однозначно. Своих я не выдаю. Это – во-первых. А во-вторых, к тебе у меня за моих ребят счет особый. Так что перекрестись и готовься к худшему. Отсюда ты уже не выйдешь. Там около двери один караулит. Да еще снаружи ребята стоят. Так что ты крупно просчиталась. – Он встал и подошел ко мне. – Вот и все! Ты хотела сказать что-то еще?
– Хотела… – прошептала я.
– Ну так говори! Время еще есть. Пока есть, – произнес он с нажимом. Потом он быстро схватил мою руку и заломил ее. От боли у меня на глазах выступили слезы.
– Больно? – прошипел он в ухо. – Будет еще больней. Пока о своем дружке не расколешься…
– К-каком д-дружке?
«Неужели они прознали о Валерке?» – подумала я.
– Ковалеве.
– Я не знаю никакого Ковалева!
– Знаешь! Ты с ним была в Италии.
– Я была с Дреминым.
– Это он так назвался. Настоящее его имя Ковалев Александр Николаевич. Где он сейчас?
– Не знаю.
– Придется применить крайние меры, – скучным голосом сказал Сыч. Он размахнулся и ударил меня в солнечное сплетение. От неожиданности и боли я завыла, согнувшись пополам, а моя сумочка упала на пол. От сильного удара замочек раскрылся, и из сумки выпал пистолет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
