– А давай я на тебя перепишу свою ферму. Ты вона, какая хорошенькая, – ласково предложила бабуля, и я окончательно растерялась.
– Я на минутку, хорошо? – извинилась я, сгребла реестр, печать и вышла к Немо.
Глазам своим не верила, в конторе все было как раньше, по воздуху летали документы, люди шутили и улыбались, а мой мастер помогал всем и каждому, консультировал, составлял документы, был вежлив и внимателен.
– Пссс!.. – позвала его. – Сеньор Тровато, можно вас?
По его хитрому лицу поняла, что он прекрасно знал, что старушка не в себе.
– Проверяешь меня, да? – процедила я сквозь зубы.
– Нет. Просто хотел, чтобы ты ее немного отвлекла, пока за ней не придет ее сын. Поболтай с ней, сделай вид, что составляешь завещание на трех ее коз, давай, Юри. Отличная тренировка, считай, это тебе практическое занятие от твоего маэстро.
Вот и вся моя помощь – отвлекать выжившую из ума бабулю! Но на сердце стало заметно теплее от слов Немо. Он снова мой мастер!
Я вернулась в кабинет, где старушка воровато запихивала в себя уже пятую по счету конфету, судя по раскиданным на полу фантикам.
– Ты так долго ходила, деточка, что я все съела без тебя, – извинилась она и показала пустые морщинистые ладони.
Я же с серьезным видом принялась опрашивать о ее имуществе и записывала все слово в слово, надеясь, что сын сеньоры Вентурини придет быстрее, чем у его матери закончатся козы.
– Помню Горацио еще мальчиком. Так странно, что он ушел раньше меня. А ведь воровал яблоки у меня в саду, паршивец этакий.
Она по-доброму потрясла кулаком и грустно улыбнулась.
– Хороший он был. Стащит два плохеньких яблочка, но соберет мне ведро и оставит у порога. Юстиция все видит, не выбирает тех, что с червивой сердцевиной. Ты же не бросишь Немо, как бросила Горацио его возлюбленная?
У меня даже рука дрогнула на третьей козе, и я прочертила длинную линию на бумаге.
– У сеньора Торрагроссы была возлюбленная?
– Ее-то он яблочками и угощал. Или она его? Не помню уже. С ней же и целовался за моим сараем, – скрипуче рассмеялась она. – Ах, как Немо похож на ту девчонку. Глаза, будто шторм в бушующем море. Была бы я молода, ох!.. Ох…
– Сеньора Вентурини. Как звали ту девушку?!
Мое сердце неистово заколотилось. Я даже с места поднялась и нависла над внезапно оробевшей старушкой, которую сюда привела сама Юстиция.
– А? – только и спросила женщина, хлопая влажными глазами. – Где это я? Что вы тут делаете. Где мои козы. Микеле! Микеле, ты где?..
Она начала истошно кричать и раскачиваться на стуле, а я попыталась взять ее за плечи и успокоить. Вот хуже только сделала. Сеньора Вентурини оттолкнула меня, продолжая звать какого-то Микеле и сотрясать руками.
На шум прибежал Немо и мужчина лет шестидесяти, он посмотрел на меня извиняющимся взглядом.
– Микеле?! – взмолилась женщина.
– Мама, я же просил не выходить из дома!
Старушке потребовалось немало усилий, чтобы узнать собственного сына.
– Какой ты старый, Микеле? Я же, только вчера… Меняла тебе пеленки.
– Простите меня, сеньор Тровато, сеньорита нотариус. Не уследил. Опять матушка побрела в дом Торрагросс. И что ее так тянет сюда последние дни?..
А я начала догадываться. Ее тяготит секрет, который она никак не может выразить. О боги, вот она ниточка, которой мне так не хватало!
– Сеньор Вентурини, могу я навестить вашу матушку на досуге, мы так чудесно пообщались!.. – слишком горячо попросила я, что даже Немо уставился на меня с удивлением.
– Наверное… – замялся Микеле. – Если вы застанете ее в хороший день.
Немо проводил их до дверей, а затем вернулся ко мне и недовольно скрестил руки на груди.
– Ты не обязана настолько переигрывать и быть любезной в таких случаях. Это смущает людей, Юри.
– Ты отчитываешь меня за доброту и участие? – сузила я на него глаза и так же скрестила руки на груди, копируя его.
Он вскинул брови, а затем рассмеялся, словно не было между нами всех этих тайн и чертовой недели разочарований.
– Ладно, но старушка чокнутая, и я не пущу тебя к ней одну.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Теперь-то ты решил проявить ко мне заботу и внимание?
Мне показалось или Немо сейчас выглядит чертовски оскорбленным?
– Я… – Он подбирал слова и пытался быть вежливым, но я видела его метания и раздражение. – Я никогда тебя не бросал, Юри. С теми же крысами. Кто подсказал тебе про Луиджи, кто вызвал Флавио, чтобы стеречь твой сон, кто пригрозил горожа?..
Он резко осекся и прижал кулак ко рту. Выглядел он сейчас комично. Надутые щеки, сдвинутые к переносице брови.
– Договаривай!
– Позже. У нас работа!
Немо развернулся на каблуках и вернулся к клиентам, чтобы после принести мне на подпись новую охапку документов.
Управились мы уже глубокой ночью. Мой мастер устало привалился к книжному шкафу и разминал затекшие запястья. Но выглядел он довольным, словно всю жизнь мечтал снова здесь оказаться.
Я зачем-то протянула ему печать и прошептала:
– Попробуй, вдруг Юстиция передумает, и мы снова станем прежними?
Он грустно улыбнулся и сжал мои руки.
– Я корыстен, завистлив и никогда не поставлю чужие интересы превыше своих. Даже я это вижу, Юри, а уж Боги давно все знают. Я не тот, кто очертя голову бросится с кулаками на членов мафии, дабы восстановить справедливость. Я это сделаю, только если тебе будет грозить опасность, понимаешь? Мне потребовалось время, чтобы осознать все это. Я недостоин твоей печати.
– Ты и про мафию в курсе? – нервно хохотнула я.
– Я чуть с ума не сошел, когда узнал. Единственный раз, когда я уснул на работе и не проследил за тобой. И именно в эту ночь тебе нужно было связаться с семьей Коста.
Я промолчала о причине, по которой он выспался тогда, а еще не стала говорить, что Витторио намекал на свидание.
Вместо этого я немного обиженно надула губки.
– Следил за мной? А зачем тогда говорил, что любишь домину и собираешься на ней жениться?
– Одно другому не мешает, – начал дразнить меня Немо, и я бы точно стукнула его, если бы тут же не оказалась в его объятиях. – Мне нужно было время, нужно было послушать, что говорят люди. Когда я порвал с тобой, это всем дружно развязало языки. Столько грязи и сплетен полилось!.. Стало ясно, кто друг, а кто враг.
Он усадил меня за стол и начал рассказывать, как тяжело ему дались эти дни, как он сам попросил Пеларатти отстранить меня от занятий, потому что боялся, что меня снова поколотят, как больно ему было видеть мои раны.
Про пытавшуюся отравить меня студентку он сам все выложил. Девушка была одержима принцем и решила мне отомстить.
– А целовать ее было обязательно? – ехидно спросила я, и он тут же покраснел.
– Ты все видела, да?
– И пытаюсь это забыть! Столько страсти, – хмыкнула я и состроила обиженное лицо. – Жду твоих объяснений!
И надеюсь, он не потребует моих, ведь я тоже целовалась с герцогом Аккольте, будь он неладен!
– Это был эксперимент. Мы с Алессандро решили испытать на ней Мьютаре Дуо, чтобы она рассказала все о своей выходке. С кровью принца и моей магией, нам удалось подвергнуть ее безопасному внушению. Мы узнали, что никакого заговора не было – лишь месть одержимой девицы и желание подставить меня.
– А Алессандро не мог сам ее поцеловать? Обязательно было делать это тебе?
– Этот эксперимент был нужен. Принц попросил меня о более серьезной услуге, – оправдывался Немо, и я чувствовала, что он переходит к той части истории, которой стесняется больше своих обжиманий и поцелуев со студенткой с биологического.
– Принц доверяет тебе настолько, что просит об услуге? – с сомнением спросила я.
С чего бы этим двоим иметь какие-то общие дела?
– Помнишь, я говорил тебе о свойствах крови носителей фамилии Тровато? Она позволяет затеряться и стереть любую связь с родней.
Видя мое озадаченное лицо, Немо не стал медлить и продолжил:
– Алессандро хотел уехать из Фероци на время, но чтобы никто не узнал этого.
