она находилась под его защитой – в его власти. Правда, сия власть была призрачна и годилась разве что на то, чтобы покорно исполнять все желания Изабеллы, – но даже и такая, она будоражила кровь.
– Почему вы не позволите мне пообедать с вами? – спросил молодой человек после короткой паузы.
– Просто так.
– Наверное, вы от меня устали.
– Пока нет, но через час устану. Видите, у меня есть дар предвидения.
– Ну а пока я буду продолжать занимать вас, – произнес Ральф и умолк.
Изабелла в свою очередь тоже молчала, они сидели некоторое время в тишине, что совершенно не вязалось с высказанным им намерением развлекать ее. Молодому человеку казалось, что Изабелла поглощена своими мыслями, но он не знал, о чем они, хотя кое-какие предположения у него были. Наконец, он сказал:
– Вы отказались сегодня вечером от моего общества, потому что ждете другого гостя?
Девушка повернулась и посмотрела на кузена своими ясными глазами.
– Другого гостя? Какого гостя я должна ждать?
Ральф никого не мог назвать, и поэтому собственный вопрос показался ему не только глупым, но и грубым.
– У вас много друзей, с которыми я незнаком, – ответил он, неловко рассмеявшись. – Я совершенно ничего не знаю о вашем прошлом.
– Вы принадлежите моему будущему. Мое прошлое находится по другую сторону океана. В Лондоне нет ни частички его.
– Очень хорошо. Значит, ваше будущее здесь, подле вас. Просто прекрасно, когда ваше будущее под рукой.
Ральф зажег еще одну сигарету. «Видимо, Каспар Гудвуд уже отбыл в Париж», – решил он. Выпустив облачко табачного дыма, молодой человек продолжал:
– Я обещал развлекать вас, но, как видите, не сдержал слово. С моей стороны довольно безрассудно было браться развлекать такого человека, как вы. Какое вам дело до моих жалких попыток? Разве вас могут удовлетворить мои жалкие потуги при ваших высоких критериях и огромных требованиях? Мне следовало бы, пожалуй, пригласить оркестр или труппу уличных актеров.
– Достаточно одного актера – вы отлично с этой ролью справляетесь. Умоляю, продолжайте; еще чуть-чуть, и я начну веселиться.
– Поверьте, я не шучу, – сказал Ральф. – У вас действительно огромные требования.
– Я вас абсолютно не понимаю. Я ничего не прошу!
– Но все отвергаете, – произнес молодой человек.
Изабелла покраснела – она поняла, что он имел в виду.
Но зачем он заговорил с ней об этом?
Ральф некоторое время колебался, затем продолжил:
– Мне бы очень хотелось кое-что сказать вам. Вернее, задать один вопрос. Мне кажется, я имею право задать его, потому что лично заинтересован в ответе.
– Спрашивайте, о чем хотите, – вежливо разрешила Изабелла, – и я постараюсь удовлетворить ваше любопытство.
– Тогда, я надеюсь, вас не огорчит, что лорд Уорбартон рассказал мне о том, что произошло между вами.
Изабелла слегка вздрогнула. Она замерла, глядя на свой открытый веер.
– Ну что ж. Полагаю, это вполне естественно.
– Он разрешил мне не скрывать это от вас. У него еще есть надежда.
– Все еще?
– Во всяком случае, несколько дней назад была.
– Надеюсь, что она не сохранилась у него до сих пор, – сказала девушка.
– Мне очень жаль его. Он прекрасный человек.
– Скажите, он что, просил вас поговорить со мной?
– Нет-нет. Но он рассказал мне обо всем, потому что не мог удержаться. Мы старые друзья, а ваш отказ чрезвычайно расстроил его. Он прислал мне записку с просьбой приехать и повидаться с ним. Я ездил в Локли за день до того, как они с сестрой обедали у нас. Лорд был очень удручен – он только что получил ваше письмо.
– Он показал вам его? – надменно спросила Изабелла.
– Ни в коем случае. Но лорд сказал, что это был вежливый отказ. Мне очень жаль его, – повторил Ральф.
Изабелла молчала, затем, наконец, произнесла:
– Знаете, сколько он меня видел? Раз пять или шесть.
– Это только делает вам честь.
– Я не для этого говорю.
– Тогда зачем? Для того, чтобы показать, что лорд Уорбартон поверхностный человек? Я в это не верю.
Изабелла не могла сказать, что думала так, и произнесла нечто другое:
– Если лорд Уорбартон не просил вас уговаривать меня, значит, вы делаете это из чистого великодушия или из любви к спорам?
– Я совсем не хочу спорить с вами. Я искренне желал бы закрыть этот вопрос. Я только желал бы знать, что за чувства руководили вами.
– Такой интерес к моим чувствам? Премного благодарна! – со смехом воскликнула Изабелла.
– Вы, конечно, хотите сказать, что я вмешиваюсь в дела, которые меня не касаются. Но почему нам нельзя поговорить об этом просто: вам – без раздражения, мне – без неловкости? Какой смысл быть вашим кузеном и не иметь никаких привилегий? Какой смысл преклоняться перед вами без надежды на взаимность, если я не могу получить даже эту крохотную компенсацию? Быть больным, немощным, обреченным лишь на стороннее наблюдение за жизнью и даже не видеть спектакля, даже заплатив за билет дорогой ценой? Ответьте мне!
Изабелла молча и внимательно его слушала.
– Что было у вас на уме, когда вы отказывали лорду Уорбартону?
– Что у меня было на уме?
– Какая логика, какие мотивы… какой взгляд на ситуацию продиктовали вам такой удивительный шаг?
– Я просто не хотела выходить за него… Если это логика.
– Нет, это не логика. И я знал это заранее. Что вы сказали себе? Ведь наверняка нечто большее, чем сейчас мне.
Изабелла на мгновение задумалась, затем ответила вопросом на вопрос:
– Почему вы назвали это удивительным шагом? Ваша мама тоже так считает.
– Уорбартон такой прекрасный человек. В нем невозможно найти недостатков ни как в мужчине, ни как в человеке. Он лорд, он важная персона. У него огромное состояние – на его жену смотрели бы как на небожительницу.
Изабелла с интересом слушала Ральфа, словно ей было любопытно, как далеко он зайдет в своих похвалах Уорбартону.
– Скажем, я отказала ему потому, что он слишком совершенен. А я сама не совершенна, и он слишком хорош для меня. Его совершенство раздражало бы меня.
– Что-то не похоже, – заметил Ральф. – Уверен, на самом деле вы считаете себя достойной любого совершенства в мире.
– Вы думаете, что я очень высокого мнения о себе?
– Если даже это и не так, все равно вы очень взыскательны. Но я должен сказать, девятнадцать из двадцати, даже самых взыскательных, женщин приняли бы предложение Уорбартона. Вы, видимо, не представляете, как за ним охотятся.
– И не хочу представлять. Но мне кажется, вы однажды упомянули о кое-каких его странностях.
Молодой человек серьезно взглянул на кузину.
– Надеюсь, мои слова не стали
