– Кто такой Терзан?
– Глава Гильдии воров. Ты вмешался в его дела и теперь должен ответить перед ним за это.
– Я тебе не верю.
– С тобой никто не торгуется, щенок! Ты даже и представить себе не можешь, как я хочу проткнуть твой живот и несколько раз провернуть меч! Но по закону нельзя. Пока Терзан не разрешит…
Почему-то этим словам я поверил. Такой дикий блеск в его глазах…
Я спрятал мечи в ножны. Тут же толпа бандитов облепила меня как мухи разлагающуюся рыбу. Ах вы, брехливый народишко! Оружие отобрали, связали руки. Мощный удар в затылок, что аж светлячки в глазах забегали. Странно, но сознание не потерял. Крепким я стал, что ли? Не разобрать, чей кулак, хотя и так ясно – низкорослый с выбитыми мною зубами.
Но он говорил, что я останусь жив. Значит, слово сдержал. Пока что…
Меня долго вели по Трущобам. Прохожие расступались, тупили взгляды. Так вот кто здесь главный!
Ничем не примечательный домик. У входа стояли два прима. Обменявшись с конвоирами непонятными мне словами, они расступились, впуская нас внутрь. Комнаты были пусты. И как-то всё слишком чисто. Не похоже на логово бандитов. В последней комнате стояли два прима, ни чем особо не отличающиеся от тех, что были у входа. Те же каменные лица, те же доспехи, тот же настороженный и злой взгляд. И вновь непонятные слова. Примы неприязненно посмотрели на меня, потом один из них нагнулся и, к моему огромному удивлению, поднял пол. Нет, не пол, это напольная дверь, обнажившая каменные ступени вглубь.
Неприятный запах ветхой сырости и гнили. Осклизлые тоннели оглашались эхом наших шагов. Электрические лампы заливали темноту желтизной света. Изредка доносились писки мелких обитателей катакомб.
Мы подошли к массивной двери, охраняемой двумя людьми. Тот, что с выбитыми зубами подошёл к одному из них и что-то шепнул на ухо. Второй подслушивал. Они оба переглянулись, потом посмотрели на меня и заржали как резаные лошади. Да, дела совсем плохи…
Скрипучую дверь с трудом отворили, развязали мне руки, толкнули внутрь и приказали идти до упора. Долгим эхом разносился их хохот по туннелю. Даже когда дверь захлопнули, я слышал его пугающие отголоски. Впереди мерцал свет. Думаю, лучше идти на него.
Туннель привёл меня в округлое помещение. Электрическими лампами тут и не пахло. На стенах висели горящие факелы, но их дрожащего света вполне хватало, чтобы разглядеть пятна засохшей крови на полу.
– Ты кто такой? – эхом пронёсся грубый голос.
Я поднял голову. Это не закрытая комната. Сверху на меня смотрят сотни пар глаз. А одна из них – самая страшная. В полутьме можно было различить трон и силуэт грузной фигуры, восседающей на нём. Нет, мне не кажется. Глаза, принадлежащие этой призрачной фигуре, светятся красным огнём. Сомнений не возникло – это был Терзан, глава Гильдии воров.
– Ты кто такой? – повторили вопрос жуткие глаза.
– Я Дрим Плувер Младший из Пашней…
– Меня не интересует твоё имя. Я спрашиваю: кто ты такой?
Я вопросительно развёл плечами.
– Знаешь кто ты? Ты ничтожный крысон, посмевший нарушить законы Гильдии.
Я молчал.
– Ларбор говорит, что ты помешал ему собрать дань с нашей должницы. Это так?
– Да, но она ведь всего лишь беззащитная…
– Молчать! – сотряс стены грубый голос.
Недовольный гул толпы. В меня полетело несколько тухлых овощей. От гнилой картошки увернуться не удалось. Попала прямо в лоб. Больно.
– В кодексе Гильдии нет беззащитных и нападающих, – вновь заговорил Терзан. – Есть должник и собирающий дань. Ты помешал моему слуге собрать дань, тем самым нарушил целых три закона: нельзя отвлекать собирающего, нельзя мешать собирающему и нельзя причинять собирающему сопротивление.
– По-моему, это одно и тоже…
– Закрой свою разящую вонью пасть! Я не давал тебе слова!
И вновь овощи полетели в меня. На этот раз я был более удачлив. Ни один снаряд не достиг своей цели.
– По закону, ты должен либо вернуть в стократном размере несобранную дань, либо доказать свою правоту в честном поединке.
– У меня нет с собой денег, – я пожал плечами, – но я уверен, что смогу достать их к вечеру.
– Ты в силах достать тысячу золотых к вечеру? – хищно блеснули и без того зловещие глаза.
– Да, я сделаю всё возможное, – соврал я.
– К сожалению, мы не сможем этого проверить. Закон гласит: если обвиняемый не в состоянии сразу, – Терзан с особым наслаждением произнёс это слово, – отдать деньги, то он должен сражаться. Кто мы такие, чтобы нарушать закон?
Последовал весёлый гул толпы. Да, действительно, кто они все такие, чтоб законы нарушать?..
– Скажи, ты знаешь, в чём величие низменности? – вопрошал Терзан.
– Нет.
– В её бесконечности… – после задумчивой паузы, Терзан продолжил. – Ты победил Ларбора в кулачной схватке. Опозорил его перед всем нашим честным сообществом. Он жаждет вернуть свою репутацию. Но ещё больше этого желают его сыновья. Закон не запрещает сыновьям отстаивать честь отца. И я ничего плохого в этом не вижу. Картран, Сипоркл, у вас появилась прекрасная возможность…
Рёв предвкушающей кровавое зрелище толпы.
По стене на верёвках спустились двое. Не знаю, кто из них Сипоркл, а кто – Картран, и удивляюсь, как другие это знают. Передо мной стояли два абсолютно одинаковых человека. Длинные и сухощавые, светловолосые – на отца уж совсем не похожие. Даже броня на них была одинаковая. Или у меня от страха попросту в глазах двоилось?
Один начал заходить со стороны, другой пошёл прямо в лоб. О, святой Мастук, дай мне сил справиться! Я выбрал оборонительную тактику боя. Зря. От четырёх рук и ног не так-то просто отбиваться. Пропуская один за другим болезненные удары, я пятился к стене. Вот меня уже прижали и обрушивают шквалы атак. Так бы продолжалось до очень неприятной для моего здоровья концовки, если б мне не удалось поднырнуть под одновременно замахнувшихся братьев, пролезть между ними как скользкая рыбина между рифами и оказаться за их спинами. Не успели они развернуться, как мой ботинок с жестокой чёткостью разрезал воздух между расставленными ногами одного из врагов и врезался ему в пах. Удару следовал звук, похожий на звук лопнувшего от удара молотом недозрелого кокоса. Да, знаю, этот приём мягко сказать "не рыцарский". Но в драке с двумя бандитами хватаешься за любую возможность спастись. Он валяется на полу и корчится от невыносимой боли. Отлично, теперь будет проще. Оставшийся противник посмотрел на меня, потом на брата, потом опять на меня. Пообещал мне мучительную смерть и достал из голенища сапога нож. А вот это мне совсем уж не нравится. Я сосредоточенно пятился назад. Любое неправильное действие может привести к плачевным последствиям. Как назло, всё тело болит от полученных ударов, дыхание сбито, что не добавляет радости. Враг сделал выпад. Я шагнул навстречу: развернувши корпус в попытке уклониться и выбросив ладонь в лицо противника. Всё вышло не совсем так, как я рассчитывал. Низ моей ладони раскрошил носовую кость врага, надолго выведя его из строя. Но из левой руки торчал нож. Ужасающая боль растекалась по телу. Что ж, такова плата за жизнь. Собравшись с духом, я выдернул лезвие из плоти и бросил на пол. Шатнулся, еле удержал равновесие. Голова кружилась, во рту чувствовался солёный привкус крови, ноги тряслись, из раны хлестала кровь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
