Уничтоженный «УАЗ» принадлежал всем, на паях, что особенно удручало мужика. Он страдал, постоянно косясь на изувеченный автомобиль, однако не ныл и понимал — их компания влезла в неприятности по уши. Теперь завертится, вплоть до тюрьмы.
Антон его разубеждать не спешил, но когда речь зашла про отсутствие полиции на вырубке (допрашиваемый посчитал, что проходит некая спецоперация силовиков и пожелал увидеть самого большого начальника), командно осадил:
— Штрафа не будет. И оформлять ничего не будем. У нас без бумажной волокиты... Запомни, ещё раз сунетесь за лесом — приедем и порвём. На клочки. Так своим дружкам и передай.
— Бандиты, что ли?!
— Лесные Робин Гуды. Чтобы завтра всего этого, — призрак кивком указал на технику, — не было. Проверю. Обманете — ждите в гости. Я сказал.
На прощанье тюкнув мужика в темя активированной Печатью, чтобы не подсматривал, Антон подобрал ружьё «Главного», разрядил его, и зашвырнул подальше, в обломки веток. Пусть ищет.
Представление заканчивалось.
— Анисий! — позвал Иванов.
— Я! — лихо отозвался домовой, в процессе допроса скрывавшийся за трактором.
— С этого дня лес обходите. Заметите лесорубов или иную погань — докладывайте.
— Есть!
— И без оружия! Партизаны недоделанные...
— Рады стараться! Угодья — они порядку требуют! Надзору и бережения! Вот ранее не обходили, на авось полагались, и чем закончилось? Потратой да хищничеством! Мудро ты велел, хозяин! Ой, мудро...
Нововведение он воспринял с огромнейшим энтузиазмом, в отличие от подчинённых, прекрасно понимавших, кому именно предстоит патрулировать прилегающие к турбазе окрестности.
Наступала пора уходить, однако оставалось последнее, неотложное дельце.
— Всем благодарность! Хвалю за службу! — громогласно объявил Серёга, с удовольствием слушая ответное:
— Ура-а!..
***
Организованная колонна воинственных домовых второй раз за день втягивалась в ворота. Без песен, без победных выкриков, но каждый из мелких мужичков выглядел так, будто победил дракона, а то и целую драконью стаю. Пулемёт вообще несли как старшего товарища, прилегшего отдохнуть после тяжёлой битвы.
— Раз, раз, раз, два, три... — степенно командовал Анисий, и все отбивали ногами положенный ритм с чёткостью метронома.
Идиллическая картина.
Окончательно помирившийся с напарником Антон шёл поодаль, морщился от накативших раздумий, но делиться ими не хотел, генерируя в голове какие-то комбинации, заставляющие его изредка хищно скалиться. Серёга тоже топал наособицу, планируя предстоящий разговор с компаньоном-белкооборотнем. Проблема с пропажей велика, к сожалению, никуда не делась.
— А есть ли у вервольфов средства? — невозмутимо, словно спрашивал о постороннем, обратился к инспектору Швец.
— Наверняка. Отдых дорогой. На последние шиши к нам не приезжают.
— А наличные?
— Мне откуда знать... — Сергей притормозил, требовательно взял коллегу за рукав. — Ты что задумал?
— Как бы это сказать... Велосипед попробую найти.
— Причём тут деньги?
Заговорщицки подмигнув, Антон хитро улыбнулся.
— Деньги, дружище, почти ни при чём. Кроме того, что у меня на банковской карте скоро ветры взвоют от пустоты. Взяток мы не берём, зарплату мне лишь отпуском начисляют. Хочу на ставках выиграть. Поспорить с оборотнями.
— По поводу?
Знавший о финансовых затруднениях друга Сергей забеспокоился. Авантюрный нрав коллеги, порой, выкидывал такие коленца, что разгребать приходилось едва ли не всем Департаментом.
Однако, находиться в этом насквозь продажном мире без копейки в кармане — тоже хорошего мало. Разве что воровать учиться.
Потому с критикой Иванов не спешил. Давал высказаться.
— Я о пропавшем велосипеде, — призрак раскрывал планы с энтузиазмом, но без горячности. — Сдаётся мне, пропажа не такая уж и пропажа. Проще всё.
— Это я и без тебя знаю. Мальчишка обманывает, чтобы за утерю не отвечать.
— Совершенно верно. Но родители, как я понимаю, про это не додумались? Верят деточке?
— Верят, — согласился Иванов. — Я их не разубеждал. К чему отношения портить? Велосипед того не стоит, да и не нашли мы его.
— Найдём. Есть мыслишка.
— Поделишься?
— Пока рано, — Антон развёл руки в стороны, намекая на незрелость плана и необходимость дополнительной подготовки. — Зато хочу попросить. Дай в долг немного. Желательно, наличными. И выступи в роли судьи.
— В чём прикол? — инспектор не спешил соглашаться, предчувствуя обязательный подвох.
— Всё честно. Я спорю с оборотнями или оборотнем, папашей малолетки, на то, что никаких грабителей в маске не было. А заодно попробую найти велик. Впрочем, тут понадобится помощь... Твои домовые вполне подойдут. Разрешишь им поучаствовать?
Скрытничающий Антон выглядел забавно и убеждённо. А ещё он очень не любил брать взаймы, рискуя делать подобный шаг лишь при полной уверенности в положительном исходе мероприятия или при большой необходимости.
Надо помочь.
— Не вопрос. Сколько нужно?
— Сколько не жалко потерять, — отшутился напарник. — Я отдам.
Порывшись по карманам, Иванов выгреб всю имеющуюся наличность, пересчитал.
— Десять тысяч. Больше могу обеспечить безналом. У меня есть.
— Спасибо. Ограничимся десяткой... На оборотней обещаю не давить. Откажутся — бесплатно велик верну. Никакого вымогательства или просьб дать «на бензин». Хотя и жалко будет. Там есть, за что содрать денежку в воспитательных целях. Но, сначала, уточню, чтобы не вляпаться по глупости: сколько лет мелкому вервольфу?
— Двенадцать, — с большим сомнением сказал Сергей. — Во всяком случае, выглядит он на этот возраст. Как на самом деле — хрен его знает. Их племя живёт долго. Очень долго.
— Помню. Но, раз с прочей мелкотой на велике до сих пор рысачит — значит ребёнок. Уже легче. Далее. Курящих на той пьянке много собралось?
— Были. Сколько — не скажу, — инспектор видел кого-то из компании с сигаретой, однако не обратил на это внимания.
— Совсем хорошо, — загадочно разулыбался Швец. — И последнее, но это не к тебе... Анисий! — громко позвал он предводителя турбазной нечисти. — Анисий!
Крика ему показалось недостаточно, и призрак несолидно сорвался на бег, догоняя колонну новоявленных партизан. Сергей пошёл следом, наблюдая, как напарник чуть ли не за шиворот хватает опешившего домового, что-то втолковывает ему, указывая на огороженную профлистом площадку с мусорными контейнерами.
Тот поглядывал на хозяйского друга сначала с изумлением, затем с недоверием, однако после мелькнувшего слова «велосипед» преисполнился желанием помочь в розысках утерянного имущества.
Отправив подчинённых разоружаться, и «узнаю, что кто-то постояльцам на глаза в амуниции показывался аль проболтался — в отхожее место переведу», Анисий трусцой поспешил за ограждение, возбуждённо приговаривая:
— Туточки... Всё туточки, — а через полминуты. — Ах ты ж, ети!..
Не дожидаясь финала мусорных исследований, Сергей пошёл в свой номер, сменить одежду на более чистую. Лесные разборки с падениями на землю мало способствовали внешней чистоте, потому часть поисков оказалась пропущенной.
Но на финал он успел, отложив звонок Ерохе до полного прояснения ситуации.
***
Строгий, как экзаменатор, Швец, стоял в кругу отдыхающих, и веско, с ледком, говорил:
— В ходе проведения дознания установлен факт отсутствия события преступления, равно как и невозможность угрозы жизни и здоровью вашего сына.
Папаша мелкого вервольфа, плотный мужчина с тяжеловатым лицом, выражал недовольство. Культурно, но бескомпромиссно. Обвинения во лжи сыну пока никто не выдвигал, однако «между строк» отчётливо читалось: «Обман на обмане. Заврался ваш сыночек».
Товарищи оборотня пока не заняли ничью сторону, чем очень его злили, метко ударяя по самолюбию. Женщины-волколюди вели себя более предсказуемо. На открытую конфронтацию не шли, но всем видом показывали, кому они верят, а кому нет, ласково поглаживая маленького оболтуса по голове и с вызовом бросая испепеляющие взгляды на Швеца.
