на всех пяти.
Входя в свои покои Нотен думал, о четверых юных доминутемпах. Они подходят лучше всего. Он прошел к своему столу, где запустил голографический интерфейс. Он не любил ауфентитовые технологии, но приходилось мириться с ними. И все же, он никогда не воспользуется их системой телепортации. Уж слишком она опасна для такого, как он.
Нотен сел в свое жесткое кресло, и принял приглашение к разговору от секретаря Мастера-Жреца.
– Добрый вечер, – сухо и с враждебностью отозвался доминутемп под маской по ту сторону голограммы.
– Добрый, – не более дружелюбно отозвался Янтарный Мастер.
– Его Вневременное Святейшество приказывают вам явиться к нему ради обсуждения предстоящей церемонии, – грубо, но торжественно произнес тот. – Отказы не принимаются, думаю, вы осознаете, господин Нотен.
– К сожалению, Мы не можем явиться на аудиенцию к Рейне, поскольку у нас назначена встреча с Селбсом, а позднее я руковожу приготовлениями в Зале Определения, – медленно, словно бросая каждое слово как вызов, проговорил Нотен.
– Вы идете против воли Церкви? – с нажимом спросил секретарь.
– Отнюдь, – тяжелым словом обрубил провокацию Янтарный Мастер. – Я приглашаю Рейне присоединиться ко мне во время моей работы в Зале. Лучшего места, чтобы обсудить Церемонию, не найти.
– Вы переходите все границы! – вдруг вспылили по ту сторону проекции. – Вы даже возомнили себя выше Мастера-Жреца, обращаясь к самому себе во множественном числе! Это предательство! Я знаю, что вы потворствуете Ждущим!
– Клевета, – спокойный, но грозный голос Нотена был способен осадить даже такого доминутемпа. – Мы только час назад говорили, что Ждущие недальновидны. И вы не отличаетесь от них. Не видите дальше своего носа. И это печально, ведь вы собираетесь занять пост Мастера-Жреца в будущем.
Нотен спокойно проигнорировал ту часть, в которой его обвинили в высокомерии. Он никогда не был настолько высокого о себе мнения, как ему приписывают, однако имел свои причины говорить о себе так. И эта причина сохранялась в тайне ото всех, кроме Мастера-Жреца. Она являлась большим козырем, который можно разыграть в трудную минуту, а сейчас совсем не то время, чтобы его вытаскивать на свет.
– Уж поверьте, я вас покараю, когда займу…
– Вы видите даже меньше, чем Ждущие, – сурово перебил его Нотен. – Если вы попробуете раскачать лодку, вас же первым накроет встречной волной. Накроет и погубит. Мы говорили это детям, недавно, что внутренние распри приведут к гибели Эинса, но Мы умолчали одно: город погибнет, а Мы останемся, – он говорил с явной угрозой в голосе. – Вам могла показаться, что Церковь – серый кардинал. Так и должно выглядеть, но она лишь необходимый городу столп. Самый хрупкий и ненадежный из всех троих. И обрушить его могут даже Ждущие. На данный момент же, Мы уверены, что вы не станете Мастером-Жрецом, а если повезет… То пробудете им очень недолго.
Лицо секретаря, скрытое под маской, побагровело от злости. У него перехватило дух, в его душе зародилось желание убить сидящего за голограммой политического лидера. «Да как он смеет?!» громом раздавалось у него в голове.
– Передайте Рейне, что Мы ждем его в Зале Определения, – с нажимом проговорил Нотен и закончил диалог.
«Как будто он согласится!» – негодовал в мыслях секретарь. Он почти бегом устремился в покои Мастера-Жреца. Он надеялся, он знал, что господин Глоб его поймет и поддержит.
– Этот наглый Нотен имел право пригласить Ваше Вневременное Святейшество в Зал Определения, вместо того, чтобы явиться самому! – затараторил он, ворвавшись в узкую комнату своего господина. – Я даже не успел ему отказать!
– И хорошо, – старческий настороженный голос прозвучал из-под маски Мастера-Жреца. – Я приду.
– Что?!
– Я и не надеялся, что у него сегодня найдется время на меня, – пожал плечами Рейне.
– Но он не выказывает вам уважения! Вам! Ставленнику Зайта! – задыхаясь от несправедливости кричал секретарь.
– Я открою тебе маленькую тайну, – поправляя подушки в кресле отозвался Глоб. – Дрей Нотен – не тот доминутемп, с кем стоит спорить. Он способен одним словом разрушить весь Эинс, подорвать его устои, и выйти единственным сухим из воды.
– Ч-что? – голос секретаря вдруг стал очень тихим.
– Ты многого не знаешь, но кто бы ни стал новым Нотеном, ничего не изменится, – тихо продолжал Глоб. – Он только станет умнее и могущественнее. Если кого и называть истинным ставленником Зайта, то его. Мастер-Жрец лишь глас Зайта, но не правитель. Ни в коем случае не правитель…
Рейне Глоб углубился в себя, что-то неразборчиво бормоча под маской, оставив удивленного преемника в полном разочаровании и страхе. Страхе перед существом, которого он имел дерзость недальновидно оскорбить.
«…Мы уверены, что вы не станете Мастером-Жрецом, а если повезет… То пробудете им очень недолго…» – отражались эхом в его голове слова Нотена. Только теперь он вдруг осознал, что они гораздо более реальны, чем ему казалось раньше.
***
– Чтобы решать задачи, основанные на свойствах души, – медленно, растягивая каждое слово, говорил престарелый преподаватель «Теории душ», – необходимо помнить о таких важных вещах, как «затянутость узла времени» и ее коэффициент.
Преподаватель был слаб на ухо, но обладал крайне хорошим зрением, так что сидящая за индивидуальными партами четверка друзей могла лишь обреченно переглядываться, пока старик что-то выводил на спроецированной голограммной доске.
– Затянутость характеризует состояние узла по шкале отношений, где ноль определяет момент рождения, а самое большое число, двенадцать – момент смерти, – монотонно, не сбиваясь и не отвлекаясь твердил старик, что-то записывая на доске. – Давайте разберем на конкретных примерах.
Он взял какую-то допотопную модель, в которой уже давным-давно сломалось все, что только могло сломаться и начал пояснять, как ею пользоваться с учетом того, к какому Дому относится пользователь.
Лиан закатил глаза и подпер щеку рукой. Ему все не давали покоя те слова, которые он совершенно случайно вспомнил. Стоит ли рассказывать о них кому-то? Ну, Фарии придется рассказать. Он уже твердо решил, что предложит ей убежать вместе с ним.
Он искоса взглянул на нее, любуясь нежными, чуть округлыми чертами лица. Есть ли у нее что-нибудь, что держит ее здесь? Если да, то что? Родители? Лиану слабо в это верилось. Может мечта? Скорее всего. Будь он на ее месте, у него бы была мечта. Какая-нибудь светлая, благородная. Может быть даже он бы хотел взять бразды правления на себя.
«А это не такая плохая перспектива», – ухмыльнулся он своим мыслям, представив Фарию в фиолетовой мантии Ауфентитового Мастера. Обучение в ТУВИВ даст ей все необходимые знания, чтобы противостоять Янтарной фракции.
И тут на его мысли набежала легкая тень. К кому он должен примкнуть? В фракционной борьбе, Лиан не занимал ничью позицию, но
